– Значит, в следующий раз идешь искать мужчину в дорогой винный бар.

– А на той неделе вы говорили, что вместе пойдем. Домой собрались?

– Лина рассказала?

– Она о вас беспокоится.

– Я еще не решила. – Я на мгновение откладываю вилку и делаю глубокий вдох, пока от еды только хуже, но хоть что-то съесть надо. – И нечего ей обо мне беспокоиться. Глупости.

– Скажете еще, что вы сами ни капли за нее не переживаете!

– Еще как переживаю. Она же моя внучка.

Би вдруг становится серьезной.

– Меня тоже кое-что беспокоит. Могу рассказать? Это касается Лины.

– Конечно.

– Кажется, Цеси что-то замышляет.

– Цеси?

Это же та девица, приславшая Лине сообщение, что проект «идет полным ходом».

– На днях я видела их с Итаном в кофейне недалеко от офиса. Может, и по работе что-то обсуждали, но все же. Мне интересно, Итан рассказал об этом Лине?

– Ты ведь не думаешь…

Би залпом выпивает стакан воды.

– Я не знаю что думать. Вы вообще как, доверяете Итану?

– Ни капельки! Вот скажи, зачем ему три телефона? Неужели он правда любит рыбалку и готов тратить на нее все выходные? Почему его обувь всегда такая блестящая?

– Потому что он пользуется услугами чистильщика, Эйлин, – поясняет Би с таким видом, будто разжевывает очевидное ребенку. – По остальным пунктам полностью согласна. Признаем, он был рядом с Линой, когда умерла Карла, может взять с полки пирожок, и он не дает ей об этом забыть, хотя ничего больше для их отношений не сделал. Вот сейчас у Лины важный этап в жизни, а он просто самоустранился от этого. Зато когда у него завал на работе, Лина бросается на помощь: подтягивает все хвосты, готовит презентации.

Я хмурюсь.

– И это постоянно происходит, да?

– Все время. На днях он предложил блестящую идею, как задобрить капризного клиента, начальство от нее было в восторге. А потом я вспомнила, что это Лина давным-давно придумала. Это была ее идея, а не его, но имени Лины, конечно, не прозвучало. – Би вздыхает. – И все же сомневаюсь, что он решился на измену. Понятно, что Лину он не ценит и воспринимает ее любовь как должное, но должен же понимать, что без нее его жизнь была бы гораздо менее приятной.

По моему опыту мужчины просто о таком не задумываются. Вслух я только неопределенно хмыкаю.

– Не знаю… – продолжает Би. – Может, я и додумываю, но у Итана был такой взгляд, когда он смотрел на Цеси…

– Прямо в глаза?

– Даже не моргал!

– Что будем делать? Попробуем его скомпрометировать? Может, соблазнишь его?..

– Марта и вас подсадила на криминальные драмы? – В голосе Би смесь удивления и иронии. – Не буду я никого соблазнять.

– Ну, прости, дорогая! Я, очевидно, на роль соблазнительницы уже не гожусь. Смелее, Би.

– Даже не просите! – смеется она. – Но обещаю глаз с этих двоих не спускать.

Хотелось бы мне остаться в городе и разобраться с этим делом. Итан в жизни бы не догадался, что я взялась за расследование. Старушки всегда вне подозрений.

– Судя по всему, вам уже полегчало! – радостно замечает Би. – У вас сейчас лицо коварной интриганки!

Я твердо решила, что утром еду в Лондон, но Яз, взявшая трубку, когда я звонила Марте, говорит, что им нужно несколько спокойных недель только вдвоем – собраться с мыслями и разобраться с делами.

– Марта даже отцу запретила приезжать, – виновато объясняет она. – Уж извини.

Я слышу Марту на заднем плане, требующую передать ей трубку. Тогда я отключаю громкую связь и подношу телефон к уху – разговаривая с Яз, я одновременно убиралась на кухне, но Марту мне хочется «ощущать» как можно ближе, если уж я не могу обнять ее по-настоящему.

– Привет! Как ты? Как малышка Ванесса?

– Она идеальная. Знаю, избито, но это правда так, – с любовью говорит она. – Вот только я думала, буду теперь, как Мадонна с младенцем, но на деле процесс кормления не особо приятен, она словно меня… зажевывает. Но медсестра обещала показать, как ее правильно прикладывать, и тогда все станет отлично, правда? – Это явно было адресовано дочке, а не мне. – А еще Яз нашла нам роскошную квартиру в Клэпэме! Ну разве она не замечательная? Только я не об этом хотела сказать… Ах, да! Прости, что пока не зовем к себе. Я тебя очень люблю, просто Яз только вернулась, и…

– Не волнуйся. Я все понимаю.

– Спасибо, зая. Я же что-то еще хотела сказать… Яз, не помнишь, что я хотела сказать Лине?

Марта, словно после пяти бокалов вина или ночи без сна. Видимо, это и называется «мамнезией». Но улыбку сдержать невозможно – даже по голосу понятно, что она счастлива. И здорово, что Яз приехала, рядом с ней Марта распускается как бутон в ускоренной съемке. Вот только дома она бывает не слишком часто.

– Ты хотела сказать, чтобы она уговорила бабушку не уезжать, – подсказывает Яз.

– Точно! Лина, нельзя твоей бабушке домой. Ей так хорошо здесь, в Лондоне. Я за ней весь месяц наблюдаю, и, честно говоря, она так изменилась – возродилась. И улыбается она гораздо больше. На той неделе захожу домой, а они с Фитцем пляшут под «Бич бойз»!

Бабушка танцует с Фитцем – до чего это мило. Милее только фотография малышки Ванессы.

– Ты знаешь, что она встречается с актером? – продолжает Марта. – А что она обустроила холл? И всех нас к этому привлекла!

– Серьезно? Холл с заляпанными диванами? – Вдруг меня осеняет: – Так, погоди, а актера случаем зовут не Тод? Бабушка мне ни слова о личной жизни, прям бесит.

– Ты ее внучка, Лина. Она не хочет держать тебя в курсе своей сексуальной жизни!

– Секс и бабушка?! – говорю я, прижимая руку к груди. – О боже мой, странно, странно, странно.

Марта смеется.

– Она прекрасно проводит здесь время и работает над новым проектом – социальным клубом для пенсионеров Шордича.

– А в Шордиче есть пенсионеры?

– Я сама удивилась! Эйлин только начала, но уже в таком азарте. Пусть доведет до конца, умоляю!

Я думаю о Базиле, как он смеялся над бабушкиными проектами – бесполезными и нереализуемыми, и внезапно чувствую невероятную гордость. Бабуля у меня просто молодец. И идея с клубом – замечательная. Я рада, что десятилетия в окружении таких мужчин, как Базиль и дедушка Уэйд, не задушили в ней жажду перемен.

– Она решила уехать после разговора с твоей мамой, – продолжает Марта. – Говорит, вы поругались.

– А, тогда ясно.

– Ты бы успокоила ее, пообещала помириться с мамой. И для тебя это тоже будет полезно, милая. Поговорить с мамой, я имею в виду.