5 ноября 1678 г., после кровопролитных сражений за Чигирин, было указано «в Севску у генерала маеора и у полковников взять росписи и по тем росписям зделать книги, сколько во 186 году в Чигиринском походе на боех в росходе в нынешнем во 187 году после того Чигиринского походу и боев, сколько в Севску ныне на лицо Севского полку полкового медного наряду, которой по полкам роздано для походу и огнестрельных полковых пищалей, и в котором году, каторые пищали с Москвы или ис которых городов прислано, и каковы мерою, и весом, и все ли в целости, и к стрельбе наготове, и каковы у них весу станки и колесы, и сколько х которой пищали ядер и каковы ядра весом же и гранатов нарядных и ненарядных и зелья пищального и пушечного весом наголо, кроме дерева и свинцу в есом же…»[368].

Аналогичные указы были посланы и в соседний Белгородский, и в другие разряды. Тотальная проверка «полкового наряду, что был в полках» позволила артиллерийскому управлению выявить количество испорченных («которые пищали к стрельбе не годятца») и готовых к дальнейшим походам орудий. Благодаря этому была подготовлена, говоря современным языком, «программа перевооружения полковой артиллерии», которая проводилась вплоть до 1690-х гг.

Исходя из результатов проделанного исследования можно сделать вывод – к русско-турецкой войне 1676–1681 гг. полковая артиллерия в значительной части обладала унифицированными орудиями. Унификация даже в стрелецких приказах началась задолго до преобразований Петра Великого.

Данный раздел посвящен изучению оригинальных, необычных и нестандартных образцов артиллерийского вооружения русской армии с 1650-х по 1670-е гг. Выбранный период не случаен: в это время в Москве функционировала военная лаборатория, получившая название «Гранатный двор за Никитскими воротами». В 1659 г. все работы на Гранатном дворе возглавил выдающийся иностранный инженер, «гранатного дела мастер» Николас Бауман («Миколай Бовман»), за десять лет службы в России сделавший головокружительную карьеру от полковника до полного генерала[369].

Вопрос о времени постройки Гранатного двора и организации на нем производства в отечественной историографии не решен до конца. По мнению А.П. Лебедянской, Гранатный двор появился не ранее 12 октября 1660 г., когда двор садовника Герасима Коноплина за Никитскими воротами в приходе у Спиридонья (в Земляном городе) велено было выкупить «для гранатного и пушечного дела» за 2200 руб. Но документы Приказа тайных дел показывает постройку Гранатного двора не в 1660, а в 1658/59 гг. («Столп о Вятцких и о Устюжских салдатех, которые были посланы к Москве и отданы на роботы на Земской и на Гранатной дворы к строеньям»)[370]. К бывшему двору Г. Коноплина были прирезаны участки, на которых велось строительство нового здания и амбаров. Постройкой нового двора за Никитскими воротами заведовал дьяк Приказа тайных дел Андрей Шахов. 17 сентября 1663 г. по указу государя «к литейной печи, на кровлю и к литью на дрова, и к станкам на дубник, и на покупку в полк пятидесяти барабанов» выделено 390 руб.[371]

К 1664 г. предприятие было построено. Во время строительства все работы по «гранатным делам» осуществлялись на другом, «большом», или «старом», Гранатном дворе у Неглинной[372]. Иногда в документах различаются «передний» и «задний» гранатные дворы. В частности, на «переднем» Гранатном дворе делались гранаты, а на «заднем» дворе – «огненные смеси» и картузы. В 1663 г. в одном из зданий, на «заднем Гранатном дворе», было сложено «балших картузов целых и ломаных и мелких всех четыреста десять картузов»[373].

Александра Петровна Лебедянская утверждала, что в 1667 г. Гранатный двор был превращен в склад «зелья и свинцу и фителю и всяких пушечных запасов»[374].

С другой стороны, существует «память» в Пушкарский приказ, по которой велено в октябре 1670 г. очистить Гранатный двор под помещение Кружечного двора[375]. Итак, существуют два документа, в которых указаны разные даты закрытия государственной мануфактуры. Почему же источники дают такую противоречивую информацию? Прежде всего данные А. П. Лебедянской требуют уточнения.

Если в 1662 г., в то время, когда новый Гранатный двор начинал свою работу, «на Москве» числились «гранатного дела маеор, капитан, прапорщик, 4 человека учеников»[376], то в 1666 г., по неполным данным, список служащих насчитывал уже 30 чел.[377] В июле 1667 г. – 27 чел.[378]В кормовой росписи 1665 г. общее количество работающего персонала уже 42 чел. мастеровых, кормовых денег им выдано 409,5 руб. В 1671 г. «годового жалованья генерала Миколаева полку Бодмана началным людем полковником и капитаном и порутчиком и прапорщиком и Гранатного двора мастеровым людем русским и иноземцом» выдано 68 чел.[379] Прибывший вместе с Н. Бауманом в 1658 г. как «капитан и гранатной мастер Самойло Безмен» (Самойло Бойм) возглавил с 1662 г., будучи уже полковником, артиллерийскую лабораторию. Изготовлением гранат и боеприпасов в это время занимались алхимист, латной мастер, капитаны, поручики, пушечные мастера, столяры, плотники, кузнецы и др.[380]

В 1665 г. «указал великий государь генерала порутчика Миколая Бовмана и ево полку полковников, и начальных людей, и салдатов, и Гранатного двора мастеровых людей службою и кормом ведать боярину князю Юрью Ивановичю Ромодановскому в Пушкарском приказе, и список им ему дать»[381]. В 1666 г. на гранатном предприятии числились уже 30 человек, а через год – всего 27[382]. Сокращение численности персонала вызвано не усовершенствованием производства, а его упадком. Гранатный двор, по-видимому, не мог конкурировать наравне с частновладельческими чугунолитейными заводами. В 1667 г. часть его зданий (а не весь двор, как утверждала А. П. Лебедянская) была отдана под склад пушечных запасов. Но само производство продолжало слабо функционировать. В 1670 г. упоминаются «Гранатного двора зерцалного дела сборщик» Г. Тараканов и «мастер подъемных дел Гранатного двора» М. Янцын[383]. Попытка «реанимировать» гранатное производство на Гранатном дворе была предпринята правительством в 1671 г. Именно тогда были приобретены очень больших размеров каменные палаты и в них поставлены печи для литья гранат, а оставшееся от бывшего предприятия здание, расположенное «в Белом каменном городе на Петровке дьяка Ивановского двор Переносова, что ныне Гранатной двор с каменными полаты», в 1670 г. было отдано Пушкарским приказом под Кружечный двор.