Даже сам монстр вспоминался скулящим мохнатым и тёплым существом, прижавшимся к моему боку. Пока я его не видела, он не казался настолько ужасным и страшным. А вот прыгать из задней стойки больше не хотелось. Вообще сегодня прыгать больше не хотелось, потому что всё тело убийственно ныло, а на спине обещали появиться гематомы.

Но в груди разливалось удовлетворение. Неестественное и глупое, но приятно согревающее. Я хотела вывести Стаса на эмоции? Я это сделала, пусть и не специально. Слышала в его хрипловатом голосе панику, смех, облегчение, страх… целый букет эмоций, которые наверняка отражались и на лице. Что угодно, только не чёртово спокойствие и безразличие.

Я довольно улыбнулась и зажмурилась, расслабленно запрокидывая голову. Осталось ещё заставить Станислава поплавать не только в одежде, и день будет прекрасен! Фригидная сучка просто обязана увидеть это прекрасное тело в одних плавках. Хотя рубаха так рельефно облепляла его руки…

Раздался шорох и тихие шаги, кто-то вошёл в сауну. И я искренне надеялась, что это Станислав – пусть даже в мокром костюме, – а не тот огромный пёс, из-за которого я свалилась в бассейн. Двигаться не хотелось, глаза открывать тоже. Мало ли, вдруг там действительно собака? А я не вижу, поэтому ничего не боюсь.

Тишина стояла слишком долго, мне даже стало неуютно. Неужели звуки почудились? А потом раздалось резкое шипение, и в нос ударил пар с терпким хвойным запахом. Я вздрогнула от неожиданности, резко вскинула голову и всё же открыла глаза. Голова закружилась от жара и быстрого движения, в глазах помутнело, а когда прояснилось, рядом на лавку уже плюхнулся мой телохранитель. Как я и заказывала – в одних плавках.

И чертовски близко.

– По идее, ароматическими маслами здесь пользоваться нельзя, – сообщил он, делая глубокий вдох, – техника безопасности и всё такое. Но мы осторожно. Можжевельник хорошо успокаивает при стрессе.

На меня он не смотрел, сидел, облокотившись на спинку и слегка запрокинув голову. Всё такой же бесстрастный, спокойный, безразличный… только сейчас я видела его профиль. Нос, от природы идеально прямой, но сейчас с лёгкой горбинкой, как у человека, который не раз его ломал; брови вразлёт, тонкие, но чувственно изогнутые губы и длинная светлая полоска шрама на острой скуле, у самого левого глаза. Шрам… я помню тонкую линию на подбородке, помню нос, скулы, но не этот шрам. Если не присматриваться его почти не видно, но сейчас, когда Стас сидел так близко, он казался слишком заметным.

Рука неосознанно дёрнулась, желая коснуться его, обвести пальцем, проследовав до самой кромки волос. В машине я всегда сижу от него по правую руку, всегда вижу правую сторону, ровный ряд родинок на шее и лёгкую щетину, складочку меж бровей и длинные тёмные ресницы. Но этот шрам слева, этот шрам каждый раз скрывался… а теперь он гипнотизировал меня.

И можжевельник совсем не успокаивал.

– Приятный аромат… – Я вздохнула, стараясь отвести взгляд от лица Стаса, но не смогла, просто опустила его ниже. Зацепилась за плечи, за сильные руки, рельефную грудь. Смотреть ещё ниже я себе уже не позволила, отвлекаясь на глупую болтовню: – Когда мы с папой ездили на юг, то обязательно покупали можжевеловые подставки под горячее. Если на поезде ехать, есть одна станция, не помню уже названия, но там столько всего такого. Теперь для меня можжевельник прочно ассоциируется с чаем, травяным, с душичкой и клубничными хвостиками. Пробовал?

Не знаю, какого чёрта меня потянуло на откровения. Наверное, от приторно волшебного аромата, жары и смущения. Оно смешалось и ударило в голову, заставляя говорить, говорить, говорить. Неудивительно, если Стас не ответит. Я крепче сжала полотенце, натягивая его на грудь.

Но телохранитель внезапно отозвался:

– Не пробовал, – он покачал головой, продолжая смотреть куда-то на печку. – Даже не слышал.

– Тогда надо обязательно попробовать! – воскликнула я.

Хотела сказать что-то ещё, но замолчала, случайно скользнув взглядом ниже. Пресс оказался таким впечатляющим, что слова застряли в горле. Я сглотнула.

– Это… в общем… вкусно, ага, – пролепетала, наконец.

И принялась панически собираться. Попыталась нащупать ногами тапки, не нашла, едва не упала, вставая, и не уронила полотенце, в которое закутывалась. Вспомнила, что оставила тапки в «предбаннике», потому что обувь нужно снимать. Бли-ин. Слава Богу, мы в сауне, а то в ином месте мои алеющие щёки спрятать бы не удалось. А здесь можно посчитать, что раскраснелась я из-за жары.

– Пойду плавать. Спасибо за аромамасло, хоть его здесь и нельзя использовать.

Выдавила и юркнула за дверь, устремляясь прямиком в бассейн. Мне нужно охладиться. Этот мужчина… Эта сауна слишком горяча!

В бассейн всё же занырнула с разбега. Без трамплина, просто с борта, но зато резко и сразу в воду. На этот раз она мягко приняла тело в свои объятия и вытолкнула на поверхность. Никакой паники, никаких собак, лишь движение и ощущение полной свободы. Когда тело готово двигаться так, как ты только пожелаешь.

Я успела лишь один раз медленно проплыть по дорожке, когда в зал вошёл Стас. Высокий, подтянутый, худощавый, в плотных купальных боксерах. Фа-а-ак… зачем я хотела его раздеть? Чтобы капающей изо рта слюны хватило на новый бассейн?

Талохранитель-гвардеец-инквизитор-просто-офигительно-горячий-мужчина отступил на пару шагов, ускорился и нырнул в бассейн, продолжая какое-то время плыть под водой. На спине его при каждом движении рук перекатывались мышцы, витражные отблески играли на коже, вода ласково охватывала тело. Я бы сейчас не отказалась побыть водой!

Он вынырнул, отточенным движением убирая с лица волосы. Как человек, который часто плавает, который любит воду не меньше моего. Интересно, если бы мы попробовали соревноваться, у меня были бы шансы продержаться хотя бы половину дорожки наравне с ним?

– Наперегонки? – услышала собственный голос, когда телохранитель обратил на меня взгляд.

Он не улыбнулся, не изменился в лице, но в голосе звучало веселье.

– Не лучшая идея. Но я могу засечь время на стометровку, – предложил Стас и так посмотрел. Та-ак… О Господи!

– Пятьсот метров, – выпалила я.

– Отлично, – кивнул он и поднял из воды руку, на которой я только сейчас заметила фитнес-браслет. – Значит, двадцать раз. А вы высоко берёте, Регина Денисовна.

– Я хорошо плаваю.

– Тогда на старт. Внимание…

Марш. И я устремилась вперёд, отдаваясь движению на полную. Выливая в него загоревшийся в теле жар при виде мужчины, от которого у меня перехватывало дыхание. Выплёскивая страсть и жажду эмоций, желание коснуться пальцами шрама на скуле, провести по нему, ощущая тонкий рубец на коже, запутаться в волосах, поцеловать шею и грёбаные родинки с правой стороны, выстроившиеся в идеальный ряд.

Руки ныли, ноги сводило от постоянного напряжения, сковывало бёдра. Когда я, наконец, услышала заветное «стоп», то практически повисла на бортике, дрожа всем телом. То ли от усталости, то ли от своеобразного оргазма.