– Представить, как все это работает – тяжеловато, но воспринять принцип гораздо легче, – бросил в ответ капитан, задетый за живое пренебрежительным отношением. – Между прочим, если вы перескочите в прошлое на одиннадцать месяцев, то там отсчет ведь будет заново вестись, а? И можно будет снова прыгнуть на год, а потом еще и еще!

– Ага! Вот нужная комбинация! – воскликнул ученый, все это время продолжавший изучение таблицы. – Пожалуй, у вас, юноша, и правда, голова не только для того, чтобы каску носить! Ваша теория заслуживает внимания, хотя иной раз очевидные выводы упираются в не столь заметные ограничения энергии и пространства. Я обязательно пошлю кого-нибудь из лаборантов проверить на своей шкуре возможность многоцикличных прыжков во времени. Если у него получится сделать несколько прыжков и вернуться живым – значит, ваша идея работает.

– Не слишком ли жестоко? Вдруг я ошибаюсь?

– А почему никто из них до сих пор не высказал мне мысль, которую озвучил сталкер после пяти минут общения со мной! – в гневе Синцов остервенело тряс руками, сжимая и разжимая кулаки. – Какая от них еще польза? Кнопки нажимать, которые я им укажу?!

– Для чего вы подбираете код?

– Мы находимся в огромном и невероятно сложном объекте. Если перечислять все его функции, то получится очень длинный список. Чтобы активировать любую из уже заложенных программ, необходимо попасть в специальное помещение. За управление защитой и нападением отвечает один пункт управления, за перемещения во времени – другой, и так далее. Гениальные создатели предусмотрели, что на пороге пирамиды могут оказаться незваные туземцы, и потому придумали специальную защиту, так сказать, от дурака. Если не знаешь правильной комбинации символов, то не попадешь в нужное место и не сможешь повелевать этим творением. Оно будет выглядеть, как обычная пирамида, а, скорее всего, чужаку даже дальше порога пройти не удастся.

– Понятно. Зная код, вы перенесетесь в нужное место и, напомните, что сделаете?

Профессор захохотал.

– Я ничего не говорил о своих планах, но, так и быть, в награду за вашу теорию многоцикличных прыжков во времени, расскажу. Я вернусь на неделю назад и распоряжусь взорвать ядерный заряд на базе РТБ на час раньше намеченного срока, – Синцов по-птичьи склонил голову набок. – Или на два.

– Чего, чего?! – закричал сталкер. – Совсем с катушек слетел?! Да я тебе руки-ноги поотрываю!

– Э, нет! – осклабившись, протянул Синцов. – Ничего у вас не выйдет! Я уже нажал символы первого ключа, и система, созданная древними, признала меня. Теперь, благодаря ей, у меня здесь совсем иные возможности, не то, что на поверхности!

Капитану показалось, что ученый щелкнул пальцами, и он тут же оказался в дезориентирующей темноте. Причем, по непонятной причине Переведенцев не чувствовал земли под ногами, равно как и не было ощущения свободного падения, словно он повис в воздухе.

«Что, черт возьми, происходит?! – подумал сталкер. – Может, я в невесомости? Но где?»

В тот момент, когда он совершенно не был к этому готов, его тело вернулось в обычный мир, где действуют законы физики, и офицер больно стукнулся подбородком о собственные колени. Переведенцев хотел резко встать и оглядеться, ведь, по идее, его противник, этот мерзкий доктор ЗЛО, тоже должен был находиться где-то рядом, но пол стал выкидывать непонятные фортели, то подниматься, то опускаться с большой амплитудой, подобно морским волнам. Пришлось сосредоточиться на одной-единственной задаче – сохранить равновесие и не укатиться по наклонной поверхности в тартарары.

«Стоп! Куда я могу попасть, если опять упаду?»

Только сейчас до капитана дошло, что под ногами у него уже не прежние грубые плиты, покрытые землей и песком, а довольно чистые панели из камня, похожего на шлифованный мрамор, и только стены сложены из тех же крупных блоков желтого цвета. Однако не успел он удивиться новым условиям, как очертания причудливой кладки стали расплываться, а затем устремились вниз огромными потеками.

Сноп искр промчался по позвоночнику Переведенцева, влетел в голову и там взорвался ослепительным фейерверком, от которого померкло сознание. Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем сталкер открыл глаза и увидел над собой белый потолок.

«Опять! – подумал капитан. – Может, у меня глюки?»

Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы развеять эти подозрения.

– Надо сказать, вид у вас не очень, – раздался вне поля зрения голос ученого, в котором сквозила насмешка. – С этими лифтами и порталами надо уметь обращаться, мышцы здесь не помогут, мой дубоголовый друг!

– Где ж ты выучился на мою беду? – зло спросил капитан, переворачиваясь на живот и пытаясь встать.

Ноги и руки его пока плохо слушались, словно после удара электрическим разрядом, но постепенно к конечностям возвращалась чувствительность.

– Не надо хамить, молодой человек, я ведь могу обидеться, и тогда не просто отправить вас в нижнюю вершину, где вы пройдете через развоплощение, но и превратить ваш последний жизненный отрезок в настоящий ад!

– Может, мне и не хватает сил и знаний, чтобы управляться с местным оборудованием, но чтобы надрать кое-кому задницу, их предостаточно!

Переведенцев смог встать, после чего сразу же бросился на противника. Однако Синцов лишь выбросил руку ему навстречу, и капитан, как мяч, отлетел к противоположной стенке.

– Можете попробовать еще раз! Я даже прошу вас – меня это так забавляет! – гоготал профессор, задрав голову.

Ответить сталкер ничего не мог, потому что от удара у него перехватило дыхание.

– Я же предупредил вас, что энергия комплекса мне уже частично доступна после активации, – продолжил ученый, – но вы хотели обтесать об меня кулаки… что ж, придется проучить вас!

Он подошел и хотел по-футбольному пнуть капитана, едва приподнявшегося на одном локте, по ребрам. Не приходилось сомневаться, что это окажется удар, по силе достойный лучшего пенальтиста на чемпионате мира, а потому Дмитрий в последний момент откинул корпус назад и, едва ботинок ученого пролетел сквозь пустое место, подсек опорную ногу профессора.

Собрав все оставшиеся силы, сталкер бросился на неловко рухнувшего врага и схватил за горло, надеясь, что успеет придушить его прежде, чем тот применит свои чудодейственные возможности. Однако Синцов на удивление лишь вяло отмахивался, а нанесенные им удары напоминали девичьи шлепки. Наградив ученого увесистым тумаком, от чего тот скукожился и захныкал, Переведенцев встал, считая, что победа у него в кармане, но тут же сам получил сногсшибательный удар и едва не потерял сознание.

«Нет, это не так работает, – быстро сделал вывод капитан, – он потерял свои силы не потому, что я его ударил, и не из-за падения. Черт, а почему тогда? Да по фигу! Надо просто вырубить его покрепче!»

С трудом приподнявшись, сталкер хотел распрямиться и принять вертикальное положение, но голова начала кружиться, и ему пришлось опереться рукой о пол, чтобы не рухнуть окончательно. Как раз в этот момент профессор взмахнул рукой, и Дмитрий почувствовал, что невидимый сгусток льда ударил его в грудь, метнулся к сердцу, но затем резко остановился и не менее стремительно ушел через опорную руку в пол, не причинив никакого вреда.