Кристина немного успокоилась и почти перестала злиться. К тому же, самое неприятное уже случилось, сплетен теперь не миновать. Небольшая прогулка по коридорам хуже не сделает. И она согласилась проверить кабинет начальства и его окрестности.

В это время крыло обычно пустовало – шли занятия, а в утренние часы ни у кого из педагогов «окон» не было, не говоря о студентах. Потому, увидев сидящую в приемной Гульнару, Кристина едва не вскрикнула от неожиданности. Дориан на мгновение растерялся, но быстро пришел в себя.

– Что вы здесь делаете во время лекций? – процедил он, холодно на нее глядя.

– Вас жду, – невозмутимо ответила студентка и грациозно поднялась с места. Когда злой, как грозовая туча, ректор отпер дверь кабинета, она подошла и спросила, как ни в чем не бывало: – Можно?

Несколько минут Кристина бездумно смотрела на закрытую дверь кабинета Дориана, совершенно сбитая с толка. Она конечно хотела, чтобы патрулирование поскорее закончилось, но не таким странным образом. А теперь было совершенно непонятно куда бежать и что делать дальше: ждать Гульнару в приемной было глупо, караулить Кашалотиху возле аудитории и расспрашивать о том, что случилось на лекции – еще хуже.

Но Гульнара вряд ли сама расскажет, не зря направилась прямиком к ректору. Дориан тоже не любит посвящать в свои дела без особой необходимости. Оставалось надеяться на студентов. От этой любознательной братии секреты не утаишь, что-нибудь Кристина наверняка выведает.

Помаявшись немного в учительской, она решилась и написала Косте. Его номер она добавила в контакты еще в самом начале всех этих странных событий, но воспользовалась впервые – держала дистанцию.

Он ответил немедленно, будто ждал ее сообщения. Написал, что разговор не телефонный, и предложил встретиться сразу после пары. Для прогулки по заброшенной части сада было слишком холодно, потому Кристина велела подойти во всю ту же нежилую комнату на первом этаже.

– Что случилось? – с нетерпением спросила она, едва Костя возник на пороге.

С заговорщицким видом он обернулся, бесшумно закрыл за собой дверь и неторопливо подошел ближе. Кристина поняла, что он опять дурачится, и посмотрела строго, скрестив руки на груди.

– Гуляш свалила с лекции, – ответил студент с невинным выражением лица. – Неужели к ректору пошла? Ее вроде никто к нему на ковер не отправлял…

– Костя, – сказала Кристина грозно, – хватит паясничать! Рассказывай, что там у вас произошло.

– Вообще-то я у вас то же самое хотел спросить. Почему вместо вас к нам прислали Кашалотиху? Это теперь всегда так будет? И что вы делали под окнами с ректором под ручку?

Кристина почувствовала, как краска прилила к лицу. Чертов Дориан! Если даже Костя пристает с расспросами, страшно подумать, какие слухи прямо сейчас распускают кумушки-сплетницы!

– Патрулировала территорию, – процедила она сквозь зубы. Раз уж Дориан сам хотел, чтобы их видело все ПТУ, нет смысла скрывать правду. – У Александра Александровича возникли опасения по поводу безопасности.

– И года не прошло! – фыркнул Костя, проигнорировав очередной строгий взгляд. – Но почему бы наоборот не отправить в дозор Кашалотиху? Она выглядит устрашающе. Я бы не рискнул.

– Не рискнул что? – вырвалось у Кристины. Кажется, паранойя Дориана оказалась заразна.

– Не знаю, – парень пожал плечами. – От чего вы ПТУ охраняете?

Он окинул ее нарочито оценивающим взглядом и добавил:

– Но я ректора понимаю. Если бы мне предложили выбирать, с кем идти на утреннюю прогулку, я бы даже не сомневался.

– Перестань, – одернула Кристина. – Лучше расскажи, как прошли лекции. И почему Гульнара с них ушла. Поскандалила с преподавателем?

Со слов Кости, ничего подобного не было. Напротив, Гуля очень внимательно слушала разглагольствования Кашалотихи, обещавшей восполнить пробелы в их знаниях и подтянуть отстающих (как можно отставать по таким несерьезным «дисциплинам», Кристина не представляла).

Девушка, как обычно, записывала что-то в блокнот, даже задавала уточняющие вопросы, а в середине второй пары, когда Кашалотиха решила провести практические занятия, ни с того, ни с сего отпросилась и вышла.

– Я когда ваше сообщение получил, офигел, если честно, – закончил Костя. – Что вообще Гуляш у ректора забыла? Если только… – на его лице появилась хитрая улыбка. – Кристина Евгеньевна, может, она к вам приревновала? А что, Дориан Александрович у нас мужчина видный, я давно заметил, как на него девчонки с обожанием смотрят. Может, она тайно в него влюблена, а тут увидела ваше с ним свидание и…

– Это – не свидание! Глупостей не говори, он, на минуточку, мой начальник. И вряд ли будет со студентками романы крутить, не похоже, что он из таких, – про себя она добавила, что Дориану на студентов в принципе наплевать, но вслух говорить не стала. – Я хочу, чтобы ты отнесся к нашему разговору серьезно. Происходит что-то нехорошее, видишь, даже ректор понял и принимает меры, пусть и такие странные.

Он кивнул и посмотрел на нее пристально, будто прикидывая, может ли доверять. Наконец, решился и заговорил.

– Кристина Евгеньевна, раз все серьезно, могу я рассчитывать на вашу честность?

– Я всегда была с тобой честной, – обиделась Кристина. – И если тебе есть что сказать, говори уже. Я хочу наконец во всем разобраться.

– Вы ведь понимаете, кого здесь собрали. Каждый второй студент – супергерой, как в кино. Думаю, не просто так нас поселили в глуши, еще и постов на дороге понаставили.

– Вопрос безопасности. Чтобы никто ученикам не докучал.

Взяв верхний из составленных друг на друга стульев, Костя протер его и предложил Кристине сесть. Поблагодарив, она опустилась на краешек и выжидающе уставилась на собеседника. Тот хмурился, собираясь с мыслями.

– Вот только мне кажется, кто-то все же о нас узнал. Сам я никому не интересен, но ходят слухи, будто за нами наблюдают. Говорят, на территории видели незнакомых людей, якобы они расспрашивали о всякой ерунде типа нашего графика или просили передать что-то другим студентам. Не знаю, все ли из этого правда, но кое-кто всерьез верит, что за ними охотятся.

– Таня, – вспомнила Кристина.

Конечно, Костя знал подробности того случая. Он не верил, что девочку отравили нарочно, аргументируя свои сомнения легкомыслием и бестолковостью пострадавшей, но признал – вряд ли она стала бы выдумывать предложение обворовать ректора. Врунишкой Таню никто не считал.

– Только если вы хотите, чтобы я вам рассказывал обо всем, что знаю, то и вы мне расскажите, – попросил он. – А то не очень честно выходит.

Кристина колебалась лишь несколько секунд. В конце концов, она не давала Дориану обещание хранить тайну, а студентов происходящий вокруг бардак касался в первую очередь.