Точно такая же карточка валялась на земле возле самогозабора. Может быть, на ней тоже есть сообщение? Решив, что если невысовываться, то рыжий не увидит ее за кустами смородины, Инга присела и прямотак, на корточках, двинулась в сторону своей находки. Конечно, если бы неГладышевский," время от времени выходящий из гроба и гуляющий в районемедицинского центра, она бы подумала, что Артонкин вовсе не умер. Но этот трупиз гроба сбил ее с толку.

Завладев второй визиткой, Инга прочитала на ней: «Перешагничерез забор и иди в сторону трех сосен», В лее? Это ведь страшно! Ингаметнулась к крыльцу, забежала в дом, к вешалке, нашла свою сумочку и достала изнее мобильный. Набрала номер Хризопразской и шепотом сказала, когда ейответили:

— Элина, что мне делать? Тень опять появилась! И зоветменя!

— Куда? — спросила Элина, которая в настоящиймомент пекла блины и так распарилась над сковородой, что плохо соображала.

— В лес! Как мне быть?

— Не знаю. Если вам хочется в лес, идите! Только надообязательно держать перед собой оберег.

И еще шуметь. Тени любят покой, но не любят шума и смеха.

— Шуметь и смеяться, — пробормотала Инга. —Угу. Я поняла.

Сунув телефон обратно в сумочку, она достала оберег иповесила на шею. Потом вбежала в кухню и, воспользовавшись отсутствиемэкономки, схватила алюминиевую кружку и ложку. Ей, черт побери, нужно знать,зачем Артонкин зовет ее с того света! Что такое не доделал он, что мешает емуупокоиться с миром? Если она пойдет под три сосны с оберегом на шее и будетшуметь и смеяться, с ней ничего не случится. Никакие черти не утянут ее в ад!Главное, чтобы тот страшный тип не выстрелил в нее из ружья.

Когда Верлецкий возвратился в комнату, то увидел, что всеего родственники стоят у окна — задние ряды на цыпочках — и молча смотрят всад.

— Валерик! — воскликнула Татьяна заметивсына. — Валерик, с Ингой что-то случилось!

— Она поломалась, — добавил Отто, искреннеполагая» что дал хорошее объяснение.

— В каком смысле? — испугался тот и, растолкавкузин и кузенов, приник к стеклу.

По саду в направлении леса двигалась Инга. Время от времениона поднимала над головой алюминиевую кружку, била в нее столовой ложкой ивскрикивала: «Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!»

Двигалась она хоть и Медленно, но довольно резво, и лицо унее при этом было жутко сосредоточенное. Верлецкий дико озадачился. В сущности,он знал всю ее историю от начала и до конца, включая говорящую собаку. Ничто вэтой истории не предвещало подобного развития событий. Возможно, случилось ещечто-то, о чем он не знает?

— Не волнуйтесь, — широко улыбнулся он. —Вероятно, она готовит какие-то спортивные соревнования, просто репетирует. Онаже руководит спортивным центром!

— Но почему она так страшно хохочет? — поразилсяодин из дядюшек, сделав большие глаза.

— Какой ты темный! Она регулирует дыхание.

— А с помощью ложки И кружки, — предположилаМарфа, — отбивает ритм.

— Какой интересный подход, — пробормотала старшаяиз кузин-овец. — Наверное, в этом центре так необычно!

Пока они обсуждали Ингу, та добралась до низкого заборчика,сгруппировалась и внезапно, словно гигантская жаба, сиганула в лес.

— Куда это она? — шепотом спросила Татьяна,завороженно глядя на то место, где еще секунду назад находилась ее будущаяневестка.

— Размяться, вероятно, хочет, подышать свежимвоздухом, — ответил Верлецкий и быстро вышел, Набросив куртку, он широкимшагом направился вслед за Ингой. Его «суженая», конечно, далеко не ушла, акогда услышала позади треск веток, свалилась на землю, продолжая, впрочем,неутомимо колотить ложкой по кружке.

— Эй! — позвал Верлецкий, приблизившись сзади.

— Ха! — крикнула она громко. — Ха-ха!

— Ты что, в самом деле чокнулась?!

Инга немедленно перевернулась на спину и уставилась на него.

— Это ты? — спросила она шепотом.

— Зачем ты тут изображаешь китайских десантников,высадившихся под Рязанью? Что это за «ха-ха»?

— За мной пришел дух Артонкина! — плаксивосообщила она.

— И где же он?

— Ждет меня в трех соснах.

— С чего ты взяла?

— Вот. —'— Она протянула ему визитки, собранные всаду. — Это его почерк, — Тьфу, — сказал Верлецкий. —Значит, он живехонек и не сгорел ни в какой машине.

— Но зубы! — возразила Инга. — На местеаварии нашли его зубы!

Верлецкий некоторое время молчал, потом сказал:

— Хорошо. Пойдем к трем соснам и поглядим, что тамтакое.

— Только по пути надо громко смеяться.

— Если мы вдвоем будем идти по лесу и громко хохотать,моя мать вызовет «неотложку». Вставай немедленно, а то заболеешь.

Он отобрал у нее кружку и поднял с земли, держа за обе руки.

— В меня могут выстрелить!

— Вряд ли, — покачал головой Верлецкий. —Один раз уже стреляли, снайпер наверняка скрылся. Интересно, в кого он метил?

— Может быть, в дух Артонкина? — предположилаИнга, продолжая трусливо оглядываться.

— Если это был дух, с ним ничего не случилось.

Кстати, что это у тебя на шее?

— Это? — Инга прижала оберег ладошкой. — Так…Украшение.

— Все секретничаешь, — хмыкнул он. —Постарайся держать себя в руках. Нам предстоит еще пережить десерт — и можноехать. Кстати, как у тебя дела с этим… Троепаловым, кажется?

— Треопаловым, — поправила Инга. — Онпригласил меня на ужин.

— Красиво живешь, — подхватил Верлецкий. — Сомной обедаешь, с Треопаловым ужинаешь…

— Но с тобой у нас все понарошку, а с ним нет.

Они дошли до трех сосен, убедившись, что там никого нет, ивозвратились в дом. Все семейство бурно обсуждало различные методикиподдержания физической формы.

— Классно у вас получается! — похвалил Ингу одиниз дядюшек. — Прямо концерт!

Верлецкий полагал, что это было больше похоже на припадок, новслух ничего говорить не стал.

* * *

Инга и так сидела красная, словно узбекский томат, Вероятно,до нее только теперь дошло, как она выглядела со стороны.

После обеда всем предложили выпивку, и пока Верлецкий решалкакие-то вопросы по телефону, запершись в библиотеке, Инга расслабилась, выпиввсе, что ей поднесли. В конце концов ее развезло, и, когда Верлецкийвозвратился, она уже рассказывала всем про говорящую собаку.