Девяносто девять женщин из ста прежде всего вытрясли бы изнего все, что он узнал, потом принялись бы охать, восклицать, плакать, и, покаВасилий, Бушуев и Реджинальд смогли бы утереть эти слезы и обсудить создавшеесяположение, пожалуй, прокричала бы целая стая сов, а потом и сама Кали, одетая вшкуры пантеры, в ожерелье из пятидесяти черепов, с четырьмя руками, в одной изкоторой кхадху — нож для жертвоприношений, в другой чаша из черепа, в третьейотрубленная человеческая голова, в четвертой змея, знак неумолимой смерти, —сама черная Кали вошла бы в шатер, и кровь многочисленных жертв капала бы с ееязыка! А Варенька не тратит времени зря, понимает, что обстановка боевая.

Василий по ее примеру тоже не стал ходить вокруг да около, апрямо спросил;

— Кто-нибудь из вас слыхал о тхагах?

Бушуев пожал плечами, покачал головой. Реджинальднахмурился, как бы пытаясь вспомнить:

— Да, я, помнится, что-то слышал… Если не ошибаюсь, этакаста в штыки встречает все прогрессивные нововведения Ост-Индской компании, исреди этих людей у нас пока нет своих сторонников.

Кто про что, а курица про просо, с тоской подумал Василий.Правильнее будет сказать, что тхаги встречают «все прогрессивные нововведения»не в штыки, а в румали — если бы еще знать, что это такое.

— Зато в рядах тхагов множество сторонников Кали, и нестьчисла жертвам, которые они принесли на ее мраморный алтарь! — зябко вздрогнув,промолвила Варя. — Лесные разбойники — просто невинные младенцы по сравнению сними, ведь тхагери — обычай убийства — единственная мораль, которую ониисповедуют.

Это не каста — это религиозная секта. Тхагами могут статьразбойники и убийцы всех наций, даже говорят, будто среди них бывалипортугальцы, французы и…

— Лягушатники? Ничуть не удивляюсь! — фыркнул Реджинальд — иподавился, когда Варя продолжила:

— ..и англичане. Это были чиновники Ост-Индской компании,подкупленные тхагами. Ведь те охотятся за купцами и путешественниками, отнимаюту них все деньги, все товары, все имущество, часть жертвуют в святилище Кали, ачасть делят между собой. Но вовсе не жажда наживы ведет их к новым убийствам.Они считают себя обязанными убивать ради усмирения гнева Баваны-Кали, богинизла и смерти. Тхаги убивают ударом кинжала в голову или бросают свои жертвы,одурманенные хуккой с «колючим яблоком», ядовитейшим растением, в наскоровырытые ямы или колодцы. Но больше всего тхагов-душителей, и их излюбленное,непобедимое оружие — священный платок.

— Так вот что такое румаль! — догадался Василий, отбрасываяподушки, которыми прикрыл белые фигурки, показавшиеся ему такими омерзительными.Теперь-то он знал, что это была? попытка предупредить об опасности.

— О боже! — Вареньку тоже передернуло от отвращения. — Да, яслышала, что тхаги любят запечатлевать свои деяния. Откуда это здесь?

— Какая гадость, прости господи! — сказал Бушуев, беряалебастрового душителя за голову и отламывая ее с такой легкостью, словно унего в руках оказался леденцовый петушок. — Ах… вот беда! Ну каков урон! —приговаривал он, проворно обезглавливая одного убийцу за другим. — А мы вастак, вот этак и вот так! Не пугайся, Варюшенька, ужо не дам тебя в обиду этимкуклам! А ты про душителей-то сих богомерзких откуда прознала?

— Мне… мне рассказывал магараджа Такура, — с дрожью в голосепромолвила Варя, не отрывая взгляда от изувеченных статуэток. — Он говорил, чтотхаги очень коварны и ловким обманом втираются в доверие к путешественникам.Например, советуют, чтобы они ни В коем случае не останавливались на каком-топостоялом дворе (мол, хозяин его подозревается в сочувствии к тхагам), азаночевали бы на поляне, у костров, вместе с другими добропорядочнымипутниками. И вот ночью, едва прокричит сова, доверчивые люди бывали убитысвоими добрыми соседями, и след их исчезал навеки, а их близкие не сомневались:тигры загрызли их. Тиграм в этой стране судьбой предназначено отвечать за своии чужие грехи!

— Магараджа рассказал вам? — пробормотал Василий. — Да… Он,верно, и не знал, что надо предупреждать не против чужих, а против своих. Ведьвсе его погонщики, а может быть, кто-то из слуг — душители, которые сегодняночью принесут в жертву Баване-Кали не кого-нибудь, а нас!

Реджинальд и Бушуев отпрянули от него, а Варя наклониласьвперед и даже за руку схватила:

— Откуда вы знаете?

— Меня предупредил индус, — ответил Василий, не думая, чтоговорит, не слыша своего голоса, почему-то безмерно удивленный свежестью ипрохладой этой тон кой ладони, которая нынче" ночью казалась ему такойжаркой, такой жгучей.

Выражения оскорбленного достоинства на лице Реджинальда инастороженности в глазах Бушуева мигом сменились одинаковой насмешливостью.

— Ах, индус… — снисходительно протянул Реджинальд. — Какой?Вернее, который? Ты что, способен отличить одного из этих черномазых отдругого? А по-моему, так они все на одно лицо. Как его зовут, твоего индуса?Давай позовем его сюда, пусть он повторит свои ужасные истории…

— Он сказал, что по крику совы мы все будем задушены, —упрямо произнес Василий. — И сказал, что даст нам сигнал бегства троекратнымкриком павлина.

— Вот! — торжествующе воскликнул Реджинальд. — Не напрасномагараджа, этот благородный человек, предупреждал нас о коварстве тхагов!Ярчайший пример! Мы, как дураки, бросимся на крик павлина — нас и передушат,словно цыплят. Не погонщики, а этот твой индус и есть душитель, друг мой Бэзил.

Как всегда, неумолимая британская логика направляла ходрассуждений Рсджинальда. И она, конечно, подействовала на Бушуева, которыйодобрительно закивал. Потом он увидел, что Василий держит за руку его дочь, ина лицо его взошло выражение глубочайшего недоумения.

Василий отдернул руку, будто обжегся, и хрипло сказал,отвернувшись от Вареньки, щеки которой вдруг сделались как кумач:

— Я верю ему. Верю!

— Да кто он такой? — взревел Бушуев. — Покажи его нам!

— В самом деле — как его зовут? — поддержал Реджинальд.

— Я не знаю его имени, — спокойно ответил Василий, обводявзором трех своих спутников. — Но это тот самый индус, который спас ВарваруПетровну в саду магараджи.