Она, проглотив комок в горле, молча кивнула.

Его лицо на мгновение потемнело, но он тут же запрокинулголову в новом приступе хохота:

— Представляю реакцию Джима.

Дорис быстро подошла к нему, тронула его руку и взмолилась:

— Нет, нет! Прошу вас, ни слова Джиму!

— Тогда вам придется заплатить штраф, — произнес он, неоставляя шутливого тона. — Сделайте мне одно маленькое одолжение.

— Смотря какое, — нервно рассмеялась она, поправляя волосы.

— Поищите в доме один предмет?

— Но меня скоро здесь не будет. Я уеду с минуты на минуту.

— Даже не верится! — воскликнул он. — Вы же только чтоприехали. Паула так скучает по вам… Да и я был бы очень рад встретиться с вамиеще раз.

— Через час меня уже здесь не будет, — повторила миссисКейн. — Вот только дождусь Паулу.

— Послушайте, миссис Кейн, дайте мне шанс искупить вину.Погостите у Джима и Паулы еще хотя бы два дня. На завтра я приглашаю вас вресторан. Я знаю одно местечко…

— Нет, я поеду.

Взглянув на ее лицо, Парлин понял, что она не уступит.

— В таком случае, может быть, вы оставите мне свой адрес?

— Зачем?

— В ближайшее время я как раз буду в ваших краях.

Пообедаем, как договорились.

— Но мы ни о чем не договаривались.

— Это вы так считаете.

— Ладно, поговорим об этом позже. Теперь скажите, какую вещьвы хотели найти?

Он было напрягся, но быстро взял себя в руки и ответил:

— Так, мелочь. Но если вы собираетесь ехать, то, увы, мне выуже не поможете.

— Почему бы вам не обратиться к Джиму или Пауле?

— Можно, конечно, но мне хотелось, чтобы мою просьбувыполнили вы.

— Но вы же не знали, что я здесь, когда вошли.

— Совершенно верно, госпожа государственная обвинительница,— отшутился он. — Но я и не думал искать эту вещь в доме, надеясь, что она былапотеряна на лужайке.

— Что это за предмет? Почему вы так беспокоитесь о нем?

— Эта вещь принадлежала одному человеку, который был здесь впонедельник вечером, — нахмурясь, ответил Парлин. — Должно быть, он обронил ее,когда… да, кажется, этот человек должен был встретиться с Евой Даусон. Мненужно кое-что уточнить, и, будь у меня эта вещица, моя задача существенноупростилась бы.

— Почему вы решили, что пропажа находится здесь?

— Потому что я знаю, что он ее потерял, и я также знаю, чтоон очень из-за этого переживает. Он голову потерял, стараясь вспомнить, где этомогло произойти.

— Допустим, я найду ее и передам вам? Что дальше?

— Вы не найдете, — рассмеялся он. — Вас же здесь не будет.

— Вы считаете, что этот предмет имеет отношение к убийствуЕвы Даусон?

Мужчина осторожно обнял ее и ответил:

— Он может оказаться важной уликой, но давайте не будем покаупоминать об убийстве. Джима, да и нас всех, устраивает версия самоубийства ЕвыДаусон.

Ее уже не вернешь, зато можно избежать скандалов и грязи вгазетах. Если же будет твердо доказано, что ее смерть была насильственной,допустим, кто-то признается в совершении преступления, тогда другое дело.

Мы ничего не имеем против справедливого суда. Блуждание вотьме — вот что опасно. Ева близко общалась с политиками, и теперь ониопасаются…

— Чего?

— Огласки.

— Потому что один из них убил ее?

— Не говорите глупостей. Политик никогда никого не убивает.Политик говорит. Он и занимает кабинеты власти именно с помощью слов. Он будетразоблачать, обличать, повышать голос в справедливом негодовании, но наубийство он сам не пойдет.

— Так кто убил ее?

— Во всяком случае, это человек не нашего круга.

— Вы уверены?

— Да.

— Значит, вы знаете, кто это сделал.

— Вы нашли там, что искали? — раздался снизу громкий голосСелби.

— Да, — ответил Парлин. — Сейчас спускаемся.

Он снова коснулся плеча Дорис Кейн и уже тихо добавил:

— Итак, моя красавица, решено. В ближайшие три недели я будуу вас. И запомните: у нас с вами одни и те же интересы. Я всеми силами будуотстаивать версию самоубийства, но если окажется, что это убийство, то япередам правосудию вещественные доказательства, которые помогут покаратьубийцу.

Когда они шли по коридору, она сказала:

— Полиция не верит, что было самоубийство.

— Вы переоцениваете их возможности, — самодовольнозамурлыкал он. Им придется поджать хвосты. Старшина присяжных надавит — и онине устоят. Попомните мои слова. Большое жюри не даст согласия на масштабноерасследование смерти Евы Даусон.

— Но ведь окружной прокурор сам может возбудить дело, еслион считает, что кто-то виновен…

Парлин подхватил миссис Кейн под локоть, помогая ей спуститьсявниз по крутой лестнице.

— Если Большое жюри посоветует ему заниматься своими делами,а не будоражить общественность, выдавая самоубийство за насильственную смерть,ему придется подчиниться.

— Ужасно несправедливо.

— Конечно несправедливо, но в политике иначе не бывает…Большое спасибо, миссис Кейн, — громко произнес Парлин, подходя к Брэндону иСелби. — Без вашей помощи я бы не нашел эти бумаги… Как жизнь, шериф?

— О'кей.

— Если вам потребуется моя помощь, дайте только знать.

— Миссис Кейн, — сказал Селби, — нам хотелось бы уточнитьодин момент. Это займет всего несколько минут. Не могли бы вы?.. — Онвопросительно взглянул на Парлина.

— Я побежал, — сообразил Парлин. — Меня ждут с этимидокументами. — Он повернулся, протянул руку миссис Кейн и улыбнулся. Казалось,больше никого для него сейчас не существовало. — Не забывайте — три недели.

Бизнесмен попрощался с Брэндоном и Селби и открыл параднуюдверь. Порыв ветра надул шторы на окнах и чуть было не вырвал бумаги из егоруки. Он поспешно закрыл дверь и торопливо направился через лужайку к своеймашине.

— Что же вас так напугало? — спросил Селби у Дорис Кейн,когда они остались втроем.