— Но майя, инки и ацтеки — целые цивилизации. У них была духовность и наука, — возразил я.

Макс кивнул:

— В этих цивилизациях власть шла от верховного жреца, они занимались научными исследованиями, но владели чёрной магией, верили в существование в каждом человеке нескольких душ и описывали их квази-материальными терминами: тень, дыхание, кровь, кость… Потеря одной души оборачивалась соответствующей болезнью. Последние мои исследования в Южной Америке как раз и были связаны с изучением наследия майя. Если бы их цивилизация прогрессировала, возможно, современное общество было бы техномагичным, максимально приближённым к природе, но с продвинутыми технологиями. Джейкоб как раз яркий представитель подобного симбиоза, — взглянул на меня Макс. — Может быть, однажды он совершит переворот…

— Какой переворот?

— В методах агрессивной коррекции психологии, — ответил гений, пожав плечами. — Он мастер психологической импровизации, корректирующего перформанса…

В моих висках уже отбивали пульс индейские тундули, сердце билось дробно ударам там-тамов.

— …автор метода репертуарной матричной реконструкции — «personal constructs», при котором объекту составляется индивидуальный конструкт для коррекции отклонений в личностной сфере и сфере межличностных отношений…

— Что это все значит? — задал я вопрос, чувствуя тревогу и поднимавшееся в душе недовольство от того, что на секунду почувствовал себя в шкуре той самой обезьянки.

Внезапно вспомнился эпизод из нашего с Максом разговора…

— Ты же у нас чуточку мёртв. Говорят, перед смертью вся жизнь перед глазами проносится. Ты этой прелести лишился, поэтому отмотаем обратное кино сами, пройдёмся по слабым сценам, подрежессируем кое-какие эпизоды…

— Ты хочешь переписать мою жизнь? — я усмехнулся.

Гость проигноривал мой вопрос и закончил:

— …в финале ты превратишься в оргазм.

Я ржал атомно. Как это символично: я — и превращусь в оргазм! Макс дождался, когда схлынет ударная волна и осядет эмоция, устроился удобнее у панорамного окна, уютно развалившись в моём кресле, и буднично махнул рукой, будто листнул сенсорный экран:

— Поехали…

Но ответ получил буквальный:

— Это сконструированные для объекта ситуации, основанные на оценке произошедших, запланированных и прогнозируемых события с целью организации его поведения, понимания себя и других людей. Метод реконструирует систему взаимоотношений и строит для объекта «образ я». Уникальный индивидуальный конструкт, при котором психолог практически демиург для объекта. Мощная работа. Джейкоб выступал с обширным докладом на конференции. Метод назвали жестоким, античеловечным, выходящим за грани профессиональных принципов врача-психолога, но в исключительных ситуациях… — русский приятель посмотрел мне в глаза открыто и серьезно, — …единственно действенным.

Женщину украшают хорошие манеры,

острый ум, безупречный внешний вид и…

США, Нью-Йорк

Спа-салон «Metamorphosis Day» вживую выглядел еще лучше, чем на фотографиях на сайте. Я потратила немного времени на то, чтобы изучить расположение кабинетов, туалетов и список услуг, и три часа, чтобы изнасиловать поисковик Yahoo и узнать о различных косметологических и прочих представляемых салоном процедур побольше. Не хотелось выглядеть дурочкой — теперь понимала, что имела в виду Наоми.

Когда подошла к ресепшну и назвала имя, мне тут же предложили на выбор холодные и горячие напитки и пирожное-корзиночку размером с долларовую монету со свежими ягодами и кусочками фруктов. Я согласилась на чай с чабрецом и лаймом. Девушка проводила меня к мастеру и ушла, сказав, что через пару минут принесет напиток.

Мастером оказался… Теренс Райт.

— Мисс Тенесси Моори! Восходящая звезда Нью-Йоркской тусовки! — стилист распахнул мне объятия. — Дай обниму тебя, красавица, пока рядом нет этого косолапого цербера! — воскликнул и обнял так крепко, что чуть не хрустнули ребра. — Как же я рад, что ты решила посетить мой салон!

Парень отстранился, держал меня за плечи на расстоянии вытянутых рук и внимательно рассматривал лицо, волосы и фигуру.

— Твой салон?.. — я опешила.

Вчера я вспоминала Теренса, хотела спросить совета по стилю, и это просто какое-то провидение, что выбрала его салон, не иначе.

— Мой. Без ложной скромности — лучший в Нью-Йорке!

Так и есть, я же по рейтингу и выбирала. Должна была подумать, что так или иначе лучший стилист города имеет к нему отношение. Тяжко вздохнула — никак не научусь видеть наперед, понимать очевидное.

— Это так неожиданно… — ответила, смущаясь под его придирчивым взглядом. — Но я записалась к мастеру Джоан…

— Я каждый вечер проверяю запись. Увидел твое имя и не отказал себе в удовольствии заняться тобой лично! Как поживает твой носик? — улыбнулся, принимая из рук девушки с ресепшна чашку чая для меня.

Я снова тяжело вздохнула и опустила глаза. Почему-то стало очень не по себе от того, что так громко заявляла о своем желании стать эксклюзивным парфюмером, а стала торговкой.

— Я пока только с кафе разобралась, а до парфюма руки никак не дойдут.

— Кафе… — повторил, вздёрнув бровь. — Окей, дорогая. Садись в кресло, пей чай и рассказывай, — тон Теренса был серьезен.

Я и представить не могла, что этот эпатажный варвар и большой оригинал может преображать не только находясь в постоянном движении, а и вот так — незаметно, будто застыв за спиной, внимательно слушая и направляя разговор ненавязчивыми фразами и вопросами, а спустя мой рассказ повернуть к зеркалу и… не дать упасть в обморок.

Это была не я. Удлиненное впереди каре изумляло градиентом с изумительно подобранными оттенками от горького шоколада до топленого масла. Нанолифтинг выпрямил волосы и придал им благородный глянцевый блеск, а тончайшие золотые нити оживили и смотрелись естественно, как родные.

— Вау… — тихо прошептала, прижав к губам пальцы обеих рук, а на глаза выступили слезы. — Я такая… такая красивая… Это невозможно…

— О нет! Только не начинай рыдать! Мне нужны твои сухие ресницы! — смешно заломив руки, театрально выдал стилист. — Теперь маникюр, педикюр, перманент, макияж и тату… если ты, конечно, не против? За счет салона, Тенни. Мне доставляет удовольствие работать с новыми лицами, тем более с тобой.

Я согласилась на все. Теренс сам выбирал цветовую палитру лаков для ногтей, красок для лица и шрифт для татушки «НИЧЕГО НЕВОЗМОЖНОГО НЕТ» — я захотела эти слова под левой грудью. Когда мне закрыли тату специальной пленкой и вручили крем для ухода за ней, мастер проводил меня в кабинет стилиста.

Он с кем-то разговаривал по телефону, но свернул беседу кратким «перезвоню» и встал мне навстречу. Я чувствовала себя счастливой, очень красивой, улыбалась как не улыбалась уже давно, смеялась, видя, как восхищен мужчина моим преображением, как в его глазах лучится довольство.