— Нареченная? Как? Почему?

— Потому что моя настоящая фамилия Волконский. Максим Волконский, твой лишенный титула будущий муж, детка.

— Я ничего не помню о той ночи, но Милли рассказывала мне о помолвке. Волконские древнейший княжеский род и даже для императорской семьи было честью породниться с ними. Но она утверждала, что все Волконские погибли во время бунта… — я все еще лежала на кровати, положив голову на грудь примостившегося рядом меха, и думала о нашем разговоре.

Предательство и преступления тетушки, признание Макса, неясное будущее нашего, еще не родившегося ребенка — все это смешалось в голове и давило на грудь тяжким грузом, и только поддержка любимого мужчины не давала мне утопить себя в слезах.

— Не все. Мы с Артемом остались живы. Придя в себя в госпитале, я увидел лежащую на соседней кровати мать и спящего рядом с ней брата. У меня не было сил встать и подойти к ней, но я слышал ее голос и последние слова, обращенные ко мне. Она говорила о том, что любит нас, гордится нами, но скоро должна будет вернуться к отцу. Она просила меня присмотреть за Артемом, и я поклялся, что так и сделаю. Наивный дурак. Я тогда еще не знал, что Олсен, который приходился кузеном отцу, подделал его завещание, вычеркнув из него нас с братом. Пришлось пойти на шантаж, пригрозить шумихой в газетах и судом, который мы все равно бы проиграли, но, в конечном итоге, Кристиан согласился принять Артема в качестве своего воспитанника. Вряд ли он испугался меня, скорее остатки совести взыграли. Он обещал ему крышу над головой, небольшое жалование и оплату учебы, а взамен потребовал, чтобы я забыл дорогу к дому и оборвал все связи с братом. Так я остался один, на улице. Десятилетний новообращенный мех, без гроша за душой. В первый же день, когда я, голодный, стащил из харчевни булку хлеба, на меня напали сыновья владелицы и начали избивать, если бы не Мэт, что отвлек их и помог сбежать, не знаю, чем бы все закончилось. С тех пор мы не расставались. Артема я не бросил, присматривал в меру своих сил, караулил сначала у школы, затем у академии, где он учился. Брат считал меня предателем, а я просто не мог забрать его и обречь на прозябание в нищете. Олсен та еще тварь, но с ним у Артема был шанс подняться на ноги и жить так, как того хотела наша мать. Думаю, еще одного афериста и жулика в семье она бы не выдержала, — Макс усмехнулся, но веселья в этой усмешке не было, только горечь от болезненных воспоминаний.

Я слушала его не перебивая, чувствуя, как его рубашка подо мной стала такой мокрой, что хоть выжимай. Слезы, не переставая текли по щекам, а я даже не заботилась о том, чтобы их вытирать.

— Не плачь, родная. Все не так уж и плохо, на самом деле, ведь не будь Кристиан такой занозой в заднице, я бы никогда не встретил тебя, — притянув меня ближе к себе, Максим нежно коснулся губами моих губ.

— Но при чем тут Кристиан? — нахмурившись, поинтересовалась я.

— После объявления в газете, ну том, где утверждалось, что принцесса жива и есть доказательства, он вызвал меня к себе, потребовал найти ее двойника и представить девушку императрице. А после моего отказа, пригрозил, что перестанет оплачивать учебу Артема в военной академии. Я не смог его послать, и слава богу, иначе судьба не привела бы тебя в мои объятия.

— Судьба, или твоя озабоченная натура? — подразнила я меха, и прикрыла глаза, когда его губы добрались до моей шеи, — я же видела тебя, там в кабаре. Ты глаз от моих ног оторвать не мог.

— Кто же виноват, что они у тебя такие красивые, детка? — секунда, и я распласталась на спине, а Макс устроился между моих бедер, и принялся расправляться с завязками корсета, — как только все закончится, клянусь, кошечка, я закончу эту гребанную четырнадцатилетнюю помолвку свадьбой. И пусть она будет не такой пышной, как было задумано изначально, зато ты навсегда будешь моей.

— А меня ты спросить не забыл? — я прикусила нижнюю губу, чтобы приглушить стон, когда Волконский, добравшись до моей обнаженной груди, легонько прикусил сосок.

— Ты, похоже, не услышала меня, детка. Теперь я никуда тебя не отпущу. Ты только моя, — металлическая рука сжала вторую грудь, — кажется они стали чуть больше с нашей последней встречи, или память уже подводит.

— Максим, — в моем голосе уже не было никакого веселье, только неодолимое желание и чувственный голод, — не надо… Мы не одни… Вдруг они поймут, чем мы тут заняты?

— Да плевать, я так по тебе соскучился, — и в этот момент мне тоже стало плевать на такие мелочи.

Мой мех со мной, он меня не предавал, не бросал и хочет жениться. Да я сейчас была бы самой счастливой девушкой на свете, если бы не те проблемы, что ждали нас с Максом за дверью этой теплой и уютной комнаты.

Не давая мне увязнуть в мрачных мыслях, Максим стащил с меня последнее из одежды, — брюки, которые я надела специально для катаний, — а затем быстро избавился от собственной и, подхватив меня под попку, подтащил к себе.

Его твердая, возбужденная плоть прижималась к моему истекающему соками лону, а губы были в сантиметре от моих. Его теплое дыхание овевало мое лицо, а мои отвердевшие соски упирались в его широкую грудь.

Время словно остановилось, давая нам возможность насладиться этим мгновением. А потом… нас смыло волной животной страсти.

Зарывшись пальцами в его черные волосы, я чувствовала, как Макс медленно входит в меня. Ощущения стали оглушающими. Боли не было. Каждое его движение, каждое касание губ несло дополнительное удовольствие. Тело извивалось и изнывало от желания дотянуться до разрядки, дать распрямится той натянутой пружине внизу живота, что не поддавалась никакому контролю.

Моя грудь прерывисто поднималась и опускалась, а пальцы вцепились в его мускулистые плечи и тянули к себе. Уже не важно, где начинался один и заканчивался другой. В этот момент, в этой комнате мы были единым целым. Двое утонувших в страсти человека, похороненные под шквалом эмоций и чувств.

Мышцы под моими ладонями напряглись, жилы на шее Макса натянулись, а его лоб покрыла испарина.

— Кончи для меня, кошечка, — прохрипел он и толчки стали глубже и безжалостнее.

Я выгибалась в его руках, произнося его имя, пока не забылась в умопомрачительном оргазме. Максим и тогда не выпустил меня из объятий. Наши взгляды, — мой томный и его зачарованный, — встретились. Мех дернулся всем телом и начал изливать в меня свое горячее семя.

— Моя маленькая принцесса, — тихо пробормотал он, упав на меня и уткнувшись лбом в мой висок.

— Слышу, все разногласия улажены? — Джо выбрал прекрасный момент, чтобы постучать в дверь, благо не додумался зайти.

Мы же с Максом переглянулись и громко рассмеялись.

— И все же я не понимаю, почему ты решила вернуться так рано? Я думала тебе нравилось наше небольшое путешествие, — грустно вздохнула тетушка, когда паровой экипаж въехал в Барле.