Сэм что-то говорил в ответ, но Джулия быстро отошла от места происшествия и приблизилась к стойке бара. За ним по-прежнему стояла женщина и споро обслуживала клиентов, которых, кстати, становилось все меньше и меньше. Обед закончился, и почти все посетители разошлись. Осталось только несколько человек наподобие того глазастого мужчины.

Джулия подошла к прилавку с внутренней стороны и осмотрела все, однако ничего интересного не нашла. Бутылки, закуска, касса с деньгами и разный хлам – вот все, что там было. Потом она решила пройти в одну-единственную дверь, из которой официантка выносила поднос с заказанной едой.

В небольшом коридоре было четыре двери. За первой дверью располагалась кухня. Она была видна сквозь круглое окно выдачи. Другое направление вело на лестницу.

«Скорее всего, – подумала Джулия, – наверху находятся жилые помещения, комнаты хозяев или постояльцев. Ни там ни там ничего интересного встретить не удастся. Если больше ничего не найду, то оставлю проверку этих направлений напоследок».

Оставшиеся две двери были закрытыми. Девушка подергала за ручку и уже хотела уйти, но, сделав шаг, вдруг остановилась. Затем с выражением на лице «никак не привыкну» сначала прошла, не отворяя, через первую дверь, потом быстро вышла и проследовала сквозь вторую. Но оттуда она тоже вскоре появилась и также без восторга.

Первое помещение оказалось складом ненужных вещей, во втором стояло несколько мониторов, на которые транслировалось все, что происходило в кафе. Записывалось или нет, было неизвестно, если да, то, наверное, будет видно, как журнал подлетел, потом упал на пол. Даже если так, то барменша вряд ли извинится перед глазастым мужчиной за то, что отругала его безосновательно.

Немного постояв и подумав, Джулия вернулась к двери, которая вела на кухню, и вошла в нее. Помещение выглядело вполне классически: поварешки, ложки и другая металлическая посуда были подвешены над огромным столом. В углу стояли две большие плиты. На каждой располагались вместительные кастрюли с чем-то кипящим. Конечно, то тут, то там лежало еще много разных продуктов. А вот повара не было. Нигде дополнительной двери она не заметила, как ни всматривалась.

– Значит, придется ждать, больше ничего не остается.

Девушка пожала плечами и вернулась туда, откуда пришла. Посетителей в зале не было вовсе, одна лишь женщина в фартуке стояла за прилавком и от нечего делать потирала руки. Вдруг до слуха невольно застрявшей здесь посетительницы стало доноситься что-то, отдаленно похожее на пение. Тоненьким таким голоском кто-то действительно пел снизу. Джулия широко улыбнулась и подошла ближе к тому месту, где звук был наиболее четким. Сэм пел, скорее, пытался это делать. А что эта была за песня, девушка, как ни старалась, уловить не могла. Мотив казался совсем незнакомым. Слова тоже были слышны крайне приглушенно, и по тем, которые ей все же удалось понять, узнать композицию было невозможно.

– Сэмми, ты что поешь? – спросила она с искренним удивлением.

Пение тут же прекратилось, и из-под пола раздалось важное покашливание:

– А, ты уже здесь, я и не заметил.

– Я никогда бы не подумала, что услышу твое пение. – Джулия продолжала улыбаться, не решив, что лучше – восторгаться или иронизировать.

– Не говори ничего. Я знаю, что хорошо пою, у меня красивый лирический тенор.

– Да, конечно, – тихо рассмеялась Джулия, – кто бы сомневался, слушай, певец, ты там, кстати, ничего не нашел? Было бы здорово создать какой-нибудь шум, может быть, тогда люк откроют. И прости, что отвлекаю от пения.

– Нет, к сожалению, хотя секунду подожди, – ответил Сэм, после чего из-под пола донесся громкий металлический звук, словно там высыпали из коробки сотню ложек на бетонный пол. – Внизу выругались, потом раздался новый звук, похожий на первый.

Официантка, услышав грохот, подпрыгнула от неожиданности, тут же подбежала к входной двери и закрыла ее на ключ, потом, опять же бегом, вернулась за прилавок. Там она что-то сделала, что именно, Джулии видно не было, но люк внезапно открылся сам собой. Барменша подбежала к нему и заглянула внутрь, в темноту. Девушка тоже была рядом. Ничего не увидев, хозяйка запустила руку вовнутрь, что-то с краю нажала, и тут же спустилась складная лестница. В подвале включился свет.

Стал виден пустой пол, который действительно оказался бетонным и находился на расстоянии не меньше двух с половиной метров. По-прежнему не увидев ничего, женщина быстро спустилась и пропала из вида, зато появился испуганный Сэм, который не преминул воспользоваться лестницей.

– Хорошо я придумал? – неуверенно произнес он, как только появился рядом с девушкой, – интересно только, что это было?

– Это было просто гениально, – сказала, кивая театрально, Джулия, – пойдем уже, мы и так потеряли много времени. Что, если Марк нас ищет, а мы тут в прятки играем. Иди к выходу, а я пока литературой обзаведусь. – Она направилась к лотку с журналами.

– Давай я возьму, – попытался остановить ее освобожденный из подземелья.

– Нет уж, – ответила, не поворачиваясь, девушка, пряча журнал под футболку, – вдруг ты случайно не тот журнал возьмешь, например, «Плейбой», или захочешь проверить прочность потолка и на крыше окажешься. Лучше иди скорее и старайся не смотреть по сторонам.

Они вышли из закусочной почти одновременно через окно. Это вообще прикольно – выходить через окно, не привыкнуть бы только. По тому же пути, по которому парочка пришла в город, они пошли и обратно. Стараясь быть незамеченными, молодые люди пробрались к трассе, благо та находилась совсем недалеко. По пути старались не разговаривать, решив, что главное – поскорее добраться до того места, с которого свернули утром.

День пока не собирался отдавать свои права вечеру, и летнее солнце светило во всю мощь. Сэм по-прежнему шел впереди, что не мешало ему часто оглядываться и подгонять девушку, которая внимательно просматривала глянцевый журнал. Иногда она восклицала: «Какие красивые горы!» или «Жду не дождусь увидеть их». Сэм при этом останавливался, чтобы узнать, что это ей так понравилось, но та только просила не отвлекаться от дороги и говорила, что он скоро сам все увидит наяву. Горы, кстати сказать, казались значительно ближе. Причем в разное время суток почему-то они выглядели то ближе, то дальше. Возможно, это происходило из-за усталости путников или виной была игра света и тени. Но на самом деле, чтобы дойти до цели своего следования, оставалось совсем немного времени. Может быть, еще несколько дней беспрерывного хода. Именно понимание этого и заставляло их двигаться быстрее.

Джулия вновь занималась привычным делом – рисовала знаки для Марка. Причем Сэм настоятельно посоветовал не бегать, как козочка, к каждому столбу, а делать это выборочно, хотя бы через один-два.

Давно он хотел с Джулией о чем-то поговорить, но как только поворачивался к ней и открывал рот, она тут же как будто специально спешила в другую сторону с осколком кирпича или посмотреть на дорогу. При этом едва заметно улыбалась, но Сэм этого не замечал и тихо злился. Когда же в очередной раз разговор с ней оборвался на полуслове, стало очевидно, что девушка попросту избегает общения с ним. Впереди открывался вид на большую поляну. Путники вышли на нее, и Джулия попыталась снова отлучиться.