Вдруг все проблемы, которые у меня были темвечером, исчезли, будто произошло чудо. Я чувствовала себя полезной и началарассказывать ему то, что знала, неожиданно для себя ощущая, что все эти годы,прожитые здесь, приобретают смысл. Передо мной был человек, который изучаллюдей и места, который был способен сохранить навсегда для будущих поколенийто, что я услышала или обнаружила, когда была ребенком. Тот человек, которыйсидел на лестнице, заставил меня понять, насколько важна я была для мира иистории моей страны. Я почувствовала себя нужной, и именно это одно из самыхлучших чувств, которое может иметь человек.

Когда я рассказала ему о церкви, мы продолжилиразговаривать о других вещах. Я рассказала ему, насколько была горда своимгородом, а он ответил мне фразой писателя, чье имя я не помню: «Именно твоядеревня дает тебе силу Вселенной»».

– Лев Толстой, – сказала Брида.

Но ее мать путешествовала во времени, какоднажды это делала она. Ей не нужны были храмы в пространстве, подземныебиблиотеки и запыленные книги; ей было достаточно воспоминания о весеннемвечере, проведенном с тем человеком, сидящим на лестнице с чемоданами.

– Мы говорили некоторое время. Я могла целыйвечер провести с ним, но в любой момент мог приехать механик. Я решилаиспользовать каждую секунду по максимуму. Я расспрашивала о его мире, ораскопках, о жажде жизни в поисках прошлого в настоящем. Он рассказывал мне овоинах, об ученых и о пиратах, которые населяли наши земли.

Когда я очнулась, солнце уже почти было загоризонтом, и никогда в моей жизни вечер не проходил так быстро.

Я поняла, что он чувствует то же самое. Онпостоянно задавал мне вопросы, чтобы поддержать разговор и не дать мне временисказать, что мне пора уходить. Он говорил без остановки, рассказал всю своюжизнь и хотел узнать меня тоже. Я заметила, что его глаза жаждут меня, хотя я вто время была вдвое старше тебя.

Это была весна, в воздухе витал приятный запахчего-то нового и я почувствовала себя снова молодой. Здесь, в окрестностях,растет один цветок, который появляется только осенью; так вот, в тот вечер япочувствовала себя тем цветком. Как если бы вдруг в осени моей жизни, когда ядумала, что уже прожила все, что могу, возник этот человек на лестнице, толькочтобы показать мне, что ни одно чувство, как любовь, например, не стареетвместе с телом. Чувства образуют часть мира, который я не знаю, но это мир, гденет ни времени, ни пространства, ни границ.

Она некоторое время молчала. Ее глаза былидалеки, они были в той весне.

– Я была там словно подросток, но 38 лет, яснова чувствовала себя желанной. Он не хотел, чтобы я уходила. Пока не подошелмомент, когда он прекратил говорить. Он посмотрел вглубь моих глаз и улыбнулся.Как если бы он сердцем понял, о чем я думаю, и хотел сказать мне, что этодействительно правда, что я очень важна для него. Мы некоторое время помолчали,а потом попрощались. Механик не приехал.

Много дней потом я думала, существует ли тотчеловек на самом деле или то был ангел, которого Господь послал, чтобыпреподать мне тайные уроки жизни. В конце концов я пришла к выводу, что этодействительно был человек. Человек, который любил меня, пусть даже и на одинвечер, который тем вечером передал мне все то, что хранил всю свою жизнь: своюборьбу, свой восторг, свои трудности, свои мечты. Я тоже отдалась ему тогдаполностью; я была его товарищем, его супругой, его слушателем, его любовницей.На несколько часов я смогла почувствовать любовь всей жизни.

Мать посмотрела на дочь. Ей бы хотелось, чтобыона поняла все, но в глубине души она считала, что Брида живет в том мире, гдетакой любви уже нет.

– Я никогда не прекращала любить твоего отца,даже на один день, – сказала она наконец.

– Он всегда был рядом со мной, он дал мнелучшее, что у меня есть, и я хочу быть рядом с ним до конца моих дней. Носердце – это тайна, и я никогда не пойму, что произошло. Единственное, что язнаю точно, это то, что та встреча дала мне большую уверенность в себе, показавмне, что я еще способна любить и быть любима, научив меня одной вещи, которую яникогда не забуду: когда ты находишь нечто важное в жизни, это не означает, чтоты должен отречься от всего остального.

Иногда я еще вспоминаю о нем. Мне бы хотелосьузнать, где он, нашел ли он то, что искал, жив ли он или Господь взял его душуна сохранение. Я знаю, что он никогда не вернется, и только так я могла любитьего так сильно и так уверенно. Потому что я не могла потерять его; он полностьюотдался в тот вечер.

Ее мать встала.

– Думаю, мы должны пойти домой закончить твоеплатье, – сказала она.

– Я немного еще посижу тут, – ответила Брида.Мать приблизилась к ней и нежно поцеловала.

– Спасибо за то, что выслушала меня. Я впервыерассказываю эту историю. Я всегда боялась умереть вместе с ней и навсегдаунести ее. Теперь ты сохранишь ее для меня.

Брида поднялась по ступенькам и остановиласьперед церковью. Небольшое здание округлой формы было настоящей гордостью этойместности; это было одно из первых священных мест христианизма в тех краях, икаждый год ученые и туристы приезжали сюда. Уже не осталось ничего отпервоначальной постройки V века, за исключением нескольких частей в полу;каждое разрушение, тем не менее, оставляло какую-то часть нетронутой, такимобразом, посетитель мог увидеть историю различных архитектурных стилей в одномстроении.

Там, внутри, играл орган, и Брида некотороевремя слушала музыку. В той церкви находились вещи, имеющие точное объяснение,вселенная была в том месте, где должна была быть, и любой, кто бы ни вошел в еедвери, не должен был и о чем заботиться. Там не было таинственных сил, витающихнад людьми, не было темных ночей, когда нужно было верить, не понимая. Уже небыло разговоров о кострах и религии всего мира сосуществовали так, будто былиедины, объединяя вновь человека со своим Господом. Ее страна еще былаисключением в этом мирном сосуществовании: на Севере люди убивали друг друга воимя веры. Но и это закончится через несколько лет; Господь был практически ясени объяснен. Он был щедрым отцом, все были спасенными.

«Я колдунья», – сказала она сама себе, борясьс желанием войти, нарастающим все больше и больше с каждым разом. Ее Традициябыла теперь другой, и даже если Бог будет один и тот же, если она пересечет этидвери, место будет осквернено ею, а она будет осквернена местом.