– Хороший торг… – задумчиво ответил Артур. – Черт с ним! Я приму твое предложение, Го Мич, но только если ты мне расскажешь правду. Для чего ты скупаешь все акции HR? Это ведь обычная фармацевтическая компания!

– Много думаешь. – Юношеский голос звенел от напряжения. – Время принятия решения. Или ты завтра в девять утра в моем офисе, или…

– Или что? – вкрадчиво спросил мужчина. – Мои акции тебе не получить, испорченное дитя! Первый миллион в четырнадцать лет… чудеса в решете! Ты никогда не слышал о том, что сладкое детям вредно?

– Ты пожалеешь, – коротко сказал Милич. – На прощанье могу сказать лишь одно. Твой друг Лившиц давно умер. Честный доктор… Сгорел во время эпидемии вируса Розена. Я предлагал ему переждать пандемию в бункере. Занимался бы разработками сыворотки – он был талантливый ученый… Так нет. Он предпочел лазать по больницам и лечить зараженный плебс. Сгорел через несколько дней. Но проститься вы с ним успели… Забавно, что ты не помнишь, дружок! Мое предложение в силе на ближайшие три часа. Потом пеняй на себя… – Он отключился.

– Пеняю… – Артур завел двигатель, и джип медленно выехал из двора. – Нервный подросток! Оно и понятно. Юношеские комплексы, половое созревание… Трудный период!

Вновь заныл Студень, тяжело взобрался на сиденье, осмотрелся по сторонам.

– Башка болит! – Затем хлопнул ладонями по жирным бокам. – Кто мои шмотки забрал?

– Поклонницы! – криво усмехнулся Артур. – Видел, как с рок-звезд одежду срывают? Радуйся, что в трусах остался.

Толстяк дышал широко открытым ртом, тронул себя пальцами за сломанный нос и тихонько вскрикнул:

– Всмятку!

– Мои труды оценены по достоинству! – опять усмехнулся Погодин. Джип катился по пустынной дороге. Воскресный вечер: горожане отдыхают и развлекаются. Яркие витрины магазинов горят неоновыми огнями.

– Куда мы едем? – тихо спросила Ольга.

– Понятия не имею! – Артур притормозил возле освещенного киоска. – Студень, пошел прочь отсюда!

– Я не могу! Даже башмаков нет. Я замерзну!

– Зато выживешь, скотина… А то у меня руки чешутся свернуть тебе шею! Вон из тачки!

Человек неуклюже выкарабкался из машины, похожий на привидение – в белых трусах, футболке и носках, – обхватил плечи ладонями и неуклюже побежал по дороге. Раздался испуганный женский вскрик, затем взрыв смеха. Артур вышел на улицу, купил в ларьке бутылку водки, брикет эскимо; сорвал крышку, сделал большой глоток, белыми зубами впился в мороженое.

– Чего мне будет недоставать, так это здешнего пойла и эскимо! – Он сел за руль, протянул бутылку Андрею. Тот вздрогнул, словно его ударило током, мелкими глотками отпил немного, закашлялся. Ольга тоже глотнула водки и громко чихнула. – Что делать будем? – опять спросила она.

Яценко задумчиво посмотрел в окно. Мимо прошла компания юных девушек. Высокая блондинка что-то сказала, ее подруги дружно рассмеялись. Андрей грустно вздохнул:

– Я виноват перед тобой, Артур… Все правильно: дешевка, никудышный актер. Пыль, одно слово… Мне жаль, что так все вышло. Кто-то очень сильно встряхнул ваши мозги, ребята. Можно попытать клонов, эти умники многое знают. Один такой был сегодня в машине возле поста, но мне он даже не показался. В иллюзии обитают необычные существа. Похожи на чудных зверей – я, например, видел сиамского кота. Обычный вроде бы кот, но морда – как у обезьяны. Жуткое зрелище… Мастер говорит, что клоны – продукт нашего подсознания. Но я так думаю, что клоны эти – нечто вроде сторожей между мирами. А может быть, от иллюзий уже крыша окончательно съехала. Вначале кот со мной общался, но потом я стал ему неинтересен. Я так думаю, это потому, что ничего коту предложить не могу. Вы с Ольгой – другое дело. Вы – ценный товар и для Мастера, и для Милича, и для клонов. Важно продать себя подороже, не продешевить. Выбрать сильного купца. У меня просьба к тебе, Артур. Дай мне пистолет с одним патроном – не хочу мучиться, когда джигиты Рустама настигнут. Они парни жестокие и изобретательные, а я всегда с трудом терпел боль…

– Странно… В предыдущий раз ты сидел с Рустамом за столом, вы общались как добрые товарищи.

– Рустам – не тот человек, с которым можно вести долгую дружбу. – Яценко горько усмехнулся и кивнул в сторону желтых фар за спиной. – Помяни беса – он тут как тут! Похоже, они давно следили за нами.

В пятидесяти метрах стоял припаркованный «Шевроле-Тахо». Джип по-приятельски моргнул желтыми фарами.

Мужчина молча вынул обойму из «макарова», протянул другому оружие.

– Патрон – в стволе. Не промахнись!

– Я постараюсь… – Человек открыл дверцу, неловко спрыгнул с подножки на асфальт, замешкался, держась за ручку, будто страшась утратить связующую нить с обычным миром. Бесстрашный гладиатор наверняка двигался как леопард: быстро, мягко, пружинисто. – Один вопрос. Откуда ты такой мудреный пароль выдумал?

Артур с наслаждением слизнул сладкую патоку с шоколадной обливки.

– Отсюда! – Он постучал себя пальцем по лбу. – Прощай, коллега! – Захлопнул дверь и врубил передачу. Несколько секунд они ехали в полной тишине, Ольга перебралась на переднее сиденье. Затем сзади раздался тихий хлопок, словно детишки развлекались с елочными игрушками. Девушка вздрогнула.

– Бац! – сказала она вполголоса.

– Одиннадцатое марта… – произнес Артур. Он доел мороженое и выбросил в окно бумажку.

– Ну и что?

– Близится Ночь Весенних Каникул. Праздник.

Они въехали в черный туннель, фонари на серой стене мелькали, как смазанные огни факелов. За спиной раздалось вежливое кряхтенье.

– Ангекок!

– Лестно слышать! Паче чаяния, добрый человек соизволил выучить имя ничтожного колдуна! – Монстр сидел на заднем сиденье и вертел острым клювом. – Куда едем? Куда стопы держим?

– Куда глаза глядят! – Артур увидел в обзорном зеркале две пары светящихся фар. Взвыла сирена, проблесковые маячки отбрасывали змеящиеся тени на стены туннеля.

– Рустам?!

– Увы! На сей раз – господа полицейские! Согласись, что данная эпоха – не лучшее место для круиза. Вам светит «десяточка», добрый человек! Русская тюрьма – место, начисто лишенное романтизма, уверяю вас!

– Ты там бывал? – улыбнулась Ольга.

– Я везде побывал, окромя Праздника Весенних Каникул! – Он многозначительно поднял морщинистый пальчик. – Вы, леди, – соучастница многих преступлений; получите годика четыре. Время пролетит незаметно без сигнальных маячков. Но важно другое: здесь как-то не принято сажать мальчиков и девочек в одну камеру. Глупый обычай, правда? Вы будете скучать, друзья мои…

Впереди маячило белое пятнышко света, на выезде из туннеля копошились люди в форме.

– Сейчас они «ежа» выкатят! – радостно сообщил Ангекок.

– Что это такое?