Цезаря Октавиана — вследствие небрежности прежних государей — дисциплину, точно определив служебные обязанности и расходы и никогда никому не позволяя уходить из лагеря без уважительной причины; военных же трибунов должно было выдвигать не расположение воинов, а их заслуги. На всех прочих он оказывал влияние примером своей доблести, проходя вместе с ними в полном вооружении по двадцати миль (32 километра. — И. К.). В лагерях он велел разрушить помещения для пиров, портики, закрытые галереи и художественные сады. Он часто надевал самую простую одежду, перевязь его меча не была украшена золотом, застёжки военного плаща были без драгоценных камней, только его палаш заканчивался рукояткой из слоновой кости. Он посещал больных воинов там, где они были размещены на постой; сам выбирал места для лагеря. Жезл центуриона он давал только людям сильным и имевшим хорошую репутацию, трибунами он назначал только тех, у кого выросла настоящая борода и чьи благоразумие и лета могли придать вес званию трибуна. Он не позволял трибунам брать от солдат какие-либо подарки, устранил повсюду всякие признаки роскоши, наконец, улучшил их оружие и снаряжение. Он вынес также решение относительно возраста воинов, чтобы никто не находился в лагере — в нарушение древнего обычая — будучи моложе того возраста, которого требует мужественная доблесть, или старше того, который допускается человечностью, и стремился к тому, чтобы знать воинов и чтобы было известно их число.

Кроме того, он старался иметь точные сведения о запасах для войска, умело учитывая поступления из провинций с тем, чтобы пополнять обнаруживающиеся в том или ином месте недостатки. Но больше, чем кто-либо другой, он старался никогда не покупать и не держать чего-либо бесполезного. И вот, когда воины, глядя на поведение государя, изменили свой образ жизни, он направился в Британию, где он произвёл много улучшений и первый провёл стену на протяжении восьмидесяти миль, чтобы она отделяла римлян от варваров»[357].

Евтропий сообщает нам, что Адриан «объездил всё государство, много строил»[358]. Аврелий Виктор об Адриане писал: «Он был весьма вынослив в труде и сам лично обошёл все провинции, отстранив толпу спутников, и при этом восстанавливал все города, укреплял в них сословия»[359].

Как мы видим, все римские историки отмечают замечательно добросовестное отношение Адриана к своим обязанностям правителя. Он, не щадя себя, пешком обходит провинции, делает всё возможное для улучшения жизни подданных, организует строительство в городах, укрепляет в них сословный строй. Здесь особенно интересно следующее свидетельство Аврелия Виктора: «…укреплял в них сословия. В самом деле, наподобие военных легионов, он разделил по центуриям и когортам ремесленников, художников, архитекторов, всякого рода строителей зданий и декораторов»[360]. Так по мере своих обходов и объездов провинций Адриан, беря пример с отлично знакомых ему военных структур — центурии, когорты — впервые в римской истории создал в городах Империи профессиональные корпорации. До логического конца дело Адриана суждено было полтора с лишним столетия спустя довести великому реформатору Диоклетиану. При нём эти корпорации станут ответственными за поступление в казну налогов с горожан[361]. В центуриях и когортах, объединяющих разные сословия и профессии горожан, можно видеть прообраз цехового строя городов Средневекового Запада.

