«Какая странная музыка», – говорил себеЛоренс, поддерживая ритм ударами по бутылям. Его слух, натренированный, чтобыслушать свое тело, ощущал, что ритм хлопков и звучание слов вибрируют точнопосреди груди, как если бы он слушал самые тяжелые барабаны во время концертаклассической музыки. Самое удивительное, что ритм, казалось, тоже определялудары его сердца.

По мере того как Уикка ускорялась, его сердцетоже ускоряло удары. Это, должно быть, происходило со всеми.

«В мозг поступает больше крови», – объяснялоего научное мышление. Но он присутствовал во время ритуала колдуний, и было невремя думать об этом; он мог поговорить с Бридой в другой раз.

– Я на празднике и только хочу развлекаться! –сказал он громко. Кто-то стоящий рядом согласился с ним, а Уикка увеличиласкорость хлопков еще.

«Я свободна. Я горда своим телом, потому чтооно – проявление Господа в видимом мире».

Жар от костра был невыносимым. Мир казалсядалеким, и она не хотела больше заботиться о поверхностных вещах. Она была живой,кровь бежала по ее венам, она полностью отдалась поиску. Танцевать вокругкостра было для нее не ново, потому что эти хлопки, эта музыка, этот ритм сновапробуждали уснувшие воспоминания о временах, когда она была Учителем МудростиВремени. Она была не одна, потому что этот праздник был встречей – встречей ссамой собой и Традицией, которую она несла столько жизней. Она почувствовалаглубокое уважение к себе.

Она снова имела тело, и это было прекрасноетело, которое боролось миллионы лет, чтобы выжить во враждующем мире. Она жилав море, выходила на землю, поднималась к деревьям, ходила на четырех ногах ивот теперь гордо ступала двумя ногами по земле. Это тело заслуживало уваженияза борьбу в течение стольких лет. Не существовало красивых или безобразных тел,потому что все тела совершали одну траекторию, все были видимой частью души,которая жила в них.

Она чувствовала гордость, глубокую гордость засвое тело. Она сняла кофту.

Она не носила бюстгальтер, но это былоневажно. Она была горда своим телом, и никто не мог осудить ее за это. Дажеесли бы ей было 70 лет, она продолжала бы гордиться своим телом, потому чтоименно через него душа могла осуществлять свои работы. Другие женщины,находящиеся вокруг костра, делали то же самое. Это тоже не было важно.

Она сняла пояс и осталась полностьюобнаженной. В тот момент она ощутила одно из самых полных чувств свободы за всюжизнь. Потому что она не делала это по какой-либо причине. Она делала это,потому что обнаженность была единственным способом показать, насколько ее душабыла свободна в то мгновение. Ее не волновало, что присутствуют люди, одетые,смотрящие на нее, все, что она хотела – это чтобы они почувствовали в своихтелах то, что чувствовала она сейчас в своем. Она могла свободно танцевать, иничто больше не мешало ее движениям. Каждый атом ее тела касался воздуха, ивоздух был щедр, принося издалека тайны и ароматы, которые обволакивали ее сголовы до ног.

Мужчины и гости, которые били по бутылкам,заметили, что женщины вокруг костра обнажены. Они захлопали, взялись за руки истали петь то мягко, то неистово.

Никто не знал, кто диктует этот ритм, бутылкили это были, хлопки или музыка. Все, казалось, понимали, что происходит, ноесли бы кто-нибудь осмелился выйти из ритма в тот момент, то он бы не смогсделать это. Одной из главных задач Учительницы на этом этапе ритуала было непозволить людям почувствовать, что они в трансе. У них должно было бытьвпечатление, что они контролируют себя, даже если это не так. Уикка непреступала единственный Закон, за нарушение которого Традиция наказывала сисключительной строгостью: воздействие на волю других.

Потому что все, кто там был, знали, что они наШабаше волшебниц, а для волшебниц жизнь – это единение со Вселенной.

Позже, когда эта ночь будет едва лишьвоспоминанием, никто из этих людей не будет обсуждать то, что увидел.Относительно этого не было никакого запрета, но те, кто был там, чувствовалиприсутствие могущественной силы, силы таинственной и священной, огромной инепреклонной, которой ни одно человеческое существо не осмелилось бы сделатьвызов.

– Крутитесь! – сказала единственная одетаяженщина, на ней было черное платье, доходившее до пят. Все другие, обнаженные,танцевали, хлопали, а сейчас еще и вращались вокруг себя.

Какой-то мужчина положил рядом с Уиккойплатья. Три из них будут использованы впервые, причем два были схожи по стилю.Это были люди с одним Доном, Дон материализовывался в манере мечтать о платье.

Ей уже не нужно было хлопать, люди продолжалидействовать так, как если бы она еще управляла ритмом.

Она встала на колени, возвела руки над головойи начала вырабатывать Силу.

Сила Традиции Луны, Мудрость Времени, былатам. Там была Змея, мудрая и доминирующая. Только Дева, держа ее под пяткой,могла управлять ею. Так Уикка молилась и Деве Марии, прося у нее чистоты души,твердость руки и защиту, чтобы Сила смогла опуститься на женщин, которые былиперед ней, но чтобы она не овладела ими и не прельстила ни одну из них.

С лицом, направленным к небу, твердым иуверенным голосом она проговорила слова Апостола Павла:

– «…если кто-то разрушит храм Господень,Господь разрушит его. Потому что храм Господа священен, и этот храм – вы. Никтоне утопает в иллюзиях: если кто-то из вас считает себя мудрее мира, то ондолжен сойти с ума, потому что мудрость этого мира – это безумие передГосподом.»

В действительности, написано: «Он ловит ученыхна их же собственной хитрости».

Поэтому не ищите в мужчинах причины длягордости, ведь все принадлежит вам.

Несколькими движениями рук Уикка ослабила ритмударов. Бутыли звучали медленнее, а женщины начали вращаться со все большеуменьшающейся скоростью. Уикка держала силу под контролем, и весь оркестрдолжен был работать слаженно: от самой пронзительной трубы до самой мягкойскрипки. Для этого нужна была помощь Силы, тем не менее, нельзя было отдаватьсяей.

Она хлопала и подражала необходимым звукам.Постепенно люди переставали играть и танцевать. Волшебницы подошли к Уикке ивзяли свои платья, только три женщины остались обнаженными. На тот моментпрошел 1 час 28 минут постоянного звучания, и состояние сознания всехприсутствующих было изменено, но никто из них, за исключением трех женщин, непотерял понимания того, где они и что происходит.

Однако три обнаженные женщины находились вполном трансе. Уикка протянула вперед свой ритуальный кинжал и направила к нимвсю сосредоточенную энергию.