Но если этот вопрос беспокоило Геральда в первой половине дня, то вечером пришлось решать иную, более серьезную проблему – пожар. Он вновь случайно оказался в том крыле, хотел заглянуть к виетте под предлогом их общего дела, а встретился с огнем. Нет, с появлением этой иномирянки во дворце, его жизнь точно перестала быть размеренной и понятной, а в сердце поселилось смятение. Один порыв поцеловать ее чего стоил!

Однако с этим он попробует разобраться позже, сейчас куда важнее узнать, кто подстроил поджог. А то, что пожар возник не случайно, Геральд не сомневался.

– Вирга, – пожилая служанка была первой, кого он попытался расспросить. – Что там с покоями ниры Рамины?

– Убираем все, ноэр-ран, не волнуйтесь, – горестно вздохнула та. – Хотя работы будет на всю ночь, не меньше. Вызвали мастеров, чтобы мебели и тканям вернуть прежний вид.

– Почему рядом с нирой в тот злополучный момент никого из слуг не было?

– Ох, ноэр-ран… Это я позвала… Заставила ненадолго отлучиться и Тину, и… Беллу, – в глазах Вирги показались слезы.

– Зачем ты их позвала?

– Так в кладовой с продуктами кто-то беспорядок устроил… Все вверх дном перевернул. Думаю, это кошка, которую мы никак поймать не можем. А все в кухне были заняты ужином, да и огласке я предавать это не хотела… Все-таки кладовая под моей ответственностью, еще будут говорить, что больше не справляюсь со своей работой, – женщина потупила взгляд. – Вот и решила прибрать там без лишнего шума, позвала, кому доверяю – Тине и Белле. Хватит, что Пэм узнала про все, – добавила она тихо, в сторону.

– Кто такая Пэм? – насторожился Геральд.

– Так одна из служанок ниры Милты Дирг, – пояснила Вирга. – Она-то, признаться, и увидела первой, что случилось. Шла мимо, а там дверь приоткрыта… Но девочка умная, понимающая, не стала кричать на весь дворец, тихо сообщила мне.

– Понимающая, говоришь? – Геральд не разделял ее мнения об этой особе.

Он ожидал чего-то подобного, правда, полагал, что услышит другое имя ниры, претендующей на сердце брата и трон Гортионы – Дейллы Маверетт.

– Найдите эту Пэм и вытрясите из нее все, что сможете, – отдал Геральд приказ гвардейцам. – Также осмотрите все комнаты слуг, вдруг что отыщите интересного.

Но искать ничего не пришлось. Испуганная Пэм быстро созналась, что беспорядок в кладовой – ее рук дело. И сотворила она его по приказу своей ниры.

– Нира Милта попросила меня любыми способами выманить служанок ниры Рамины, – рыдала она, покоянно стоя перед ноэр-раном на коленях.

С Милтой Геральд предоставил разбираться уже брату, а до момента, когда тот будет в состоянии это сделать, он приказал держать ее под стражей. Сам Санар в этот час уже спал, благодаря успокоительным отварам придворного лекаря.

– Он уже не первый раз жаловался на слабость и головную боль, – вздыхая, сказала Фаэлина, с которой Геральд встретился у покоев брата. – Просил меня никому не говорить… Лекарю тоже не понравилось его состояние…

– И что лекарь говорит на этот счет? Какой недуг предполагает? – Геральда тоже обеспокоила эта новость.

– Он пока не знает, пытается разобраться, – ответила тетушка. – Прописал ему укрепляющий, тонизирующий отвар, будем надеяться, он поможет…

– Но Санар никогда не жаловался на здоровье, – заметил Геральд.

– Что-то напасть за напастью на нашу империю и семью, – голос Фаэлины огорченно охрип. – Ты обращался к Роуллену?

Геральд отрицательно качнул головой:

– Пока нет. Мне передали, что он сейчас в горах Каллех-ар, на святых местах. Но скоро должен вернуться. Когда это произойдет, непременно встречусь с ним.

– Да, милый, сделай это, – Фаэлина задумчиво похлопала его по руке. – Я не знаю никого мудрее жреца Роуллена, вдруг он подскажет, как справиться с нашими бедами. Твой отец всегда советовался с ним… Доверял…

Геральд кивнул.

– Как Рамина? – спросила тетушка дальше. – Оправилась после пожара?

– Да, я позаботился о ней, – ответил Геральд бесстрастным тоном.

– Это хорошо, она, небось, испугалась… Узнать бы еще, почему это произошло.

– Уже выяснили. Нира Милта Дирг умышленно устроила поджог из ревности.

– Милта Дирг? – глаза Фаэлины округлились от удивления. – Кто бы мог подумать? Столь тихая девочка… Но так часто и бывает, – она со вздохом покачала головой, – внутри тихонь бушуют разрушительные страсти…

И Геральд не мог с ней не согласиться.

Понятно, что, оказавшись совсем близко к своей дочке, я не смогла спокойно усидеть на месте. И время, вроде, было уже позднее, пора и спать отправляться, но сердце рвалось в комнату, которая находилась совсем рядом. Рамина и Тина, которые суетились вокруг меня, точно наседки, тоже не могли отвлечь от этих мыслей своими разговорами и расспросами. В конце концов, когда они ушли, я не выдержала и все же вышла в коридор. Стражники никак на меня не среагировали: ноэр-ран предупредил их, что в пределах этого крыла  я могу передвигаться как мне вольно.

Я закрыла дверь и замерла, поскольку увидела выходящую из своей комнаты кормилицу дочки. Меня она не заметила и стремительной походкой направилась к лестнице. На взволнованную или испуганную она похожа не была, просто сосредоточена и напряжена. Надеюсь, это никак не связано с Анютой? Кстати, выходило, ее она оставила одну, как и своего сына? Мне это не понравилось, растревожило сердце. А потом я услышала приглушенное хныканье, и уже ничего не могло меня удержать.

– Я посмотрю, что с нириной-ган, – не терпящим возражения тоном сообщила я охраннику. – Как видите, кормилица отлучилась.

Тот, поколебавшись лишь несколько секунд, пропустил меня.

– Тише, тише, маленькая, – я сразу схватила дочь на руки, и та моментально успокоилась.

Тогда я начала прохаживаться по комнате, укачивая ее и тихо напевая колыбельную. Я на мгновение прикрыла глаза и представила, что ничего такого с нами не происходило – ни похищения, ни перехода в другой мир. Это просто дурной сон, и мы до сих пор дома, в квартире моей подруги Сашки. Сейчас я покормлю Анюту, она заснет, а мы с Сашей пойдем пить чай, поболтаем немного за жизнь и тоже ляжем спать. Я обниму Анюту и буду чувствовать себя почти счастливой и умиротворенной…

Но увы… Открыв глаза, я вернулась в свою нынешнюю реальность. Подавила тяжелый вздох, подошла к окну. И, кажется, вовремя, поскольку заметила внизу два затемненных силуэта. Один точно принадлежал Лауре, ее платье даже в ночи было хорошо узнаваемым, а вот второй был явно мужской. Но ни лица, ни какой-то примечательной детали я разглядеть  не смогла. Разве что на миг в свете луны, мне показалось, мелькнули будто бы залысины на висках. Они вскоре разошлись, я тоже хотела уйти незамеченной, но тут Анюта снова раскапризничалась. Конечно же, я не смогла ее бросить вот так, хныкающую и готовую расплакаться, поэтому и встреча с Лаурой была неизбежной.