– Ну да, с ним была девушка. Высокаяблондинка с роскошными ногами. Еще подумал – у этакого урода и такая красавица.

– Дальше что было? – в нетерпенииподпрыгивала я на месте, как Маня. – Ну, говорите!

– Нечего рассказывать. Они принесли измашины сумку с продуктами, поужинали. Потом легли.

Клод уступил девушке постель, сам лег належанке, а мужчина кое-как устроился на полу. Рано утром гость поменял колесо,и парочка уехала.

– И это все? – разочарованнопротянула я.

– Все.

– Как звали девушку?

Клод развел руками.

– Не знаю, она не представилась.

Кстати, кавалер на вопрос об имени буркнулчто-то типа – бр-бр. Очень невоспитанно для молодого человека.

– Молодого?

– Ну да, ему по виду лет двадцать шесть,ну семь…

Уму непостижимо. Я вытащила паспорт Базиля исунула его Клоду под нос.

– Это он?

– Он, – подтвердил Рабель, –только здесь он отчего-то выглядит моим одногодком. Кстати, по-французскиговорил с акцентом, словом, не француз.

Так, Базиль окончательно сошел с ума,изображает юного Ромео, загримировался под мальчика, коверкает парижскийвыговор. Вот идиот!

Клод был слишком зол, чтобы знакомиться снепрошеными гостями. Полночи, слушая, как они похрапывают, он думал, что скажетслужащим «Альбатроса». И деревня обитаема, и люди понаехали. Мой визитокончательно вывел его из себя.

Я решила утешить нервного француза.

– Сейчас уеду, меня интересовал толькоКорзинкин.

Клод подозрительно глядел, как я иду к«Вольво», потом вскрикнул:

– Погодите! Вы, наверное, встретите этогоБазиля?

– Во всяком случае, сильно надеюсь натакой исход дела.

– Тогда передайте, они тут кое-чтозабыли.

Клод исчез в избе и через секунду сунул вавтомобиль небольшой пакет с рекламой «Мальборо».

Я отъехала к шоссе, притормозила и заглянула впакет. Ничего особенного – складной женский зонтик и «Сто лет одиночества»Маркеса. Очевидно, девица из интеллигентной семьи, взяла с собой в дорогу недетектив, не фантастику, а заумного Маркеса.

Домой прирулила к девяти вечера, окончательноперестав что-либо соображать. Голова просто разрывалась от обилия сведений.Сейчас глотну чайку, сжую парочку бутербродов и пойду в спальню. Сяду вкреслице, попробую обмозговать ситуацию.

В столовой с каменным лицом вязала Ольга.

– Ну, здравствуй, – произнесла Зайкажелезным голосом.

Ее тон не предвещал ничего хорошего, и яиспугалась.

– Что произошло?

– Это я должна поинтересоваться у тебя,что произошло, – с видом прокурора процедила Оля и крикнула:

– Александр Михайлович, идите сюда!

Раздались шаги, и в комнату вошел полковник.Увидев меня, он сладко улыбнулся и осведомился:

– Дашутка, где гоняла? Небось устала?

Но я великолепно знала, что такое егоповедение обещает скорую бурю, поэтому постаралась не злить приятеля.

– Сначала ездила по магазинам, потомзашла к Полянским…

– Ага, ага, – закивал головойАлександр Михайлович, – чайку попить, поболтать, то да се, так ведь?

– Именно, – осторожно поддакнула я,чуя неладное, – а у вас как день прошел?

– У меня нормально, – ухмыльнулсяполковник, – а вот Зайке повезло невероятно, сплошные приключения, никакойскуки!

Ольга фыркнула и принялась демонстративноразмешивать ложечкой сахар в чашке с чаем. Мерное позвякиванье вывело меня изсебя, и я не удержалась:

– Да что, в конце концов, произошло?

– Слушай! – вскипела Зайка.

– Погоди, погоди, – остановил ееАлександр Михайлович, – дай я расскажу спокойненько, по порядку.

Утром Ольге позвонили из отделения милиции ипопросили приехать дать свидетельские показания по делу Майи Колосовой. Ничегоне понимающая Зайка послушно явилась в семнадцатый кабинет, где была принятасуровым капитаном. Разговор их напоминал диалог гуся с поросенком – полноенепонимание.

– Расскажите, как увидели тело Колосовойна балконе, – велел милиционер.

– Кто это такая? – изумилась Ольга.

– Ваша соседка по дому, – не сдавалсядознаватель.

– У меня нет соседей, – отбиваласьЗайка.

– Не стоит нервничать, вас пока ни в чемне обвиняют, – «успокоил» капитан.

Ольга задергалась, следователь начал злиться,и так продолжалось в течение почти полутора часов. На протяжении этого временимилиционер неоднократно спрашивал:

– Вы Ольга Евгеньевна Воронцова?

– Да, – подтверждала Ольга.

И разговор шел по кругу. Наконец, устав отбесконечных Зайкиных бестолковых ответов, капитан совсем разозлился и привел вкабинет какую-то старушку.

– Узнаете свою племянницу?

– Конечно, здравствуй, детка, –ответила соседка Майи Колосовой маразматичка Алевтина Марковна.

– Что же вы все отрицаете? –накинулся следователь на Зайку. – Вам есть что скрывать? Будете так себявести, оформлю задержание на трое суток.

Но Зайка не зря жена адвоката. Увидав, чтопроисходит нечто непонятное, она твердо заявила:

– Имею право на один телефонный звонок ибез своего защитника больше ни слова не произнесу.

Капитан вскипел, сунул ей телефонную трубку.Бедняжка только успела крикнуть: «Александр Михайлович, приезжай скорей», кактелефон отобрали, а саму Ольгу впихнули в «обезьянник» – до выяснения личности.

Недоразумение выяснилось только тогда, когдаприехал полковник. Поговорив с оперативниками, он сразу выяснил, что«племянница», назвавшаяся Ольгой Евгеньевной, была старше. Изящная блондинкалет тридцати пяти, глаза голубые, курила сигареты из бело-синей пачки, а сместа происшествия уехала в «Вольво»…

– Как ты могла, – взвыла Зайка, –как тебе пришло в голову назваться моим именем?

Действительно, крайне глупо.