Пушистые кроны прятали небо, и, преодолевая последний участок пути, Дайон с Мэтью не знали, опаздывают они, успевают как раз вовремя или, напротив, чрезмерно торопятся. Все расставил по своим местам всадник, неспешно выехавший из-за деревьев им навстречу. В последний раз Дайон видел Робера Бенуа двенадцать лет назад, но тот, по понятным причинам, почти не изменился, так что герцог узнал его сразу. Махнул рукой, привлекая к себе внимание.

– Граф, вам надо сменить маршрут! – Он не знал, сколько в запасе времени, поэтому сразу перешел к делу. – Ваше инкогнито раскрыто, люди лорда Маркуса готовят нападение.

Всадник придержал коня, но ни разворачиваться, ни спешиваться не торопился.

– Кто вы такой? – спросил он, подозрительно хмурясь.

– Это неважно, – отрезал Дайон. – Значение имеют только сведения, которые я уполномочен вам передать.

– Все имеет значение, – возразил Бенуа. – В данный момент я вижу перед собой человека, раскрывшего мое инкогнито, и этот человек – вы. Быть может, именно вы пытаетесь заманить меня в ловушку. Почему я должен вам доверять?

Герцог колебался. Он мог назвать свое подлинное имя, но поверит ли граф? К тому же как быть с Мэтью? Он собирался рискнуть, но тут два огненных шара устремились в направлении всадника.

– Бегите! – заорал Дайон.

Теперь он разглядел Одаренного в темном плаще, до сих пор благополучно скрывавшегося за деревьями. Крестьянин, собиравший поблизости грибы, с испуганным воплем повалился на землю.

Бенуа не заставил упрашивать себя дважды и пришпорил коня, но далеко уйти не сумел. Первые огненные шары не достигли цели, но третий попал коню в шею. Несчастное животное начало заваливаться набок. Опытный наездник сумел вовремя выпрыгнуть из седла и едва увернулся от очередного магического снаряда. Дайон метнул в Одаренного нож, однако на этот раз промахнулся. Схватился за пояс, но второго ножа не обнаружил: он так и не обзавелся заменой клинку, прервавшему жизнь шерифа.

С пальцев мага вновь готовилось сорваться смертоносное пламя. Дайон бросился наперерез, как раз вовремя, чтобы принять огонь на себя. Шар с тоскливым пшиканьем погас, а герцог зажмурился, чтобы сконцентрироваться, и стиснул зубы от напряжения. Не для того он рожден с даром разрушения, чтобы служить живым щитом! Он застонал, словно от боли, со лба стекал пот, пальцы изогнула судорога, а потом яркий огненный комок сорвался с руки и быстрее ветра помчался в сторону нападавшего. Уклониться тот не успел, со стоном рухнул в траву. Мэтью подбежал и склонился над телом, дабы удостовериться, что опасаться больше нечего.

– Видите теперь? – развернулся к родственнику Дайон, до сих пор не веря, что у него получилось. И создать шар, и спасти Бенуа.

Тот кивнул и протянул ему руку.

– Не знаю, кто вы, но спасибо за помощь.

Они не заметили вспышки. Не заметили, как поднялся на ноги крестьянин, в глазах которого больше не было испуга. Как искры заплясали вокруг подушечек его пальцев, превращаясь в сгусток пламени. Как огненная смерть помчалась сквозь воздух, безошибочно выбрав жертву. Бенуа упал рядом со своим конем, прижимая руку к груди и жадно хватая ртом воздух.

– Вы попытались, – с трудом выдохнул он.

Губы так и не сомкнулись, взгляд застыл, пальцы выпустили рукоять меча.

Шокированный произошедшим, герцог развернулся слишком поздно. Притворившийся крестьянином агент успел увидеть, что против этого врага магия бессильна, и воспользовался более безотказным оружием. Болт арбалета, прежде припрятанного в корзине, одинаково легко убивал магов и обычных людей. Хотелось бы сказать, что вся прошлая (или будущая?) жизнь пронеслась перед глазами, но доли секунды хватило лишь на отстраненное осознание, что смерть неизбежна, и Левансии придется как-то справляться без него.

Он сам не понял, откуда появился Мэтью. Сперва даже не осознал, что это был именно Мэтью, просто внезапно увеличивающийся в размерах шар заслонила чья-то спина. Потом они оба упали. На сей раз пламя сформировалось на кончиках пальцев легко, практически само собой, и герцог без сантиментов запустил им в лжекрестьянина. Попал точно в цель – не зря все-таки тренировался с метательными ножами. Агент лорда Маркуса рухнул как подкошенный. Дайон, создавший на бегу второй смертоносный шар, так и не отправил его в полет. Убедившись, что оружие больше не потребуется, он предоставил магической энергии рассеяться и поспешил назад.

Мэтью лежал на спине, странно раскинув руки и тяжело дыша. Из живота торчал черный арбалетный болт, кровь пропитала рубашку и капала на траву. Дайон опустился рядом на колени, сжал ладонь юноши. Тот медленно повернул голову и слабо улыбнулся.

– Я знал, что, скорее всего, погибну до конца Смуты… – Голос был слабый, Дайон скорее угадывал, чем слышал отдельные слова. – Правда, думал, в битве… как герой…

– Ты – герой, – отрезал Дайон, торопясь стереть ладонью слезы, предательски застилающие глаза. Умирающий не должен видеть чужую скорбь.

Кажется, Мэтью кивнул, но герцог не мог бы утверждать с уверенностью: движения были едва уловимые.

– По крайней мере… если встречусь там с мамой… – он несколько раз втянул воздух через рот и продолжил, – смогу сказать, что спас товарища.

– Скажи ей, что спас своего герцога.

Юноша недоумевающе нахмурился, губы шевельнулись в немом вопросе.

– Ты спас Дайона л’Эстре, – повторил герцог, чеканя каждое слово. – Левансия никогда не забудет твое имя.

Мэтью так и не успел до конца осознать смысл сказанного, но на его губах заиграла безмятежная улыбка человека, знающего, что он исполнил свой долг. Взгляд его застыл, и Дайон, больше не сдерживая слез, закрыл ему глаза. А потом просто сидел рядом с тем, кого так и не сумел спасти, и тем, кого невольно привел в объятия смерти.

Глава 14

В лагере Дайон появился только к вечеру. Использовав дар, чтобы выкопать могилы, а точнее, просто обрушив землю у корней раскидистого дуба, герцог положил туда тела и присыпал землей. Конечно, стоило бы посадить цветы, но его магия была далека от созидающей, а поставить камень-памятник на рыхлую землю означало бы обвалить могилы и расплющить головы похороненных.

Кажется, надо было еще прочитать какую-нибудь молитву, но слова напрочь вылетели из головы, поэтому Дайон стоял у места захоронения молча. Спохватился он, лишь когда солнце начало скатываться за вершины деревьев.

Тяжело вздохнув, герцог направился к лагерю. Часовые пропустили его без вопросов. Понимая, что идти в свою палатку означало просто отсрочить неизбежное, он предпочел сразу направиться к Жюсту.

Командир сидел за столом и внимательно изучал какие-то документы.

– Мэтью, где ты бродишь? – раздраженно бросил он, не отрываясь от бумаг. При упоминании имени умершего друга, сердце сдавило.

– Мэтью