— Во время нашей единственной встречи, о повелитель, ямог сказать вам «нет», ибо отстаивал интересы моего отца, а они всегда были дляменя неизмеримо важнее всего остального в этом мире. Теперь же я готов склонитьсяперед вашей волей. Если вы считаете, что деньги, инвестированные в мой труд,погибли, я исполню ваше требование. Вернусь домой и займусь наследством. Еслинужно будет отринуть мечту всей моей жизни ради того, чтобы исполнить законплемени, я сделаю это.

Он произнес эти слова недрогнувшим голосом, ибо не могвыказать слабость перед человеком, уважающим силу, и неожиданно услышал:

— Да я не прошу тебя вернуться сюда. Если тебяповысили, то лишь потому, что поняли — ты можешь создать и зарегистрировать собственнуюторговую марку. Этого я от тебя и хочу.

— Правильно ли я понял? Создать мою собственную марку?

— Я замечаю, что в нашей стране с каждым днем всебольше новых компаний, торгующих предметами роскоши. И они знают, что делают:наши женщины постепенно меняют не только стиль одежды, но и образ жизни. Модананосит по нашей религии удар пострашнее, чем все иностранные инвесторы вместевзятые. Я беседовал с людьми сведущими и понимающими, ибо сам я — всего лишьстарый бедуин, который, впервые увидев автомобиль, не понял, куда впрягаютверблюда.

Мне бы хотелось, чтобы чужеземцы читали наши стихи, слушалинашу музыку и песни, видели танцы, пришедшие к нам из глубины веков черезмногие и многие поколения наших предков. Но судя по всему, надежды на это мало,и никому это не интересно. Есть лишь один путь к тому, чтобы заставить ихуважать наши обычаи и веру. И путь этот лежит именно через ту сферу, гдеподвизаешься ты. Если они по нашей манере одеваться поймут, кто мы такие, топостепенно уразумеют и все остальное.

На следующий день Хамид встретился с группой инвесторов изразных стран. Они предложили предоставить в полное его распоряжениефантастическую сумму и назвали срок возврата ссуды. Спросили, принимает ли онэтот вызов, готов ли он к нему.

Хамид, попросив дать ему время на раздумье, отправился намогилу отца и весь остаток дня провел там за молитвой. Вечером бродил попустыне под пронизывающим до костей ветром, а потом вернулся в отель, гдеостановились инвесторы.

«Блажен тот, кто сумел дать своим детям крылья икорни», — гласит арабская пословица.

Ему нужны были корни: есть в мире место, где мы рождаемся,учимся говорить, узнаем, как справлялись наши предки со своими проблемами. Иприходит минута, когда начинаем осознавать свою ответственность за это место.

Ему нужны были крылья: они возносят нас к бескрайнимпросторам воображения, ведут нас к нашим мечтам, увлекают в неизведанные дали.Крылья позволяют нам постичь корни наших ближних и многому научиться у них.

Он испросил вдохновения у Всевышнего и принялся молиться.Через два часа ему припомнился некогда слышанный им разговор отца с одним издрузей, часто захаживавшим в его лавку:

«— Сегодня утром сын попросил у меня денег, чтобыкупить барашка. Должен ли я помочь ему?

— Это не к спеху. Выжди неделю, прежде чем дать ответ.

— Но если я в состоянии дать ему денег сейчас, зачемждать неделю? Какая разница?

— Разница большая. По собственному опыту знаю, чтоистинную ценность люди находят лишь в том, насчет чего мучились сомнениями —получится ли?»

И он принял предложение инвесторов, но заставил их ждатьцелую неделю. Ему нужны были люди, которые занялись бы этими деньгами ивкладывали их туда, куда он скажет. Ему нужны были служащие и сотрудники —желательно односельчане. Ему нужно было еще год с лишним оставаться на прежнейдолжности, чтобы приобрести недостающие знания.

Вот и все.

«Все начинается с красителей».

Нет, это не совсем так. Все начинается с того, что компании,изучающие тенденции рынка, замечают, что определенная категория населенияпредпочитает одни товары другим — и это на первый взгляд никак не связано смодой. Особые лаборатории (по-французски они называются «cabinets de tendence»,по-английски — «trend adapters») проводят исследования, устраивая опросыпотребителей, отслеживая спрос на те или иные образцы, но главным образом —тщательно наблюдая за 20-30-летними посетителями бутиков, а то и просто запрохожими того же возраста, примечая, как они одеваются и читая все, что тепишут в своих блогах. Они никогда не смотрят на витрины даже самых прославленныхфирм: все, что выставлено там, уже дошло до массового потребителя и, значит,обречено на смерть.

И гениальные исследователи тенденций рынка хотят доскональнознать: что заботит потребителя, что пробуждает в нем интерес или любопытство?Юноши и девушки, у которых нет денег на товары класса люкс, вынужденыизобретать свой стиль одежды. А поскольку они днюют и ночуют в интернете, тоделятся своими открытиями с другими, и очень часто это превращается в подобиевируса, заражающего все сообщество. Дети влияют на отцов и в политике, и в том,какие книги читать и какую музыку слушать, а не наоборот, как полагаютнеискушенные. Отцы же воздействуют на детей в том, что именуется «системойценностей». Подростки, которые уже в силу своего возраста — бунтари имятежники, несмотря на это считают семью чем-то прочным и верным. Они могутодеваться крайне экстравагантно, могут упиваться певцами, которые дико завываюти ломают на эстраде свои гитары, — но на этом всё: решимости пойти дальшеи устроить настоящую революцию нравов и обычаев у них нет.

Исследования трендов показывают, что общество движется кболее консервативному стилю, удаляясь от угрозы, которую представлялисуфражистки, как называли в начале XX века тех, кто боролся за право женщинголосовать, или длинноволосые и неопрятные хиппи — безумцы, которые однаждысочли, будто мир во всем мире и свободная любовь возможны.

В 1960-х мир, вовлеченный в кровопролития постколониальныхвойн, смертельно напуганный угрозой атомной войны и в то же время пребывавший вполнейшем экономическом процветании, отчаянно и безуспешно искал хоть немногорадости. И в точности так же, как Кристиан Диор понял, что надежда на изобилиекроется в пышности, стилисты нашли комбинацию цветов, призванную поднять духвсего общества. Они сочли, что сочетание красного с лиловым может одновременнои успокоить, и разбередить.

Сорок лет спустя все переменилось радикально: мир боялся ужене термоядерной, а экологической катастрофы, и модельеры стали выбиратьприродные, естественные тона — морской воды, песка, зелени, цветов. Между двумяэтими эпохами возникали и исчезали разнообразные тенденции — психоделическая,футуристическая, аристократическая, ностальгическая.