Но особое внимание, конечно же, приковывает к себе забота Адриана об укреплении вооружённых сил Империи. От времени Траяна ему досталась армия примерно в 300 тысяч воинов — 30 легионов с вспомогательными войсками. К этому должно добавить семь тысяч преторианцев, находившихся в Риме. Не собираясь продолжать агрессивную политику Траяна, что было совершенно обоснованным и верным решением, если исходить из действительных интересов Империи, а не тщеславных амбиций подражания Александру Великому и божественному Юлию, Адриан создал чёткую систему пограничной обороны. Для этой цели легионы должны были, насколько это представлялось возможным, удерживаться в своих провинциях, отвечая за безопасность их границ, и недопускать разного рода мятежей[362]. В самом начале правления Адриан произвёл ряд перестановок в расположении легионов в некоторых провинциях. Так, напомним, Дакия стала преторской провинцией с одним X Сдвоенным легионом (X Gemina), а I Вспомогательный легион (I Adiutrix), призванный защищать вновь приобретённую провинцию при Траяне, был переведён в Верхнюю Паннонию. Тогда же XXX Ульпиев легион (XXX Ulpia) был переведён в Нижнюю Германию[363]. В 119 году началось серьёзное восстание в Британии, и потому находившиеся там римские войска срочно нуждались в подкреплении. Поэтому VI Победоносный легион (VI Victrix) был отправлен из Нижней Германии к британским берегам, а его место занял XXX Ульпиев легион[364]. Таким образом, мы имеем следующую картину расположения легионов по Империи в те дни, когда Адриан начал свои поездки по провинциям[365].

Британия: II Augusta (Августов), VI Victrix (Победоносный), XX Valeria Victrix (Валериев Победоносный), IX Hispana (Испанский).

Верхняя Германия: VIII Augusta (Августов), XXX Ulpia Victrix (Ульпиев Победоносный).

Нижняя Германия: I Minerva (Минервы), XXII Primigentia (Фортуны Первородной).

Верхняя Паннония: I Adiutrix (Вспомогательный), X Gemina (Сдвоенный), XIV Gemina (Сдвоенный).

Нижняя Паннония: II Adiutrix (Вспомогательный).

Верхняя Мёзия: IV Flavia Felix (Флавиев Счастливый), VII Claudia (Клавдиев).

Нижняя Мёзия: I Italica (Италийский), V Macedonica (Македонский), XI Claudia (Клавдиев).

Дакия: XIII Gemina (Сдвоенный).

Каппадокия: XII Fulminata (Молниеносный), XV Apollinaris (Аполлонов).

Сирия: III Gallica (Галльский), IV Scythica (Скифский), XVI Flavia Firma (Флавиев Стойкий).

Иудея: VI Ferrata (Железный), X Fretensis (Пролива).

Аравия: III Cyrenaica (Киренаикский).

Египет: II Traiana (Траянов), XXII Deiotariana (Дейотаров).

Африка: III Augusta (Августа).

Испания: VII Gemina (Сдвоенный).

Но мощь римской армии заключалась не только в количестве легионов. Важнейшим условием её силы, способности побеждать были организация и дисциплина. Дисциплине уделялось особое внимание, поскольку именно ей в укреплении боеспособности своих войск отводил столь значимую роль наш герой. И это было глубоко закономерно. Именно образцовая воинская дисциплина стала основой великих побед римского оружия. Ведь ни одна армия античной эпохи не смогла достичь в плане дисциплины того, чего добились римляне. Это касается даже таких доблестных воинов, как греки и македоняне. Не случайно ведь великий знаток военного дела как в греко-македонском, так и в римском мире историк Полибий признавал, что греки никогда не могли научиться истинному повиновению[366]. Потому-то римляне по праву считали дисциплину основой всех своих побед, полагали её гордостью, оплотом и вернейшим стражем своей державы[367].

Адриан сделал всё возможное для укрепления военной дисциплины в римской армии. Пожалуй, со времён Гая Мария, создавшего в конце II века до Р. Х. римскую профессиональную армию и резко повысившего уровень боевой подготовки, никто так добросовестно и так успешно не занимался этим важнейшим для любого настоящего войска делом. Адриан прекрасно понимал, что дисциплина в армии — основа всего. Прочее приложится. Боевая подготовка тогда и станет по-настоящему боевой. Потому именно в правление Адриана понятие «дисциплина» было поднято на наибольшую высоту: в римской армии как особое божество стала почитаться военная Дисциплина[368].