Или у Инессы, если у тебя от природы светлыеволосы. Макс, этот шикарный блондин, как вино: с годами только хорошеет. Этибрюки он купил еще зимой, и Наташа тогда осмеяла его: кто же покупает летниевещи зимой! А он сказал: 'Я в эти брюки просто влюбился'. В магазине емупосоветовали померить, сказали, что, возможно, это его стиль. А это не простоего стиль - это его сущность. Эго. Темно-серый переливчатый материал, нежный ишелково-страстный. Крой, вроде, не такой и особый, оригинальные только карманыи 'молния' на всю левую ногу, а в остальном штаны как штаны. И как сидят! Макс,злодей, наверно, нарочно надел черную приталенную рубашку: знает, как он неотразимв черном! Если бы хотя бы застегнул ее как следует, не провоцируя женскиефантазии - но ведь нет же! На шее - неизменная скромная загогулина на веревочке- Катин подарок, подчеркивает изящные ключицы и впадинку, которую Наташаобожает целовать. А на запястье - часы за баснословные деньги. Ничего лишнего.Ему бы еще десяток сантиметров роста - не для Наташи, она и так ему по плечо; адля того, чтобы выходить на подиум в лучших дефиле мира. А там и до Голливуданедалеко... Не может такая красота принадлежать одному человеку! Даже его жене.

Ди-джей ставил тему за темой, а Макс ревнивокосился на Наташу, на ее ножку, соблазнительно вырвавшуюся из высоченныхразрезов платья. Заметил, что эта ножка, как и ее хозяйка, привлекла вниманиеуже половины сильной половины присутствующих.

- Волнуешься? - спросил свою девушку,наклонившись к ней поближе.

?- Да, - улыбнулась она. - А ты?

- Я еще не вник, что происходит! - усмехнулсяМаксим.

- Да я, если честно, тоже. Это как сон. Мнекажется, я собой не управляю, и все вокруг существует тоже независимо от меня!Зато я так рада, что у нас с тобой снова есть что-то общее!

В десять вечера началась основная программа.Все-таки сцена, даже такая маленькая, действует на Наташу магически. Стирает изпамяти все, что не относится к работе, и дает взамен потрясающее наслаждение.Сцена - это наркотик: Наташа с первых же секунд испытывает настоящий кайф, абез сцены - настоящую ломку. В этот вечер она сама была ведущей, произнеслаимпровизированную, но от этого ничуть не слабую приветственную речь ('Эго' влатинском означает Я, и в нашем клубе вы можете, не стесняясь, быть собой, бытьсвободными и независимыми'), представила публике дизайнера ('Хочу познакомитьвас с девушкой, которая не только придумала этот интерьер, но и сумелаосуществить свои задумки на практике!'), рассказала об анкетах, которые выдалигостям на входе вместе с билетами ('Мы работаем для вас, и нам очень важно вашемнение'). Потом объявила танцевальный марафон.

Сама в этот вечер пела не много. Они с ди-джеемзаранее отобрали песни, отрепетировали звук микрофона, и Данил написал себешпаргалку на каждую песню: когда добавить микрофону эхо, когда сделать громче,когда тише. Получалось великолепно! Наташино волнение включается на отсутствиезрителей. Когда же зрители есть, и их настроение в твоих руках, волнению ужепросто не остается места. Сочинская публика гораздо больше расположена кисполнителю, чем московская. Для сочинской публики на самом деле хочется петь!

Быстрые песни - созданы для нее. Еще бы, ведьона сама их создавала! Максим уже и подзабыл, как Наташа танцует. Смотрел нанее с барной стойки, и казалось, танцевать на сцене в одиночку ей нравитсянамного больше, чем на танцполе в компании друзей. Она была в коротком стильномплатье из легкой ткани с длинными разрезами на каждой ноге, и эти разрезыкокетливо вздрагивали от малейшего Наташиного движения бедрами. И каксексуальна она в сапожках по колено и в маленькой черной шляпке на своихгладких блестящих волосах, выпрямленных утюжками специально для этого вечера!М-м-м!

Казалось, все в норме. Все идет, как должноидти, в единственно верном направлении. Посетители танцуют, официантки всепрекрасно успевают, бармен хвастается рабочим флейрингом, а ди-джейпританцовывает в своей кабинке, прижав к уху огромную лопасть наушника. ИМаксим, и Наташа могли бы на время присоединиться к своей компании, но Наташаизо всех сил этого избегала: там был папа. Вот они и торчали все время вдвоем убара.

- Я, наверно, сделал ошибку, разрешив тебе тутпеть, - протянул Макс, обняв Наташу за плечи и прильнув к ее ушку: иначеразговаривать в таком грохоте сложно.

Наташа не стала задавать вопросов, а простокрасноречиво взглянула ему в глаза.

- На тебя все мужики смотрят! - пояснил оннарочито обиженно.

- А на тебя - все бабы, - парировала Наташа. -Мне хоть есть чем оправдываться: я выступаю, и вполне естественно, что на менясмотрят. А на тебя смотрят просто так, при любом раскладе!

- Что-то не похоже, что бы ты ревновала... -возразил парень.

Инесса была здесь с мужчиной. Они сидели восновном зале, чуть в сторонке от толпы. Разумеется, выбирая столик, Инессаисходила из принципа 'чем дальше от Костика, тем лучше'. Она любит Макса.

Наташа знает это с самого знакомства с ней.Макс, конечно, не согласен, но переубедить Наташу - нереально. Хотя теперь дажеИнесса не вызывает Наташиной ревности. Может, это заслуга Макса, может, самойИнессы, а может, просто идет время, и Наташа привыкла? Привыкла, что с Максимомкокетничают незнакомки в общественных местах, и он, бывает, отвечает им тем же.Смирилась с мыслью, что школа - мир, где за симпатичным молодым учителем будутходить толпы поклонниц независимо ни от чего, кроме желания влюбиться... Аможет, дело лишь в том, что в Москве без него она тоже не скучала?

Все же отправились в VIP-зону. Сидели на диванев обнимочку, Макс участвовал в общем разговоре, поднимал вместе со всеми вответ на тост бокал с апельсиновым соком, а Наташа задумчиво теребила кисть егоруки, свисающую с ее плеча. Друзья фотографировали их, а Наташа не могла дажеглаза поднять, не то что улыбнуться. Папа, хоть и с женой здесь, но ощущениетакое, что жена не с ним. Потому он и пялится на Наташу.

Юра отказывался пить больше: завтра ему забиратьЖанну и дочку из роддома.

- А когда у нас внуки будут? - тут же обратилсяАлексей к Наташе.

- Если бы ты открыл глаза пошире, то заметил бы,что у тебя уже есть внучка! - дерзко заявила та.

- Как это так? - не понял Леша ни самой мысли,ни интонации.

Наташа равнодушно пояснила:

- Если у меня есть дочь, то у тебя есть внучка.Логично? Или ты только родных детей воспринимаешь своими родственниками?! -воскликнула она с наездом и вдруг осеклась.

Ерунда одна промелькнула в ее мозге и тотчасзавладела всей системой правополушарного Наташиного разума. Она взглянула намаму. Увлекалась когда-то изучением языка тела и, вспомнив, что означает маминапоза, поняла: здесь есть мужчина, который нравится маме как потенциальныйлюбовник. И этот мужчина не Алексей. Андрей или Юра: они сидят рядом, и вданную минуту распознать точное местоположение маминой цели можно лишь спятидесятипроцентной вероятностью. Улыбнулась ехидно сама себе и опустилаголову. Надо будет обсудить это с Максом.