— Все-таки выбор придется сделать. И прямо сейчас. — Кощей уселся в кресло напротив меня, закинув ногу на ногу. — У вас не получится усидеть на двух стульях одновременно. Итак, что вы на самом деле хотите?

Мысли летали в голове со скоростью боевых снарядов. Чего я хотела? Я хотела вдохнуть в себя его мятный запах. И чтобы это был не пресс-тур, а наше с ним путешествие, без всяких там Лад, Изабелл и Жоры в телефоне.

— Мне надо позвонить, — призналась я. — Звонок другу.

Бессмертный вздернул удивленно бровь, но потом согласно кивнул.

— Валяйте.

Я быстро набрала номер единственного человека, с которым могла посоветоваться и который сам дал мне задание взять интервью в пресс-туре.

— Да! — резко ответила Виолетта, а я на всякий случай оглянулась. Кощей так и сидел в кресле, чуть прикрыв глаза.

— Привет! — Я проскользнула в спальню и прикрыла за собой дверь. — Ты не поверишь, но Кощей… то есть Бессмертный готов мне дать интервью. Прямо сейчас. Ну тут вот какое дело…

Сбиваясь и торопясь, я быстро пересказала наш диалог с Олегом. Виолетта молчала, но недолго.

— Бери прямо сейчас, — безапелляционным тоном приказала она. — Второго шанса может не быть.

— Но почему? Он же сказал…

— Ничего он не сказал! — гаркнула в трубку Соколовская. — Тебе пообещать могут все что угодно. Где гарантии, что он вспомнит об этом? Что его не перехватят федеральные каналы, что не прибежит очередной «Форбс»? Сам факт, что он сейчас согласился с тобой поговорить, в голове не укладывается! Лада тебе глотку еще не перегрызла? А Елисеев? Кощей еще кому-то дал интервью? Что там происходит у вас?

Виолетта сыпала вопросами, я не успевала на них отвечать.

— Вообще, не думаю, что Лада или кто еще знает об этом, — призналась я и впервые задумалась о том, как со стороны будет выглядеть, если окажусь единственной в пресс-туре, кому Кощей даст интервью.

— Куй железо, пока горячо, — сказала Виолетта и добавила перед тем, как отключиться: — Чем ты его так задела, непонятно!

Если бы я знала! Многое бы отдала за то, чтобы порыться в голове Кощея. И у самой промелькнула в голове шальная, совсем не профессиональная мысль: единственное, что действительно я хочу знать, так это как он ко мне относится. Почему целует меня, но держится при этом как с нахальной журналисткой, которую хочет проучить? Почему столько внимания мне уделяет? Что же у тебя в голове, а?

Может, через месяц ты удачно женишься и будешь смеяться над глупыми журналистами, а над одной рыжей так особенно?

Стоп, Василиса! Включи, наконец, профессионала! Сейчас ты можешь доказать всем на свете, что не зря ешь свой хлеб. Да месяц назад ты и мечтать не могла…

Кощей тем временем орудовал в холодильнике. Мне стало все-таки стыдно, что я его объела. А не надо было сажать меня под замок!

— Ну так что, Василиса, ваш друг помог вам принять решение? — Бессмертный захлопнул холодильник и вернулся в свое кресло, держа в руках запотевшую бутылку воды.

— Помог. Интервью будет сейчас.

Кощей усмехнулся. По его виду было непонятно, одобряет ли он мое решение, но у меня в голове застряла дурацкая мысль: какое бы решение я ни приняла сейчас, оно будет неверным. И я в любом случае останусь с носом! Ну почему он такой умный?! Я просто чувствую, что он все свои шаги на десять ходов просчитывает. И мои тоже, кстати. С такой внешностью совсем не обязательно так хорошо соображать.

— Вы говорили, у вас вопросы есть? — прервал затянувшуюся тишину Кощей. — Покажите.

Вот черт! Я и сама не заметила, как все это время пялилась на него, точнее говоря, рассматривала его белую рубашку. И так видно, что он в идеальной спортивной форме, но все-таки хотелось в этом убедиться окончательно. Господи! О чем я думаю?! У меня сейчас, возможно, самое важное интервью в моей жизни! Если мне удастся провести его идеально и Кощей нормально ответит на все вопросы…

— Держите! — Я протянула ему свой планшет. — Все здесь.

— Сами составляли? — поинтересовался Бессмертный через пару минут после того, как вернул гаджет мне в руки. — Неплохо.

Из уст Бессмертного это прозвучало так, будто я только что взяла Пулитцеровскую премию.

— Стараюсь, Олег Константинович.

Я улыбнулась и мысленно поблагодарила Виолетту. Золотая женщина, если голову за косяки не откусит. Но мне пока везло.

— Ну что, Василиса, тогда начинайте! — проговорил с улыбкой Кощей, и я, краснея, быстро зачитала первый вопрос…

Я треть не понимала из того, что он говорил. То есть, конечно, говорил он по-русски и очень складно, с такой изящной непринужденностью жонглируя цифрами, терминами, что я восхитилась. Но понятнее от этого не становилось. «Если ни черта не понимаешь, — напутствовала меня Виолетта перед пресс-туром, — есть два варианта: улыбаться и кивать головой. Или остановить интервью и переспросить. Универсального рецепта нет, действуй по обстоятельствам». И сейчас, слушая ответ на мой пятый вопрос, я корила себя за то, что не признаюсь, просто не смогу ему сказать, что кое-что не понимаю. Пусть лучше Жора с Витой поорут в редакции, объясняя мне на пальцах, что сказал Кощей. Но только не он!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А с другой стороны, Вась, журналист должен спрашивать то, что ему на самом деле интересно и важно. Ну и, конечно, то, что интересно читателям!

— В последние месяцы в деловом сообществе участились разговоры о том, что вы планируете отойти от оперативного управления, потому что… женитесь. Это правда?

Ну вот, сказала. Интересно ведь. А по факту как сама себе приговор зачитала.

— Этого вопроса нет в списке, — заметил, прищурившись, Кощей. — Вы для кого спрашиваете? Для интервью или для себя?

— Для интервью, — выдохнула я. — Для себя.

Он молча смотрел на меня, а я сидела и дышать не могла. Вась! Вы с ним пару раз поцеловались, и все. Никто никому ничего не обещал! Что в голове у этих миллионеров, ты понятия не имеешь. Он до сих пор тебе выкает. Даже Васей ни разу не назвал. Все время Василисой. Ну и глупо ожидать, что он ответит честно. Даже я уже давно поняла, что интервью — это не исповедь.