– Попить, покушать не хочешь?

Оливия покачала головой. Она протянула конверт дочери, еле слышно проговорив:

– Открывай.

Моника взяла конверт и осторожно присела рядом с мамой. Она поддела ногтем бумажный клапан и легко вскрыла белый конверт, сдавила его по краям, и бумажное существо раскрыло пасть, показывая свой белый пластиковый язык. Она просунула в рот конверта два пальца и вытащила послание.

– Что теперь? – уже спокойнее спросила Оливия.

– Надо подождать, – ответила Моника, не отрывая взор от куска пластика.

И она ждала, прошла минута, а затем вторая, но ничего не происходило.

– Ну как там? – поинтересовалась Оливия.

– Не понимаю, уже должно было заработать. – Моника припомнила и свой опыт знакомства с содержимым конверта, все волшебство видела только она, значит, и с мамой все должно повториться. – Держи, мам, попробуй ты.

Оливия протянула руку и, поджав губы, взяла белую пластиковую карточку. Женщина с минуту глядела на белый кусок, пока Моника не увидела раскрытые от восторга глаза и разинутый от удивления рот.

– Что там, мам? Не томи!

– Тут… слова… вот. – Оливия показала дочери карточку.

– Я ничего не вижу, она пустая. – Моника поразилась своей спокойной реакции на настоящее волшебство, так легко она говорила о невероятном, будто всю жизнь жила среди сверхъестественных явлений.

– Я, конечно, чувствую себя полной дурой, но так уж и быть, прочту сама. «Они тебе не нужны. Я их заберу. Помни, отдавая одну жизнь во тьму, держи другую на свету, как бы тяжело это ни казалось».

Закончив, Оливия напряглась и повернулась к дочери.

– Что это значит?

Несколько секунд Оливия глядела на дочь. Моника слышала, как потяжелело дыхание мамы, но она почему-то пыталась сохранить отрешенный вид.

– Даже предположить не могу, о чем тут написано. Ладно, шутка занятная, но я подустала. Давай отложим это на потом, дорогая. – Оливия отвернулась и посмотрела в сторону телевизора.

Моника ожидала не такого от матери. Ее сбивчивое дыхание и странная реакция на вопрос удивили дочь. Нет ни размышлений, ни предположений. Моника больше склонялась к мысли, что мама чего-то недоговаривала и неумело это скрывала. Моника вернула карточку в конверт и опустила его на стол. Глубоко выдохнув, она вновь задала матери вопрос:

– Может, тебе помочь дойти до спальни? Спать не хочешь?

Оливия лишь отрицательно помахала ладонью, переведя взгляд на открытое окно. Моника хотела предложить выпить чаю или кофе, но не успела она и рта раскрыть, как из кухни зазвонил телефон.

– Я возьму трубку.

Оливия даже не удосужилась ответить. Моника прошла на кухню и поднесла руку к трубке, ожидая очередного звонка. Она, как и многие люди, отвечает на звонок только после сигнала и никогда во время. Моника считала это хорошей приметой, вот только этот разговор заставит ее пересмотреть подход к ответам на телефонные звонки.

– Алло! – Моника прижала трубку плечом и подтянула джинсы.

– Здравствуйте, это офицер Скофилд. Могу я поговорить с родителями Эдварда Кастера?

Моника быстро схватила трубку руками. По коже пробежала дрожь.

– Я его старшая сестра, Моника Кастер. Отец сейчас на работе, а мама себя неважно чувствует. Что случилось?

– Ваш брат в полицейском участке Мейнритона. Очень прошу вас, передайте вашей матери, что ей нужно как можно скорее явиться к нам. Произошел несчастный случай…

– Эдди – он жив? – истерично крикнула Моника в телефон.

– С Эдвардом Кастером все в порядке. Просим вас незамедлительно приехать в участок.

– Мы едем, – проговорила Моника с подступающей истерикой.

– По приезде спросите офицера Скофилда и вас пропустят. Мы вас ожидаем.

В телефоне раздался щелчок и короткие гудки. Моника пулей вылетела из кухни и пронеслась в гостиную:

– Эдди в полиции, что-то случилось, поехали быстрей!

Оливия, словно не пережившая только что борьбу с собственным желудком, вскочила с дивана и кинулась к дочери. Она схватила Монику за плечи и сама, чуть не разрыдавшись, спросила:

– Что?

– Они сказали – он в порядке, но что-то произошло, поехали скорей!

Моника сбегала наверх и сменила джинсы на спортивные брюки, а Оливия взяла из стирки свое летнее платье для прогулок и быстро переоделась. Она вышла через гараж на улицу, завела с брелока машину и села на водительское кресло в ожидании дочери. Моника не заставила себя долго ждать – выбежала на улицу и села на переднее сиденье. С визгом шин Оливия вылетела на дорогу и устремилась в полицейский участок.

19

Оливия с вулканом ярости и горой волнения ворвалась в полицейский участок. Ее обогнала Моника и сообщила женщине в полицейской форме, что их ожидают.

– Нас вызвал офицер Скофилд.

Женщина проверила бланк, который лежал у нее на столе. После привстала с места и нажала на кнопку коммутатора, сняла трубку и проговорила:

– Рос, семья Эдварда Кастера приехала. – Короткое молчание. – Поняла.

Полицейский положила трубку и обратилась к женской части семьи Кастер:

– Офицер Скофилд сейчас будет.

Оливия мерила нетерпеливыми шагами холл участка. Она осмотрела помещение: за стеклом двое полицейских тыкали пальцами в лицо какому-то худощавому человеку с редкой бородой, а другие полицейские просто ходили из стороны в сторону. В приемной стоял затхлый запах потных тел и алкоголя. Ей стало дурно и хотелось выбежать из здания, чтобы глотнуть чистого воздуха, но она старалась дышать ртом и стойко терпеть все мучения.

Через пару минут появился офицер Скофилд в черной форме с коротким рукавом, черными усами и аккуратно причесанными волосами. Рослый и мускулистый мужчина подошел к Оливии и улыбнулся настолько вежливо, насколько позволяли черты его грозного лица.

– Миссис Кастер, я офицер Скофилд. Перед тем как мы пройдем ко мне в кабинет, я хочу сказать, что с вашим сыном все хорошо. Он только напуган сложившейся ситуацией.

– Отведите меня к сыну, и не нужно мне говорить, когда мне беспокоиться, а когда нет! – Оливия готова была разрыдаться, но она уже немного остыла, наорав на полицейского. – Где мой сын?

Улыбка Скофилда померкла, но он все еще продолжал говорить спокойным и понимающим тоном:

– Пройдемте со мной, миссис Кастер.

– И я, – встряла в разговор Моника, – я сестра Эдди. Вы со мной говорили по телефону.

Скофилд кивнул.

– Хорошо, нам туда.

Офицер указал пальцем на дверь, из которой сам недавно вышел, и провел женщин в коридор, ведущий в другую часть здания. Оливии стало чуточку спокойнее, посторонних запахов здесь не было, видимо, приемная собирала в себе весь сброд, а там, куда они сейчас направлялись, были вполне человеческие условия. Офицер остановился у своего кабинета с именной табличкой, открыл дверь и пропустил посетительниц вперед.