Чарли долго молчал, прежде чем ответить. Он не хотел кривитьдушой. Когда он ее приглашал, он сказал неправду, сейчас решил исправиться,пока не стало слишком поздно.

– Этого я вам обещать не могу, – сказал он, и ихглаза встретились. – Я привык держать слово, а в данном случае не уверен,что смогу.

– Тогда я больше не буду с вами ужинать.

– Придется мне тогда приглашать вас на обед. Я неговорю, что мы с вами не можем быть или не будем друзьями. Но вы нравитесь мне,Кэрол. Даже трусы, которые боятся серьезных отношений, иногда заводят романы иходят на свидания.

– Так это у нас было свидание? – удивленноспросила Кэрол. Когда Чарли пригласил ее на ужин, ей это и голову не моглоприйти. Она была искренне убеждена, что идет на деловую встречу. Впрочем,теперь Чарли был симпатичен ей намного больше, и она готова была перевести ихотношения в разряд дружеских.

– Сам не знаю, – ответил он, не решаясь признатьсяв обмане. Как говорит Адам, в сексе и приятном времяпрепровождении все средствахороши. Или почти все. Время они провели прекрасно, а вот до секса было далеко,и Чарли подозревал, что может и вовсе не дойти. – Давайте считать так:двое людей, объединенных общими интересами, встретились, чтобы поближе узнатьдруг друга. Но в следующий раз я бы хотел, чтобы это действительно былосвидание.

Кэрол сидела с несчастным видом и ничего не отвечала. Большевсего ей хотелось сейчас провалиться сквозь землю. Потом она подняла на негоглаза.

– Я не хожу на свидания. В принципе.

– Это было вчера. А сегодня все иначе. Давайте подождемдо завтра, тогда и ответите. Никто пока от вас никаких глобальных решений нетребует. Речь ведь идет об ужине, а не об операции на открытом сердце, – сулыбкой добавил он.

– И кто из нас первым уйдет, как думаете?

– Кинем жребий. Но должен предупредить: я уже не тот,что прежде, теряю форму, не могу бегать так быстро, как когда-то. Так что у васесть реальный шанс меня опередить.

– Чарли, так не пойдет! Вы хотите использовать меня какдоказательство своей теории вынужденного одиночества? Хотите убедиться, чторано или поздно все женщины вас бросают? Я не хочу подтверждать своим участиемваши болезненные теории.

– Постараюсь обойтись без этого. Но обещать ничего немогу. Помните: это всего лишь ужин. Не клятва верности до гроба. – По крайнеймере, пока. Чарли напомнил себе о цели своего приглашения. В любом случае онуже не представлял себе, что может обойтись без общения с Кэрол.

– Если вы ищете себе женщину, то вряд ли вам стоиттратить время на меня. Я же все честно рассказала вам о себе – я избегаюсерьезных отношений с мужчинами, я вообще избегаю мужчин.

– Постараюсь это учесть. Кэрол, мне нужна помощьпсихолога. Психотерапевт у меня уже есть. Просто будьте мне другом.

– Можете считать так. Я вам друг. – Ничего другогосейчас она сказать не могла. Но будущее было целиком в их руках.

Чарли расплатился, и они пешком отправились к дому Кэрол.Она жила в небольшом особняке, что его удивило. Зайти Кэрол не предложила.Впрочем, он на это и не рассчитывал.

Кэрол сказала, что живет в задней пристройке к дому, внебольшой квартире-студии, которую снимает. Сказала, что ей повезло и аренднаяплата совсем невысокая. «Неужели она ничего не получила по разводу, –подумал Чарли, – ведь она говорит, что ее муж очень богат?» Он полагал,что из своего брака она вынесла не только печальный опыт.

– Спасибо за прекрасный ужин, – с улыбкойпоблагодарила Кэрол и твердо добавила: – Но запомните, это не было свиданием!

– Спасибо, что напомнили, – ничуть не огорчившись,ответил он. – Не хотите со мной поужинать на той неделе?

– Я подумаю, – ответила она, открыла входнуюдверь, помахала рукой и скрылась.

