- Тучи не пойдут в горы, а двинутся дальше по долине, - поведала негромко. Порядком надоела паника, которая царила вокруг.

- С чего ты взяла, Пернатая?

- Знаю, - просто ответила я, не собираясь вдаваться в подробности.

Лесные чувствовали природу, а она - нас. По порывам ветра, по ощущению на языке, по запаху, я могла точно сказать, что над горами небо будет чистым. Здесь гулял свой хозяин-ветер, сухой, пыльный, с каменной крошкой. Он вертел маленькие смерчи и бросал их в лошадей, словно запугивая.

Эта земля еще полную луну не будет знать ни капли дождя - это я могла сказать точно.

- Лошади больше не выдержат, - остановил коня Дерек, слез с него и помог спуститься мне. Следом за ним все до одного последовали примеру генерала, соглашаясь.

- Они хотят пить, - я с сочувствием смотрела на животных, которых удалось напоить всего два раза за весь путь.

- Река в ущелье внизу, но нам туда не добраться. Единственный вариант вести под уздцы вон до той горы, там река начинает спускаться с гор.

- До той горы? - я посмотрела на дальнюю верхушку и заверила Дерека: - Лошади не выдержат!

- Одна река на нашем пути пересохла, поэтому мы оказались в таком положении. Но назад пути нет, - Дерек выглядел хмурым.

Я прислушалась, застыв, а потом подняла голову к Дереку:

- Попроси у своих людей помолчать ненадолго.

Муж с сомнением посмотрел на солдат и поднятый ими гвалт, но все же отдал приказ:

- Войско, тишина на шестьдесят вдохов-выдохов!

Я отошла подальше от шумно дышащих после дороги лошадей и закрыла глаза. Втянула воздух и почувствовала легкую влагу, идущую с вершины ближайшей к нам горы.

И тихо, протяжно засвистела, призывая свирку, птичку, что всегда крутились у самой кромки воды. Водянка ответила тихой свирелью любопытства.

И тут же на рот легла ладонь Дерека, а на ухо раздался разозленный шепот:

- Ты что творишь? Кого ты зовешь свистом?

- Птицу-водянку! Вон там есть вода! - показала я пальцем. - На той горе, здесь недалеко!

Солдаты восприняли мои слова в штыки, лишь поморщившись. Кое-кто даже извратил мою помощь:

- Генерал, ваша жена, наверное, сбежать опять хочет...

- У тебя лишний язык или голова, выбирай? - Дерек оголил острие меча, и солдат тут же замолчал, отойдя подальше от горячей руки генерала.

Мой муж внимательно посмотрел на гору, потом на меня и спросил:

- Ты уверена? Мы потеряем возможность добраться до горцев дотемна, если поднимемся туда. Если там вода - это хорошая плата за ночь под звездами, но если нет... - мужчина угрюмо посмотрел на войско и продолжил: - ... они больше никогда не поверят тебе. Придется туго.

- Струсил?

- Я этого не боюсь. Хочу оградить тебя от лишних проблем.

- Лошади не продержатся и часа, подумай о них, а не обо мне.

- Знаю. И я думаю обо всех. На моих плечах ответственность не только за твою жизнь, но и за жизнь каждого здесь, будь то человек или животное.

Вупи что-то чирикнул и замолчал, передумав вмешиваться.

Я отошла в сторону, оставляя Дерека наедине с мыслями. Мое дело маленькое - я не могла не помочь бедным животным. Теперь выбор за ним.

В своих знаниях я была уверена, водянка - лучшее доказательство наличия воды.

- Войско, пешими в гору, коней под уздцы, в колонну по одному! - приказал Дерек своим людям и обернулся ко мне. - Пернатая, показывай дорогу!

Я почувствовала на себе два десятка колючих взглядов, подняла подбородок выше и вышла вперед перед конем мужа.

Тихо засвистела, изображая свирель водянки и улыбнулась, когда та ответила с задором.

- Нам туда! - показала я, и смело пошла вперед, поднимаясь в гору, заросшую деревьями и кустарниками.

Почва под ногами не была упругой, как в родном лесу, растительность гор была более сухой и устойчивой к засухам, но все равно я чувствовала себя почти как дома. Природа, свобода и я!

Шепот солдат за спиной я не замечала, и пусть уже смеркалось, я была уверена в том, что вода вот-вот появится. И когда до ушей донесся звук льющееся воды, я замерла, а потом понеслась вперед, радостно окуная ладони в горный ручей.

- Вот он! - забывшись и радуясь победе, я лучезарно улыбнулась Дереку и застыла с полной чашей-ладонями воды. Генерал с гордостью и одобрением смотрел на меня, и улыбался.

Как же редко он это делает! - подумалось мне.

Мужчина опустился на корточки рядом со мной, взял мои плотно сомкнутые ладони -чашечкой и пригубил воду.

- Вкусная вода, Пернатая! Ты спасла наших лошадей!

- Наверное, знала, что тут есть речушка от кого, - шептались позади, не забывая жадно пить.

- Точно! Думает, мы поведемся на ее росказни! Как же! - донеслось до меня, и я было дернулась, чтобы повернуться, но Дерек обхватил мое лицо руками и сказал:

- Отрицание скоро пройдет, не все меняется в один миг, Пернатая! Спасибо тебе!

Я вскочила на ноги и отошла от ручья, смущенная собственной реакцией на слова Дерека: сердце забилось от радости. И как же я себя ругала всю эту ночь под звездным небом! Даже во сне! А наутро горцы сами нашли нас, правда, совсем не дружелюбно настроенные...

- Ты уверен, что горцы готовы к союзу с вами? - спросила я у Дерека, идя по узкой тропе.

Горцы принудительно взяли нас в кольцо и, почти под конвоем, сопровождали к своему предводителю.

- Всему есть своя цена, - ответил муж, поддерживая меня на особо крутом подъеме, осторожно изучая возможных собзников.

- Пернатая, я посчитал горцев по головам! - зашептал мне в ухо Вупи.

- Да? И сколько?

- Три корзины печенья! - важно сообщила птица, словно раздобыла секретные сведения.

- Это он назвал цену или количество голов? - Воин не привык к валюте крылатого, тот все мерил в своих любимых вкусняшках.

- У тебя чуткий слух! - заметила я, а потмо пояснила: - В одной корзине примерно двадцать-двадцать пять штук, так что если здесь три корзины, то от шестидесяти до семидесяти пяти горцев.

- Семьдесят один, - тут же поправил Дерек, обернулся на коня, которого вел под уздцы один из горцев, и тихо сказал: - Но ты бы сказала болтливому вести себя потише, пока мы не заключим союз.

- Ага, или пока нас не сочли врагами и не расправились с нами, - заключила я.

-Нужно просчитывать все варианты, но стремиться к лучшему. А тебе и вовсе незачем думать о плохом, - мудро заключил Дерек, а я обернулась к мужчине и тихо, так, чтобы слышал только он, сказала: