— Бросай оружие!!! — заорал он, и на благородном лбувздулись синие вены. — Пристрелю сукина сына!!!

Он сидел на некоем подобии императорского трона, оченьблизко от прикованного Димки, и в руке у него плясал, отсвечивая вороненымбоком, пистолет.

Пристрелит, понял Егор. Он встретился глазами с Зайцем ибросил оружие на пол. Пистолет заскрежетал по бетону, и один из палачей снеожиданной ловкостью подхватил его.

— Отдай мальчишку, сволочь, — негромко сказал Егор, — и мыуйдем спокойно.

Им нужна минута, чтобы оценить обстановку. Минута. Может,секунд пятьдесят.

“Заяц, ты готов?”

— Мальчишку! — фыркнул ассириец. — Это не мальчишка, апредатель и вор. Он будет наказан, как подобает предателю и вору. И вы вместе сним, раз полезли не в свое дело.

“И это мы тоже не раз слыхали. Загни еще что-нибудь провысшую справедливость, про борьбу со злом и про божий промысел. Такие козлы,как ты, очень любят выступать от имени Всевышнего”.

Вокруг трона каре из четырех оруженосцев, облаченных вчерные мантии. Мальчишки лет по пятнадцать. Ах ты, мразь такая!.. Вдоль стен наполу сидят участники действа. В основном мальчишки, но есть несколько девиц.Некоторые в серых мантиях. Это, должно быть, посвященные. Четыре люминесцентныелампы и одна обыкновенная, над императорским троном. В потолке квадратный люк,значит, они все-таки под будкой.

— Взять их! — приказал император, и палачи кинулись вперед.

Нужно еще полминуты, поэтому шут с ними, пусть лапают.

— Егор… — прошелестел открывший глаза Димка, — зачем ты… Онитебя тоже убьют… Они меня целый день бьют…

— По очереди, — похвалился император, — для закреплениянауки и освобождения от скверны каждый должен принять участие в экзекуции.

Егор покорно встал на колени, когда молодой палач сталломать ему руку.

Дети с дубинками. Тяжелые дубинки с шишастыми утяжеленнымиголовками лежат на полу перед каждым. Очевидно, детишки обучены имипользоваться.

— Вы узнали самую сокровенную из наших тайн! Ту, которую всемы поклялись хранить вечно, не боясь пыток и наказаний, как не боялись ихпервые христиане! Вы посмели нам помешать!!! Никто не смеет мешать нам, когдамы вершим справедливое наказание! Вас ждет участь худшая, чем смерть! Нарассвете, когда наступит ваш черед умирать, вы будете умолять меня, валятьсяпередо мной на этом самом полу, рыдать и просить о смерти! Так мы наказываемвсех, кто не по праву вмешивается в наши дела. Так я говорю, ученики мои?!

Ученики ответили неожиданно слаженным хором:

— Так, учитель!!!

— Сейчас я прострелю этому вору и отступнику ноги. Сперватолько ноги. И пока он будет визжать и истекать кровью, как свинья, которую режут,мы займемся гостями. Все по очереди! Так, ученики мои?!

— Ствол на пол, руки за голову! — раздался у Егора за спинойхолодный отчетливый голос. — Первому, кто шевельнется, я отстрелю яйца.

Они обернулись разом — и Егор с Зайцем, и палачи, и ученикиимператора.

— Я сказала — на пол пистолет! — повторила Лидия спокойно.Она стояла в дверях, широко расставив ноги и держа императора на прицеле.

— Е-мое!.. — выдохнул Заяц.

— Взять! — завопил император, и еще не замерло в каменныхстенах эхо от его вопля, повторенного тридцатью глотками, как грянул выстрел.

Пистолет, как пружина, выскочил из его руки и завертелся наполу, а император повалился навзничь, держась за кисть, из которой фонтаном брызнулакровь и раздробленные кости.

Первым пришел в себя Заяц, быстро и аккуратно уложившийсвоего палача лицом вниз.

— А еще за руки меня хватал, — бормотал он. Своего Егорвоткнул головой в стену и кинулся отцеплять Димку.

— Никому не шевелиться! — Лидия говорила совершенно спокойнои равномерно водила пистолетом по рядам учеников. Казалось, ее ничуть несмущало, что они — дети. — Ну!!!

Император, катавшийся по полу от боли, выл и матерился, каксамый обычный смертный, далекий от какого бы то ни было божественногопредназначения.

— На место положи! — посоветовал Заяц одному из пажей вчерной мантии, увидев, как он подтягивает к себе дубинку. — Шуба, наручникидай!

Егор кинул ему наручники.

Димкины оковы победить не удалось, они были сделаны насовесть.

— Да отстрели ты их к едрене-фене! — крикнул Заяц.

— Егор, — бормотал Димка, — ты больше не уйдешь, а? Тызаберешь меня домой, а? Ты только не уходи без меня, пожалуйста, Егор… Мне такбольно… Ты правда заберешь меня домой? Мне ведь не кажется, что это ты?

— Дубинки и тряпки оставить здесь и всем наверх! —скомандовал Заяц. — Все поняли?! Ну, строем, организованно! На счет “три”!

Перепуганные ученики, побросав свои смертоносные дубинки,стадом, как овцы, кинулись к дверям, у которых произошла даже некотораяпотасовка.

— Заяц, — сказала Лидия негромко, и он посмотрел на нее сизумлением, — тот, который справа от тебя, очухался.

— X… с ним, — ответил энергичный Заяц. — Я его сейчасупакую…

Отцепленный Димка свалился Егору на руки кучей тяжелойистерзанной плоти.

— Мальчик, — прошептал Егор, — бедный мой мальчик…

— Куда сволочей девать будем, Шуба? — Заяц голова к головеуложил палачей, спеленутых серыми одеяниями, а истекающего кровью императорапристегнул наручниками к водопроводной трубе.

— Здесь оставим, — глухо выговорил Егор. — Помоги мне, Заяц.Я боюсь, что так ему больно. Лидия, да опустите вы пистолет! У вас естьтелефон?

— Конечно, — сказала она и лихо сунула пистолет за ременьджинсов. Заяц одобрительно и восхищенно хрюкнул.

— Вызовите милицию.

— Прямо сейчас?! — На мальчишку на руках у Егора онастаралась не смотреть.

— Нет. Когда мы выйдем на улицу.

— Помогите! Остановите кровь!!! — надрывался пристегнутый ктрубе учитель-новатор. Голос у него срывался и переходил в протяжный вой. — Яумру! Я непременно умру!!! Кровь не останавливается!!!

— А если выживешь, скотина, — прошипела Лидия, — тонепременно ослепнешь! Я знаю, куда стрелять и где какие нервы проходят!

И плюнула в него.

— Запирай, Заяц! — скомандовал Егор уже из коридора.

— А что это за хрень про нервы? — спросил Заяц, накладываятяжелую поперечную балку.