даже губы поджал. – Да, десант! Высадят, не сомневайтесь. Знать бы только – где…

– Так не так и велика коса-то, ваше высокопревосходительство!

– Велика – не велика… А все же лучше бы знать!

Беседа как-то сама собой перешла на разведку, кою Александр Васильевич весьма жаловал, считая, что без предварительной разведки вообще воевать нельзя.

– Татары, вишь ты, магометане… Как и турки… Так что соглядатаев у супостата хватает – об этом помните всегда! У нас же…

Вздохнув, командующий развел руками:

– Хоть и приравняла матушка государыня татарских беев к шляхетству нашему, да все одно, как волка ни корми…

– Однако ведь есть и честные татары! – вдруг раздухарился ротный.

Александр Васильевич окинул его тяжелым взглядом… и неожиданно согласился:

– Есть… Но мало пока. Хотя таких все больше. С каждым днем! Поэтому, братцы мои, Кинбурн нам как хочешь, а удержать надо! Турка погоним – такая тут торговля начнется, купцы местные нам памятники златые воздвигнут! А еще…

А еще заговорили о залповой стрельбе и о штыковых атаках… Вот тут Сосновскому было интересно послушать…

Пехота всегда стреляла залпами, соответственно было и построение – обычно в три шеренги. Однако все равно из-за спин товарищей стрелять было затруднительно: третья шеренга фактически стреляла в воздух либо представляла угрозу для своих же бойцов. Частенько от стрельбы задней колонны погибали либо получали ранения свои же…

Вот Ребиндер и предложил отделить третью линию стрелков и использовать их лишь в качестве резерва.

– В резерве, говоришь? – задумчиво протянул Суворов. – Что ж, посмотрим… как пойдет… На учениях обязательно отработайте! А особенно управление в бою. Сам этим займусь, всенепременно!

Тут генерал был полностью прав, управлять боем было очень тяжело. Обычно организованно пехота делала только первый залп, дальше все стреляли по мере готовности, стоя в клубах порохового дыма, сквозь который черта с два чего разглядишь!

– Коли шеренгу третью в резерв, зачем ее раньше-то применяли? – выпалил, верно, невпопад Антон. Все думал, как вновь вернуть разговор в нужное ему русло… Насчет шпионов, разведки…

– Ну, поручик, – неожиданно рассмеялся полковник. – Третья шеренга нужна, пусть и в резерве. Во-первых, заполнять бреши, заменяя убитых и раненых в первых двух шеренгах. Во-вторых, две шеренги, скажу я вам, намного сложнее поднять в атаку. А вот когда солдатиков много, так они и чувствуют себя намного увереннее!

Суворов одобрительно кивнул:

– Верно говоришь, Максим Владимирович! Что о штыках скажешь?

– То же, что и вы, ваше высокопревосходительство! Пуля – дура, штык – молодец.

– Молодец – да не всегда! – неожиданно возразил командующий… Получалось, что самому себе?

– Штыковая атака и штыковой бой – две большие разницы, – глядя на Антона, пояснил генерал. – Тут вам не хухры-мухры, тут понимать надо. Благодаря лихой штыковой атаке рукопашный бой зачастую избежать можно! Ну, вот представьте – две армии, два плотных строя. Ощетинились штыками – идут! Одна из сторон, обычно те, кто числом помене… или менее подготовленные – сразу в бега! Не выдерживают. А штыковые бои – не атаки – случаются во время штурмов укреплений или в городах. Головные части колонн сталкиваются в штыки! На открытой же местности я давно такого не помню. А солдатиков к штыкам готовить надо. Учить!

Антон лишь головой покачал – вот вам и штык-молодец! Оказывается, не все так просто. А Суворов-то, Суворов – ну, до чего ж умен! Впрочем, кто бы сомневался…

– Ваше высоко…

– Давай, Антон, без превосходительств уже! А то разговор наш, как в тенетах, застрянет.

– Слушаюсь, ваше… господин генерал-аншеф! Я про разведку хочу…

– О, это дело!

– Есть у меня друг, француз… по матушке – русский. Репортер.

– Кто-о?

– Ну, журналист. В журналы да газеты с места событий пишет!

– А-а! – что-то припомнив, поддержал Ребиндер. – Я слыхал про таких.

– Ну вот и этот такой же… – Антон продолжал вполне вдохновенно врать – пока слушали. – Зовут… Венсан де Кассель… Маркиз, между прочим… И сейчас он в рядах турецкой армии! Воюющей армии!

– То есть у наших врагов, – тяжело резюмировал капитан.

– Он же журналист! Куда пошлют! Но турок не любит… Они его сестру… В общем, он мог и нам кое-что сообщать. Я ему напишу!

– Письма? – генерал скептически усмехнулся. – А как доставлять?

– Есть у меня знакомые греки, лодочники, – потер руки Антон. – И армяне есть… Недавно познакомились, но люди верные и турка ненавидят – жуть!

* * *

Следующий день начался с построения. К этому времени поручик Сосновский уже прибыл в полк, расквартированный в палаточном лагере – «на главной квартире». Как обычно при Суворове, для всех свободных от нарядов солдат начинались учения. А как же? Тяжело в ученье, легко в бою!

Антон нынче занимался новобранцами, недавно попавшими в полк:

– По команде «Исправься! Бей сбор! Учение будет!» вы, солдатушки, встаете в строй. Однако не так, как вы нынче выстроились – кто в лес, кто по дрова… А так, чтоб каблуки были сомкнуты, подколенники стянуты! И вообще – солдат стоит стрелкой…

Все слова поручик произносил, не задумываясь, легко и свободно – тут уж работало подсознание, подсознание боевого офицера. Судя по нему, выходило, что Антон-то Авдеевич не зря офицерский свой хлеб ел!

Сразу же после визита к Суворову Сосновский был повышен – переведен командовать первой ротой второго батальона… Первая рота для молодого офицера – небывалый престиж! Да и командир там был боевой, капитан Ермаков. Первый батальон – сплошь ветераны, а вот второй – почти все новички… потому пока и вторые.

Учить! Учить надобно.

– Солдаты! Во фрунте… на ш-шагу… по локтю… Стройся! Раз-два! – бодро командовал Антон, уже больше не удивляясь самому себе, в конце концов Щеголев объяснил, что тут к чему будет. Так – по его словам – и вышло…

– Раз-два! Отставить! Снова по локтю… Стройся! Раз-два! Шеренга от шеренги три шага. Капралы – к мне!

Капралы, конечно, были из старослужащих, как все унтер-офицеры. Что и понятно: звание унтера надо было еще заслужить геройством, упорством и самой добросовестной службой.

– Слушай приказ! Отрабатывать повороты по команде, по флигельману, по барабану! До моего указания. Приступайте.

– Есть, господин поручик!

Послышались громкие команды… Забил барабан…

Глядя на занятия, отошедший в сторонку Сосновский довольно покрутил усы. Молодцы! Еще немного – и настоящими солдатами станут.

Несмотря на внешнюю муштру, производимые упражнения или, по-военному экзерциции, были очень важны и требовали от новобранцев умения быстро реагировать и четко выполнять поставленные команды: солдат, проделывая эти упражнения, предельно концентрировал свое внимание на всех действиях и командах, приводя себя в готовность к более сложному.

– Нале-ву! Ать-два! Напра… ву! Левое плечо вперед! Шаго-ом… арш!

Требовалось