Раздумывала я недолго. Пока мой спутник находился в оцепенении, я аккуратно вытащила ключ зажигания, выбралась из машины и тихо-тихо закрыла дверь. И начала нажимать на всё подряд, пока не услышала знакомое бибиканье отключившейся машины с щелчками закрывшихся на замки дверей. И эти звуки привели Вовчика в себя. Он резко дёрнулся, повернулся, открыл глаза и посмотрел на меня. А я, прижав к боку сумку, опрометью бросилась бежать в луга.

Его глаза были белыми-белыми – без зрачков. Ледяная зеркальная плёнка. И страшный оскал крупных зубов на пепельно-сером лице.

Трава путалась в ногах, но я обращала на неё внимание лишь первые несколько шагов. Потом, как и в «кабинете» отца Вальпургия, препятствий уже не замечала. Неслась вперёд сломя голову и… не знала. Пыталась сообразить, что дальше делать, и не знала. Кого звать, кому звонить?.. Где этот проклятый пригород с ведьмой – далеко ли, близко?.. Как понять, когда Вовчика захомутали – сразу после отъезда или позже?.. И далеко ли ведьма Марьяна?..

Обрывки вопросов возникали один за другим и тонули в панике. И я просто неслась вперёд, пока хватало сил. А когда почудилось, что они кончились, со стороны дороги раздался такой грохот, что у меня случился новый прилив сил, и я рванула ещё быстрее. Вмиг домчалась до рощицы, споткнулась о скрытое в траве бревно, едва устояла на ногах и поняла, что всё. Дальше бежать некуда. За рощицей чернела длинная, рваная кайма оврага. А за ним – снова редкий лесок. И виднелись крыши домов. Но – не всё же удаче идти рядом, шаг в шаг…

Зато мне никто не мешает позвать её на помощь. А выбрала я лимит везения или нет – не имеет значения. Попробовать надо. Получится или нет… важно, конечно. Но даже если не получится – попытаться стоит. Хотя бы чтобы попытаться. «Верь оберегу и проси у него помощи, когда прижмёт», да. Пока пророчица ни разу не обманула.

Я быстро оглядела рощицу. Несколько старых плакучих берёз. Низкая вытоптанная трава. Сухая земля, усеянная обломанными ветками и сухими листьями. Пара кустов шиповника. Удобный пятачок между двух деревьев, почти без растительности. Найдя подходящую ветку, я окопалась на этом пятачке, решив начертить на земле единственное, что пришло в голову, – круг. Да, куда не плюнь, лишь им от нечисти и защищаются.

– Верь оберегу и проси у него помощи, когда прижмет… – повторила я вслух и вздрогнула, когда цветочный ветер донёс со стороны трассы грохот взрыва и запах гари.

И решила положиться на интуицию. Я – не колдунья и ничего не смыслю в магии, но бабушка-то ведьма. И явно смыслит. Может, она вложила в оберег что-нибудь ещё, что само наколдует чудо. Раз цепочка среагировала на враждебную нечисть и разбудила, предупреждая об опасности… Мне нужно просто к ней прислушаться.

– Помоги… – я сжала цепочку в ладони, закрыла глаза, отключаясь от реальности… и поняла. И снова и снова – спасибо, бабуль…

Сняв цепочку, я обвила ею ладонь и снова вооружилась веткой. Над лугом пронёсся горячий ветер, пригибая макушки тысячелистника, в зарослях зашуршали явственные шаги, и зачарованная цепочка, ощущая опасность, засияла золотом, заискрила. И новогодней гирляндой «зажгла» ветку.

Начертить круг я успела очень вовремя. Едва замкнула кольцо, как из луговых зарослей травы рыбкой вынырнул обезумевший душка-бармен. Зарычав, он вскочил на ноги и ринулся на меня. И с воплем срикошил в сторону, когда вокруг меня вспыхнул горячим солнечным светом конус. Я устало осела на землю, положив на колени внезапно волшебную палку, и позволила себе выдохнуть. Всего на минуту, пока Вовчик снова не появился в поле моего зрения.