– Спокойной ночи, – прошептал Чарли себе под нос,улыбнулся и зашагал прочь, погруженный в размышления о Кэрол и о том, что они сегоднядруг о друге узнали.

Он не оглядывался и не видел, как она стоит у окна и смотритему вслед. «Интересно, о чем он думает», – спрашивала себя Кэрол. Точнотакой же вопрос задавал себе и Чарли. Он был доволен сегодняшним вечером. А вотКэрол была напугана.

Два дня спустя Адам на новой «Феррари» отправился навеститьродителей на Лонг-Айленд. Он уже заранее был готов слушать бесконечные нотации.Родители рассчитывали, что он вместе с ними пойдет на службу, этот ритуал неменялся годами. Но Адаму на мобильный позвонил охваченный паникойклиент-спортсмен. Его жену только что задержали за кражу в магазине, а попутновыяснилось, что его сын-подросток приторговывает кокаином. Сегодня у иудеев былбольшой праздник – День Искупления, Иом-Киппур, но какое дело до праздникафутболисту из Миннесоты, ему немедленно требовалась помощь адвоката. Адам своихклиентов никогда не подводил.

Парня утром должны были отправить в реабилитационный центрдля наркоманов Хэзелден. Что до жены, то Адам, к счастью, был знаком собвинителем по ее делу. Сторговались на сто часов общественных работ, ипрокурор согласился не предавать дело огласке. Футболист заверял Адама, чтотеперь по гроб жизни ему обязан. Только вечером Адам наконец смог выехать.Целый час добирался до родительского дома на Лонг-Айленде. Молитву в синагогеон уже пропустил, хорошо хоть успел к праздничному ужину. Мать, конечно, будетвне себя. Он и сам был расстроен. Это был единственный день в году, когда он судовольствием посещал синагогу, замаливал грехи и поминал усопших. Адам не былнабожен. Но он любил еврейские праздники и был признателен Рэчел, котораяприучала детей соблюдать традиции. Прошлым летом Джекобу справляли бар-мицву, ицеремония, когда его сын впервые читал из Торы на иврите, растрогала Адама дослез. Никогда в жизни его так не распирало от гордости. И еще он помнил, что наего бар-мицве его отец тоже прослезился.

Но сегодня никаких трогательных сцен ждать не приходится.Мать будет бушевать из-за того, что он пропустил службу. Она всегда придавалаэтому большое значение. А то, что он не бросает клиентов в критический момент,для нее ровным счетом ничего не значит. С самого его развода она злилась намладшего сына. Даже сейчас с бывшей снохой она поддерживала намного болеетесные отношения, нежели с сыном. Впрочем, Адам всегда подозревал, что матьлюбит Рэчел больше.

Семейство в полном составе только что вернулось из синагогии чинно восседало в гостиной. Адам оделся соответственно случаю – в элегантныйтемно-синий костюм от Бриони, белую, шитую на заказ сорочку и начищенные доблеска ботинки. Любая мать при виде такого сына тут же бы растаяла. Крепкий,ладный, импозантный. В нем чувствовалась восточная кровь. Когда он был помоложеи у матери вдруг случалось хорошее настроение, она говорила что он похож наюного борца за свободу Израиля. В такие минуты она, пожалуй, им даже гордилась.Но в последнее время от нее только и слышно, что он продал душу дьяволу и живетв беспробудном грехе. Все его действия и поступки вызывали ее осуждение – иженщины, с которыми он встречался, и клиенты, чьи интересы представлял, и егопоездки в Лас-Вегас – посмотреть бой с участием кого-нибудь из «своих» боксеровили концерт очередного рэпера, тоже из числа клиентов. Мать даже Чарли и Греяназывала парой неудачников, которые до сих пор не женились и никогда неженятся, а так и будут путаться с пропащими женщинами. А если уж матери наглаза попадался очередной таблоид с фотографией Адама – будь то с новойподружкой или с кем-то из его звездных клиентов, – она непременно звониласообщить, что он окончательно опозорил семью. И от сегодняшней встречи онничего хорошего не ждал.