— О том, что с большим облегчением поняла: не надопритворяться сильной. На каком-то этапе моей жизни мне было трудно общаться слюдьми, потому что считала, будто лучше всех знаю, как достичь цели. Моилюбовники бросали меня, и я не могла понять причины. Но однажды на гастролях язаболела гриппом и должна была оставаться в номере, как ни отвратительно мнебыло думать, что мою роль сыграет другая. Не могла есть, бредила, и когдавызвали врача, он сейчас же отправил меня домой. Я думала, что потеряла иангажемент, и уважение коллег. Ничего подобного — меня завалили цветами, ителефон звонил беспрерывно. Все справлялись о моем здоровье. Те самые люди,которых я считала соперниками, которые оспаривали у меня место под софитами,беспокоились обо мне! Одна актриса даже прислала мне открытку с текстом статьиврача, работавшего в тропиках:

«Все мы знаем распространенную в Центральной Африке «соннуюболезнь». Но надо понимать, что есть аналогичный недуг, поражающий душу, а неплоть — опасный недуг, поначалу никак не проявляющийся. Как только ты заметишь малейшийпризнак равнодушия или отсутствия интереса к ближнему, бей тревогу!Единственный способ предотвратить эту болезнь — это понять, что душа страдает,и сильно страдает, когда мы принуждаем ее скользить по поверхности. Душа любиткрасоту и глубину».

Звезда, слушая ее, вспоминает строчки из своего любимогостихотворения, выученного еще в школе, а теперь, когда он видит, как неумолимобежит время, — пугающего его. «Тебе придется оставить все и всех и меняодного считать своей мерой вещей». Должно быть, и впрямь сделать выбор — этосамое трудное, что есть в жизни человеческой, думает он, и покуда актрисарассказывает о себе, в памяти его оживают вехи собственного пути.

Первый серьезный шанс, который он получил благодаря своемуталанту театрального актера. Жизнь менялась ежеминутно и разительно. Славаросла так стремительно, что он не успевал приспособиться к ней, а потомупринимал приглашения туда, где ему не стоило бы появляться, и отказывался отвстреч, способных очень и очень посодействовать его карьере. Деньги — пусть ине огромные, которые давали ему ощущение всемогущества. Дорогие подарки,экзотические путешествия, частные самолеты, роскошные рестораны, гостиничныеапартаменты, казавшиеся ему теми королевскими чертогами, о которых он читал вдетстве. Первые рецензии, слова уважения и восхищения, похвалы и восторги,трогавшие его до глубины души. Целые мешки писем, приходившие со всего света:поначалу он даже старался ответить на каждое и даже иногда назначал свиданиядевушкам, присылавшим ему свои фотографии, — пока не убедился, что этосовершенно немыслимо, а агент не объяснил, что это не только нежелательно, но иопасно, и он может попасть в ловушку. Тем не менее он и сейчас еще испытывалособую отраду, узнавая, что поклонники изучают каждый его чих и вздох,открывают посвященные ему сайты в интернете, яростно защищают от любогокритического замечания, мелькнувшего в прессе, и неистово оспаривают мнение,будто в последней своей роли он был не столь уж блистательно убедителен…

Годы меж тем идут. То, что раньше было чудом или подаркомсудьбы, ради которого он согласен был на вечное добровольное рабство, сталопревращаться в единственный смысл жизни. Так что если заглянуть хоть немноговперед, сердце заноет: все это может когда-нибудь кончиться. Появляются другиеактеры: они моложе, они готовы работать и «светиться» больше, а получатьменьше. Приедаются похвалы; есть фильмы — а ведь он снялся чуть ли не вдевяноста девяти — которые никто не помнит даже по названиям…

Меняются и финансовые условия. Он полагал, что эта работа некончится никогда, и побуждал своего агента держать гонорарную планку взаоблачных высях. И в итоге его приглашают сниматься все реже. Первые признакижизни подает отчаяние, проникающее в мир, который еще совсем недавно жил поформуле «Быстрее! Выше! Сильнее!». Снижать себе цену надо постепенно исоглашаясь на роль, непременно добавлять, что хотя гонорар не сопоставим собычными его расценками, он сейчас все же подписывает контракт только потому,что уж очень пришелся по душе этот образ. И продюсеры делают вид, что верят. Иагент притворяется, будто сумел обмануть их, хоть и знает, как важно длясохранения легенды, чтобы его клиент появлялся на фестивалях, подобных этому, ивсегда выглядел востребованным и немного недоступным.

Пиар-менеджер предлагает сфотографировать, как он целуется скакой-нибудь знаменитой актрисой — снимок может украсить обложку скандальногожурнальчика. Уже выбрали партнершу, которой тоже остро необходима публичность,и договорились с ней: теперь осталось только найти подходящий момент во времясегодняшнего гала-ужина. Все должно выглядеть как нечто спонтанное, и обадолжны быть уверены, что рядом найдется фотограф, но при этом они ни в коемслучае не должны замечать направленный на них объектив. Потом, когда снимкиопубликуют, он и она сначала будут все отрицать, потом объявят это вторжением вчастную жизнь, потом их адвокаты подадут на издание в суд, а уж пиарщикипостараются, чтобы эта тема как можно дольше фигурировала в СМИ.

И если вдуматься, он, несмотря на долгие годы работы игромкую славу, не очень-то отличается от девушки, сидящей сейчас напротив.

«Тебе придется оставить все и всех и меня одного считатьсвоей мерой вещей».

Джибсон нарушает тишину, на добрых полминуты установившуюсяздесь, в этой идеальной декорации — палуба яхты, солнце, кубики льда в высокихстаканах, крики чаек, легкий, дарующий прохладу ветерок.

— Ну, вы, наверное, прежде всего хотели бы узнать, накакую роль мы вас берем. Тем более что название фильма может до премьеры стораз поменяться. Ответ прост: на роль его партнерши, — и он указывает наЗвезду. — Иными словами, на главную женскую. А следующий вопрос долженбыть таков: «Почему я, а не какая-нибудь знаменитость?» Верно?

— Да.

— Могу объяснить. Дело — в цене. У картины, которую ябуду ставить — продюсером впервые выступит Хамид Хусейн, — ограниченныйбюджет. Половина уйдет не на производство, а на рекламную кампанию. И потомунам нужны: звезда, на которую пойдет публика, и никому пока не известная, азначит, дешевая актриса. Такая практика не вчера началась и не завтра кончится:с тех пор как киноиндустрия стала повелевать миром, студии стараются, чтобы неугасла идея того, что слава и деньги друг без друга не ходят. Я помню, как ещев детстве, увидев огромные имения в окрестностях Голливуда, думал, что актерыполучают чудовищные барыши.

Это не так. Тех, кто может сказать, что получает огромныеденьги, наберется всего человек десять-двадцать. Прочие живут, творя химеры имнимости: дом для них арендует студия, туалеты, драгоценности, автомобилиполучены напрокат и создают лишь видимость роскошной жизни. Студии оплачиваютвесь гламур, актеры же получают скромное жалованье. К нашемусобеседнику, — он кивает в сторону Звезды, — это не относится, а вотк вам — в полной мере.