Его глаза опять стали нормальными – почти нормальными, человеческими, а на лбу обозначилась красная вмятина от ушиба.

– Выходи, – он сел напротив, притронулся ко лбу и с шипением отдернул руку.

– Дурак, что ли? – огрызнулась я нервно. – И за дуру держишь?

– Ты не сможешь сидеть там вечно, – «муравей» уставился на меня не мигая. – Сила амулета не бесконечна, – и серьёзно добавил: – Не стоило тебе лезть в это дело, Радка.

– Да, не стоило. Но как вышло – так вышло. А жизнь – не кино, плёнку назад не отмотаешь, кадры не переснимешь, – я скривилась и крепче сжала ветку.

Душка-бармен кивнул сочувственно и даже на себя прежнего стал похож. На секунду. Пока не вскочил на ноги, точно его пнули по причинному месту. Тёмные глаза снова налились серебром, а смуглое лицо посерело. Зарычав, он забегал вокруг меня, шумно принюхиваясь и хищно раздувая ноздри, а я ощутила себя героем «Вия». Главное – не выходить из круга и…

…да, вечно – не смогу. Вечно – люди столько не живут. Но и нечисть, подозреваю, тоже. А раз вопрос в том, кто дольше – то есть у кого козырей в рукаве больше… Сложа руки сидеть не буду. Надо подумать. С плохими мозгами и памятью я бы не стала хорошим журналистом. И должна же от моей работы быть ещё хоть какая-то польза. Пророчица Лана помогла, чем смогла… И остаётся Веста – маленькая слепая девочка со странными способностями и рисунками.

Я достала телефон, чтобы просмотреть фотографии, и чертыхнулась – про себя и на себя. Твою ж мать, рехнусь скоро с этой магией… Ведь можно же просто позвонить. Хотя бы Бахтияру – с надеждой, что он нашёл свой сотовый или купил новый, сохранив прежний номер.

Вовчик мстительно хмыкнул, и я сразу поняла, почему. Телефон не включался. Вернее, включался, мелькал заставкой фирмы-производителя и сразу же вырубался, хотя я точно знала, что процентов на пятьдесят батарея ещё заряжена. Просто…

– Я – мелкая нечисть, но кое-что умею, – ухмыльнулся душка-бармен. – Не ломай технику, не заработает, пока я здесь, – и пригрозил: – Выходи. Задержимся – за нами придут, и обоим несдобровать.

Я пропустила его слова мимо ушей, пряча телефон в сумку. Да, с плохой памятью я не стала бы хорошим журналистом… И, снова подняв сияющую ветку, подумала о Марьяне. Всё, что известно со слов Бахтияра, это её имя, «должность» и суть силы – боевая тёмная ведьма. И начала чертить на земле рисунок Весты. Хотя бы попытаюсь.

Невесть откуда начал накрапывать мелкий дождик.

– Прекрати, – прошипел Вовчик, оказавшись передо мной, в полушаге от конуса. – Вызовешь – и её смерть будет на твоей совести. Никто не справится с моими хозяевами. Они – стародавние, владеющие силой, а ведьмы былого могущества давным-давно лишились.

Я не слушала. Верить маньякам – себя не уважать. Никогда не знаешь, сколько в их словах правды, а сколько лжи и попыток запугать. Уж лучше верить – в ведьму. Она не может не справиться. Иначе бы в войне с нечистью они бы не выжили и не победили, установив свои порядки. Они обязаны загнать ископаемое любой древности и мощности обратно в могилу. Иначе грош цена их магии.

И я рисовала. Чертила круг за квадратом и треугольник за многогранником и… вспоминала. Когда-то, очень давно, я это уже проходила, но не одна и не под заточенной гильотиной. Тогда рядом сидела бабушка и подсказывала: сюда такой-то знак, а сюда – такой. И я слушалась и понимала – это не глупая отсебятина. Знаки сплетались в цепи, и в их соединении виделась тайная система. Некое волшебство. Открытым детским умом я его понимала, а сейчас – увы. Сейчас я просто делала то… чему меня научили.