Прежде чем ответить, отец Мартин сжал губы, собираясь с мыслями.

– Роды были тяжелыми, – наконец сказал он. – Хильда считает, что женщина эта никогда больше не сможет родить ребенка.

Эмма переглянулась с Марго, которая только покачала головой и тяжело вздохнула. Эмма знала, что именно хотела сказать Марго, потому что сама думала об этом. Эльфа была слишком юной для замужества и еще слишком маленькой, чтобы рожать детей.

– А Ухтред? – спросила она. – Он обращается с ней ласково?

Отец Мартин ответил, немного поколебавшись:

– Эльфа довольна своей судьбой. Она нежно любит свое дитя, а Ухтред часто находится в отъезде.

Он уклонился от ответа на ее вопрос, но настаивать она не стала. Его молчание сказало ей больше, чем могли передать любые слова.

Он стал рассказывать о крепости, которая сейчас стала домом для Эльфы; это было зловещее место, почти полностью окруженное бурным морем, стоящее на отшибе и продуваемое всеми ветрами, но в котором, по словам священника, чувствовалась какая-то дикая красота. Он рассказывал ей о народе, живущем на Севере, о том, что в их умах Ухтред является в большей степени королем, чем Этельред, поскольку предки Ухтреда правят в Нортумбрии столько же, сколько род Этельреда правит в Уэссексе. Они связаны с лордом, которого они знают, а не с каким-то монархом далеко на Юге, на которого косились бы с подозрением, если бы он когда-либо там появился.

Эмма задумалась над этими словами, вспоминая ежегодные разъезды ее собственного отца по Нормандии с целью увидеть свой народ, и чтобы люди увидели его, – Этельред ничего подобного не делал никогда.

– Король совершает большую ошибку, – тихо сказала она, в основном отзываясь на собственные мысли. – Люди в Англии должны знать и узнавать в лицо своего правителя, иначе как он может добиться их преданности и доверия?

– Вы, конечно, правы, – сказал священник, – но еще отец нашего короля, Эдгар, ввел систему управления страной, которая хорошо работала много десятилетий. Пока управляющие короля компетентны и преданны, самыми дальними уголками страны можно руководить откуда угодно – из королевских дворцов в Келне, Винчестере или Лондоне, и это не имеет значения.

– Если управляющие преданы королю, – сказала она.

Элдормен Эльфхельм заплатил своей жизнью за предательство. Прошло уже два года со дня его смерти, однако напряжение, которое его убийство вызвало в высшей элите Англии, до сих пор не спало. Судя по тому, что она ощущала и видела на заседаниях совета, оно только возросло, причем даже среди знати южных графств.

Отец Мартин угрюмо кивнул, затем отставил свою чашу в сторону и задумчиво посмотрел на нее; выражение его лица выражало озабоченность.

– Миледи, думаю, что я, возможно, отыскал следы Эльгивы в Холдернессе, – сказал он, – однако мне не удалось отследить источник этих слухов, так что с уверенностью я сказать не могу, имеют ли они под собой какую-то почву.

Эмма немного подалась вперед. Она была бы рада известию, что Эльгива жива, хотя ни при каких обстоятельствах не хотела бы ее возвращения ко двору.

– Продолжайте, – сказала она.

– Прежде чем отправиться сюда, на юг, я на несколько дней задержался в аббатстве в Беверли. Там-то я услыхал рассказ о призраке темноволосой женщины, который объявился на бесплодных землях у моря около двух лет тому назад.

Два года назад. Как раз тогда, когда был убит Эльфхельм, а Эльгива исчезла без следа.

– Призрак? – эхом переспросила она. – Выходит, никто не разговаривал с этим привидением?

Возможно, это не более чем чья-то нелепая выдумка, просто досужие россказни, однако такие россказни иногда основываются на реальных фактах.

– Никто в таком не признавался. Ее видели лишь издалека и ни разу при свете дня. Поговаривают, что на нее наложено заклятье и что на рассвете она превращается в черного лебедя, который гнездится на болотах в восточной части Холдернесса.

– И вы считаете, что это может быть Эльгива, которая прячется в этой дикой глуши? – Она попыталась представить себе Эльгиву, которая живет в какой-то захудалой безымянной деревушке на краю Англии как затворница или одичавшая беглянка, но воображение подвело ее. Эльгива слишком любила роскошь и слишком уж гордилась своим происхождением, чтобы согласиться на такое существование.

– Я попытался разобраться и вникнуть в этот вопрос, – тем временем продолжал отец Мартин. – Покинув Беверли, я направился в сторону побережья, но отъехал недалеко – в первой же деревне на моем пути меня завернул назад отряд вооруженных всадников. На них не было никаких знаков различия, так что нельзя было понять, чьи это люди, однако они точно выполняли чей-то приказ, я в этом убежден. Они были довольно любезны. Никаких угроз – просто дружеский совет. – Он печально улыбнулся. – Они сказали мне, что на этих дорогах орудуют разбойники и, если я поеду дальше на восток, меня, скорее всего, убьют, а если мне повезет – то просто ограбят, забрав лошадь и все мое имущество, и бросят на дороге искать убежище, голого и пешего. Они настолько озаботились моей безопасностью, что провожали меня эскортом обратно в Беверли, а затем еще и добрый отрезок пути по дороге на юг.

– Выходит, они там что-то охраняют. Или кого-то. А не удалось вам у них узнать что-нибудь про эту женщину-призрака?

– Когда я заговорил об этом, они подняли меня на смех и заявили, что это бредовая выдумка, которую распространяет одна из местных женщин, слишком уж неравнодушная ко вкусу эля.

– А что насчет хозяина тех земель? – спросила она. – Вам удалось узнать, кому они принадлежат?

– Да, но не от моего дружеского эскорта, – сказал он. – Позже я выяснил, что бóльшая часть земель принадлежит феодалу по имени Турбранд. Он правит своими людьми во многом как элдормен, но, хотя на словах он весьма почитает Этельреда, на самом деле похоже, что он недолюбливает нашего короля. Еще с меньшим уважением он относится к новому элдормену Ухтреду, потому что их семьи в течение многих поколений ссорятся из-за земли, скота и власти. – Он выдержал короткую паузу, а затем добавил: – Насколько я понял, Турбранд когда-то был другом отца Эльгивы.

Эмма на мгновение задумалась, внимательно глядя на священника и вдумываясь в его слова.

– Так вы думаете, что это Эльгива? – наконец спросила она.

– Я думаю, что это может быть она, – ответил он. – Вопрос в том, что нам делать?

И действительно, что теперь делать? Каждое действие или бездействие имеют свои последствия. Отец и братья Эльгивы заплатили за свою измену жизнями, однако ее имущество и богатство не тронули. Все это осталось под управлением ее родственников в ожидании, что однажды она вернется как законная наследница и покорная подданная короля. Возможно, именно это Эльгива и собирается сделать по прошествии достаточно долгого времени. Когда-то она уже была возлюбленной короля, и Эмма подозревала, что он может оказаться неравнодушным к ее чарам, если она вновь появится, чтобы развлечь его.