— Похоже, вы неплохо провели время, — со значениемсказал Саймон. Он прекрасно видел, что происходило, и был весьма заинтригован.Сэм казался ему не созданным для внебрачных связей, но он явно приударял за егокузиной. Правда, сейчас он наконец собрался домой.

— Какая лисичка, правда? — искушающе спросилСаймон.

— Береги ее, — серьезно сказал Сэм перед уходом.Всю дорогу домой в такси он был погружен в мысли о Дафне, вспоминая, как онитанцевали. Он не скоро сможет это забыть.

Уже оказавшись в своей квартире, он почувствовал вину передАлекс, особенно когда он увидел написанную рукой Кармен записку у кровати. Но,проваливаясь в сон, он не видел лица своей жены — перед его глазами стоялаДафна.

Встав на следующее утро, Сэм прежде всего позвонил Алекс, номедсестра сказала, что она на процедуре и вернется только через полчаса. В этовремя он уже ехал на работу.

Его ждал клиент, и ему надо было сделать тысячу телефонныхзвонков, так что снова позвонить жене он так и не собрался. А после того каквсе клиенты ушли, он встретился в коридоре с Дафной. Ее лицо просияло, кактолько она его увидела, но во время их пятиминутного разговора она держаласьисключительно вежливо и по-деловому. Прогулявшись до его кабинета, она выразиланадежду, что не слишком надоела ему накануне вечером. Теперь она взяла себя вруки, заверила его Дафна, и отныне их отношения будут строиться на строгоделовой основе.

— Как жаль, — рассмеялся Сэм. — Мне кажется,это я вам надоел.

— Я бы не сказала, — ответила она своим нежнымгрудным голосом, так не вязавшимся с ее безупречными манерами деловойангличанки. — Вообще-то заигрывание с женатыми мужчинами не входит в моиправила. Но вы настолько обаятельны, Сэм, что вам нужно красить лицо в черныйцвет или надевать на голову пластиковый пакет, прежде чем знакомиться с кем быто ни было. Вы очень опасны.

Снова она льстила ему и играла с ним, и Сэму это оченьнравилось.

— Наверное, мне следовало оставаться дома, —неуверенно произнес он, — но я очень хорошо провел время, в особенности вночном клубе.

— Я тоже, — эхом откликнулась она, и внезапно обапоняли, что флиртуют друг с другом.

— Что мы будем с этим делать? — спросил Сэм сулыбкой.

Он решил первым признаться в своих чувствах.

— Еще не знаю. Думаю, что надо принять холодный душ.

Я, правда, не пробовала.

— Может быть, стоит попробовать встать под душвдвоем, — сказал Сэм, тут же пожалев о своих словах.

Похоже, он не в состоянии держать себя в руках в ее обществеи способен думать только об одном — о том, чтобы быть рядом с ней, чтобысоблазнить и покорить ее. Ничего подобного с ним никогда не было, и он понятияне имел, как все это остановить. Они были похожи на поднесенные к огню спички,которые мгновенно вспыхивают.

— Но лучше всего справиться с собой, — твердозакончил он.

— Есть, сэр, — отсалютовала она с улыбкой, исчезаяв кабинете, соседнем с кабинетом Саймона. Сэм проводил ее взглядом, с трудомоторвав глаза от ее фигуры.

— Берегись! — сказал Ларри, его старый партнер,проходивший по коридору в этот момент, и закончил шепотом:

— Она опасна… как и все английские девушки.

— Почему ты не предупредил меня? — шутливопростонал Сэм, скрываясь в своем кабинете. Чтобы голова немного освежилась, онпозвонил Алекс.

— Где ты был вчера вечером? — с горечью в голосеспросила она. — Я тебе звонила.

— Я знаю. Прости меня. Я обедал с Саймоном и с новымиклиентами из Лондона. Он позвонил мне, когда я пришел домой, и уговорил меняприехать. Мы были в «Ле Кирк».

Внезапно Сэм понял, что говорит слишком много и как быоправдывается. Чтобы сменить тему, он спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — сказала она все тем же грустнымтоном. — Вчера вечером ко мне приходила Лиз Хэзкомб. Оказалось, что оначлен добровольной группы поддержки.

— Как здорово, — откликнулся Сэм, чувствуя, какрастет между ними пропасть. Она могла говорить только о болезни и связанных сэтим вещах. — Как ты думаешь, она расскажет об этом твоим сотрудникам?

— Вряд ли. Лиз очень сдержанный человек. Но она оченьудивилась, увидев меня… и очень помогла.

— Я рад.

— Как там Аннабел?

— Прекрасно. Она вся в предвкушении Хэллоуина ипостоянно примеряет свой костюм.

Услышав об этом, Алекс почувствовала, что вот-вотрасплачется.

— Ты придешь сегодня? — неуверенно спросила она,как будто не знала, может ли она на него рассчитывать по-прежнему. Сэмпочувствовал ее недоверие и слегка обиделся:

— Конечно. Я заеду по дороге домой.

Алекс надеялась, что он придет во время ленча, но ей нехотелось на него давить. Сэм сказал, что у него по горло работы, и попрощался сней.

Но когда он попытался сосредоточиться, оказалось, чтоединственное, о чем он может думать, — это Дафна. Это был кошмар.

У него были больная жена, маленький ребенок и кучаобязанностей, но маленькая страстная кузина Саймона из далекой Англии за одинвечер вскружила ему голову. Поэтому к моменту встречи с Алекс он был вотвратительном настроении, испытывая смесь чувства вины, раздражения исожаления о том, что вообще познакомился с Дафной. Ему не хотелось усложнятьсвою жизнь, но он явно увлекся ею, как наркотиком, которого никогда раньше непробовал, но который ему дали.

— Что случилось? Ты весь как на иголках. — Алексмгновенно схватила его состояние, что еще больше его разозлило.

Как будто у него на шее была вспыхивающая неоновая вывеска,гласившая: «Дафна».

— Не говори ерунды, — огрызнулся он, немедленнопожалев о своей несдержанности. — Просто я беспокоюсь о тебе.

Мы ждем не дождемся твоего возвращения в пятницу.

— Ты говорил что-нибудь Аннабел?

— Конечно, нет.

— Я думаю, надо ей сказать, что я попала в дорожноепроисшествие.

— Зачем вообще что-то ей говорить? — Ну вот,опять.

Снова отрицание. Это не переставало удивлять Алекс.

— Я вся перебинтована. На месте груди у меня будетрубец. Потом, я плохо себя чувствую и не смогу позволить ей прыгать на себе.Неужели ты считаешь, что ей не надо ничего объяснять, Сэм? Она же не дурочка.

— Тебе совершенно необязательно расхаживать перед ней вчем мать родила.

— До конца моих дней? Она моется вместе со мной и любитсмотреть, как я одеваюсь. Я никогда не скрывала от нее своего тела. Кроме того,через несколько недель, когда начнется химиотерапия, я буду совсем больная иочень усталая.