* * *

Зак сидел в своей комнате, пил виски и небрежно листал старинное издание «Принца и нищего».

«Почему бы кому-то не занять мое место? – размышлял он. – Приди и займи мое место, а я стану бедным и свободным».

А ведь, подумал он, именно это сделал Тристан с Квинном. Он поменял свою жизнь на жизнь другого. Раздраженный сравнением, Зак отбросил книгу в сторону.

«Может, мне сбежать и найти отца?» – бестолково фантазировал он, зная, что это невозможно: его мать забеременела во время однодневного бунтарского побега и не удосужилась узнать даже номер телефона того парня или его полное имя.

– Это девяностые, – вслух сказал Зак с усмешкой.

Не было социальных сетей, которые могли бы нарушить анонимность однодневного увлечения. Неожиданная беременность мамы была еще одной из многих причин, по которым она смущала свою семью «белых англо-саксонских протестантов» и дорогого старшего брата. А то, что она сохранила ребенка – сохранила его, – было бесконечно хуже.

Зак был пьян, в стельку пьян. Это было единственное альтернативное усталости ощущение, на которое он был способен. Он хотел бы бороться, сделать что-то, чтобы не чувствовать себя таким жалким, но на это он чувствовал себя неспособным.

Время от времени в его голове появлялись образы Ники и Квинна. Это было похоже на гадкую оплеуху, тогда как воспоминания о маме больше походили на нож в живот.

Он сделал по глотку за каждое болезненное воспоминание – за каждое имя. Ника, мама и Кэтрин. В каком-то смысле он ненавидел всех этих женщин, потому что никто из них не мог с ним поговорить. Был только он, оставленный общаться с их призраками.

Зак резко сел, мгновенно получив за это головную боль. Он попытался покачать головой, как будто мог таким образом избавиться от дребезжащих в ней темных мыслей, преследовавших его, как камешки в туфлях. Уловка не сработала.

В дверь тихо постучали, и через мгновение вошла Вайолет. На ней было коротенькое синее платье. Вся состоящая из притягательных изгибов и темных уголков, Вайолет скользнула по комнате и уселась рядом с ним.

– Привет, незнакомец, – поздоровалась она.

– Доброе утро, – хрипло, как шлифовальные камни, прозвучал его голос.

– Сейчас два часа дня, – сообщила она.

Легкая улыбка играла на ее пухлых губах.

– Я возвращаюсь в Академию, – продолжала Вайолет. – Мама говорит, я уже слишком много дней пропустила.

Она оставалась дольше, чем на «длинные выходные». Чтобы быть с ним.

«Я не заслуживаю тебя». Это была его единственная мысль, когда она наклонилась и поцеловала его.

– У тебя вкус виски, – прошептала она.

В ее голосе не было осуждения.

Вайолет замолчала и прижалась к Заку.

Он почувствовал, как ее сердце бьется, тикает. Она и была как старинный часовой механизм – хрупкая, холодная и красивая. Он отстранился от нее.

– Дома все в порядке? – спросил он.

Ее кошачьи глаза расширились. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз спрашивал ее о таком.

– Да, у них там все хорошо, – мягко ответила Вайолет.

Он знал, что это ложь.

– Ты всегда можешь прийти сюда, ты ведь знаешь. Если что-то не так, ты можешь поделиться со мной. Ты должна рассказывать мне об этом, Ви, – убеждал он ее нежно.

– У тебя больше нет тайного доступа к моим секретам. Ты расстался со мной, помнишь?

Вайолет пыталась перевести разговор в шутку, как всегда, когда ее семья бывала жестока к ней.

После долгих лет дружбы Зак легко разгадывал такую шараду. Он чувствовал себя виноватым оттого, что даже не подумал о том, как справится Вайолет без него, когда он уйдет из Вилдвуда. Изначально Вайолет поехала в Вилдвуд, чтобы быть с Заком, но она быстро поняла, что это идеальный способ круглый год избегать своего ненавистного отчима Паскаля и держаться подальше от своей небрежной матери, которая заботилась только о массе тела Вайолет.

Вайолет скоро поняла, что, проводя выходные в школе, а каникулы с Заком, она обеспечивает себе минимальный контакт с собственной семьей. Ее страх быть исключенной и стал причиной того, как ужасно она поступила с подозреваемыми в крысятничестве. Она преследовала людей, которые угрожали ее собственному пребыванию в Вилдвуде.

Зак винил себя за слова, которые он сказал ей, когда они расставались. Он не хотел причинять ей боль, но слишком устал на тот момент от человека, которым она стала, – от человека, которым он стал рядом с ней, – ожесточенного болью, корыстолюбивого и безразличного.

По сравнению с ней Ника казалась доброй. Он захотел узнать, каков вкус добра и возможно ли впитать часть его в себя. Это было эгоистично и бессмысленно. Все добро мира больше не сможет изменить его.

Конечно, Ника в итоге выберет Квинна – добрые с хорошими, злые с испорченными, так и должно всегда быть. Посмотрев в кошачьи глаза Вайолет, Зак решил, что ошибался. Его взгляд скользнул по ее бледной коже и румяным щекам.

Вайолет не была злой или испорченной, и ее он тоже не заслуживал.

– Паскаль разозлился на меня, бросил стул через всю комнату и разбил стеклянный стол в гостиной, – сообщила она и пожала плечами.

– Я убью его, – пообещал Зак.

Отчим Вайолет был таким же жестоким, как Митчем, и Зак ненавидел его.

– Точно, убей его, столкни с обрыва, что ли, – закатила глаза Вайолет.

Они рассмеялись, обнялись и так и сидели до заката, как два раненых вороненка. С надеждой когда-нибудь отомстить своим обидчикам.

Вайолет заночевала в доме у Зака, и когда он проснулся, девушка сидела у комода и делала макияж. Это было слишком знакомое зрелище. Черные локоны, спадая на спину, были похожи на струи дыма.

Зак потер виски; слабая головная боль уже пожелала ему доброго утра. Вайолет услышала, как он пошевелился, и обернулась. Зак увидел на тумбочке таблетки. Он выбросил их в обычное укрытие. Ее глаза сузились.

– Немного странно, что они доставляют их, пока ты спишь, скажи?

– Домашние эльфы «Фармы», – улыбнулся Зак.

Вайолет нахмурилась и обернулась к зеркалу. Он наблюдал за ней дальше.

– Ты заслуживаешь кого-то лучшего, чем я, – сказал Зак серьезным тоном.

Вайолет посмотрела на него, склонив голову набок.

– Это почему же?

– Ты заслуживаешь кого-то хорошего. Кого-то, кто сможет спасти тебя от хаоса… Кого-то светлого, – добавил он, не подыскав более точного слова.

Вайолет все смотрела на него.

– Мне этого не нужно. Я могу сама себя спасти.

Девушка наклонилась над ним и поцеловала, положив ладонь на его лицо.