Земля была прекрасна,

Прекрасна и чиста…

Слышал Андрей из наушников тихую знакомую мелодию, так подходящую под настоящие времена, под стремительно улучшающееся настроение, что он засмеялся. Очередной, но уже притупленный приступ боли пронзил правый бок. А он все смеялся, сотрясаясь всем телом. Глядя на него, загоготал и Торс, который тоже вдыхал эдакое. Кольщик лишь раз взглянул на клиента, сильнее стиснул его руку и продолжил работу.

Получив заветный пропуск, Андрей только и мечтал поскорее встать на ноги и выйти в город. Через три недели с выпрыгивающим из груди сердцем он подошел к КПП, оголил запястье. Угрюмый охранник отсканировал штрихкод, буркнул:

— Проходи.

Оказавшись снаружи, Андрей направился тоннелем к «центряку». Кругом, как и раньше — снежный купол, подпирающие металлоконструкции, тусклые светильники, хмурые люди, вывески, провода, трубы. «Куда дальше?» — задался он вопросом. Стоял на углу, сунув руки в карманы брюк, наблюдал за людьми и перебирал в пальцах чеки — новая валюта Черкесска. За последний бой ему выдали пять жетончиков местной чеканки. Сумма небольшая, но в отличие от «деревянных», ее принимали везде и с удовольствием.

Андрей спросил у прохожего, где ближайший выход из города. Получив ответ, двинулся в указанном направлении. Он сразу понял, что покидает поселение другим ходом, нежели которым здесь очутился. Увидев дневной свет, ощутил себя бледным хилым побегом, который рос во мраке под доской, и вот ее подняли.

Он вышел на поверхность. Взгляд, как застоявшаяся лошадь, бросился носиться и скакать по окрестностям. Пусть стылым, пусть безликим, пусть заснеженным, но бескрайним. Снег падал прямо, неторопливо и скорбно, словно на мрачное глубокое дно океана сквозь толщу воды опускались останки мертвых рыб. Андрей слышал, что на глубине около двух — трех тысяч метров мелкие частицы из кусочков трупов, икры, экскрементов, водорослей, чешуи под давлением воды слипаются в хлопья и замедляют падение. Могут достигать дна неделями. «Мертвый снег» — Андрей поморщился.

Снежная белизна придавала пейзажам чистоту, свежесть, но так было раньше, в нормальную зиму. Сейчас она ассоциировалась с подснежными тварям, со страхом замерзнуть, с голодом, с трудностями передвижения.

Над белой пустыней возвышались, словно термитники унылые многоэтажки с наносами, со снежными шапками. Были крыши и очищенные. На них виднелись бытовки, прожектора, колючие ограждения, антенные вышки. С того места, где находился Андрей, насчитал пять опорников.

Из окон домов, из торчащих из снега труб тянулись дымы. Широкий людской ручей тек к южной оконечности города, точнее, к лесу. Возвращался груженый хворостом и дровами. С вырубки доносился вой бензопил, стук топоров. «И их всех надо кормить, — думал Андрей, всматриваясь в живой поток, — еда кончится, что тогда?».

Он вернулся в «Ладогу» и не придумал ничего лучше, как отметить освобождение в баре «Галактика». В отличие от «Аэродэнса» здесь было тише, уютнее, по камерному, по местечковому. Заказал виски с яблочным соком, уселся за столик в углу и размяк. Давненько он не отпускал удила.

Большой глоток спиртного приятно ожег пищевод. Полумрак, мурлыкающий джаз, барная стойка, стаканы, бутылки, все как в прошлой жизни. «Где сейчас Ксюня, Ленчик, Масян? Живы ли?» — от накатившей горечи едва удержал слезу.

— А я тебя знаю.

От неожиданности Андрей вздрогнул, поднял глаза. С первого взгляда понял, кто подсел. Честно говоря, она и не скрывала. Ярко-красные губы, кричащий макияж, волосы в блесках, аромат дешевых духов, из-под наклеенных буреночных ресниц томный взгляд, руки на столе сложены под грудью, словно постамент под удачной моделью природной сборки.

— Ты за деньги дерешься. Кажется, из «утюгов».

— Типа того, — проговорил Андрей, обретая равновесие.

— Я, Пуся, — представилась дама, — угостишь сигареткой?

— Прости, не курю, — стушевался Андрей, — могу предложить виски, — и тут же пожалел. Выпивка стоила дорого.

— А ты милый, — неожиданно ласково и целомудренно улыбнулась Пуся. На щеках обозначились кокетливые ямочки. В этот момент ее лицо помолодело, сделалось обаятельным и даже симпатичным.

Пусе не удалось склеить клиента не только потому, что Андрей опасался нехороших болячек, но и потому, что чеки уже не звенели в кармане. Остался всего один.

Как ни странно, Пуся запомнила его среди прочих и в следующий раз, когда подсела за столик, назвала по имени. Андрей обратил внимание на ее бледность. Жрица отмахнулась и попросила угостить выпивкой. В этот раз он не пожадничал с намерением. Знал, по большей части из фильмов, что девушки с низкой социальной ответственностью вращаются среди разных людей и порой клиенты разбалтывают такое, чего не положено знать другим.

Из, казалось бы, пустого разговора Андрей уяснил, что Пуся работает на два фронта. Личный телохранитель Буры Ручник ее очень предпочитает. Уж почему так, Андрей не спрашивал, а жрица не распространялась. Узнав, что она вхожа во «дворец», как бы между прочим запустил мысль о наследнике. И да, Пуся видела его.

От нетерпения и волнения у Андрея покраснели уши, а в груди затикали часики. Чтобы не выдать ажитацию, убрал руки под стол, выдержал паузу и, глядя в сторону, лениво поинтересовался, что это за темная история с его женой.

Девушка повторила рассказ Хусана до того момента, как неожиданно после долгих поисков Буре повезло. Его сын, наконец-то, нашелся. Насколько она слышала, мальчика спасли из-под лавины. Но после клинической смерти, удушья под снегом, у него возникла амнезия. Аслан проходит реабилитационный курс под присмотром личного врача мэра. Ручник поведал, что к пареньку привязано трое телохранителей, и не выпускают за стены «Холидея» — Дома правительства КЧР.

«Это уже не догадки и несовпадения, — Андрея будто пробила лихорадка, — он жив. Жи-ив! Жив! Господи, вселенная меня любит». Что-либо еще спрашивать не стал — побоялся спугнуть «рыбку». В тот вечер они расстались, как и раньше — по-приятельски.

Он уже два дня не встречал Пусю. Осматривался, подходил к узкоглазому бармену Доши, спрашивал об интересующей его особе. Тот пожимал плечами. У Андрея накопилось к девушке куча вопросов, важность которых сложно переоценить.

Ирэн подруга Пуси, неохотно сообщила, что ее надо искать в «Попугае», номер может узнать у Сто́пера. «Желтый попугай» — трехэтажная частная гостиница в верхнем городе на Леонова.

Андрей направился туда. Не прошел и квартала, как раздалась сирена. Она доносилась с северной части города. Громко выла, ввинчивалась в мозг буравчиком.

Прохожие засуетились. Сверху послышались выстрелы из крупнокалиберного пулемета. Ему вторил другой, глуше и дальше. Сирена продолжала распугивать горожан. Со звуками стрельбы люди зашевелились быстрее, побежали прятаться по домам. Андрей вспомнил, что во время тревоги надо явиться в «Тренажку».

Глава 18. Атака