После завтрака Адольф пригласил друзей в свою мастерскую, чтобы представить им свою работу.

Лучи восставшего солнца озаряли комнату мерцающими огнями, словно прожекторы — и лик, что смотрел на людей с холста был как будто обведён ореолом. Пускай ещё неровно и несовсем умело, но Сон узнал в мужчине себя. Длинные тёмные пряди укрывали плечи. Чуть крючковатый нос уподобился клюву, а прищуренные чёрные глаза напоминали взор ястреба. Лёгкий румянец свежей кожи на щеках, тонкие губы в хитрой хищной улыбке. Взгляд в пол-оборота, как и сидел. Немножко наивно, отчасти карикатурно, но у Адольфа получился весьма недурный портрет, который он сам не постеснялся бы повесить на стенку. Да ещё и с автографом художника.

— Ну как? — светился мальчик, гордый своим детищем. — Нравится? Нравится?

— Очень, — признался Сон. — Только злой я тут какой-то.

— А это чтоб помнил, — заметил Адольф. — Не становись таким, ладно?

Мальц рассмеялся и обменялся тёплым взглядом со своим другом. Тот кивнул в ответ.

— Ну что, — после короткой паузы спросил хозяин дома, — идём?

— Уже прогоняешь? — усмехнулся Сон.

— А чего тянуть-то. Телефон ты свой дал, аська есть, не потеряемся.

Вещей у Сна с собой не было, только маленькая походная сумка через плечо. Так что собираться долго не пришлось.

— Только мы не через лес пойдём, — заметил Мальц. — Так оно, конечно, короче, но Адольфу тяжело будет. Воспользуемся общей дорогой.

На том и порешили.

Уже на холме Сон кинул прощальный взгляд на особняк, что приютил его на эти несколько дней. Большой и светлый, обнесённый каменным забором с огромными железными воротами, сейчас он представлялся ему величественным белым замком. Так он и запомнит его в своей памяти: белый замок, где живёт отшельник-чернокнижник и его младший брат-художник.

Все трое шли по дороге к деревне, чьи дома уже можно различить на горизонте. Хранили молчание. Начнут говорить — никогда не остановятся, и расставаться не захотят.

В саму деревню заходить, однако, не стали — дорога сворачивала в бок.

«Значит, в другой раз, — вздохнул Сон. — А всё-таки любопытно, что же за люди там живут».

Однако одного человека они всё же встретили. В аккуратной школьной форме, с убранными в хвост светлыми волосами и удивлённым лицом их встретила Мария.

— Чего это так все вырядились? — удивилась она. А потом вздрогнула своей догадке. — Значит, уходишь?

— Да, — кивнул Сон. — Забавно всё сложилось, правда? Не думал, что дела заставят меня так быстро вернуться.

— Вот оно как, — хмыкнула девушка. — Позволишь проводить, что ли? Здравствуй, Ади, — улыбнулась она мальчику. — Ты прямо светишься, что случилось?

— Как домой придёшь — покажу! — гордо ответил тот, придавая себе загадочности.

— Хорошо, — улыбнулась Мария.

Дорога вокруг была ровной, по-своему монотонной — бесконечное море зелёных трав, уходящее далеко-далеко за горизонт, возвышаясь в небо. Свежий воздух бодрил и наполнял душу силой, какой ни за что не получишь в городе.

— Что заставило покинуть тебя наши края? — спросила девушка.

— А сам не знаю, — признался Сон. — Это сложно объяснить вот так сходу. Скажем так, мой гроб зовёт меня, и я не могу противиться этому зову.

Мария вздохнула и покачала головой, обменялась взглядом с Мальцем. Тот улыбнулся и пожал плечами: мол, ты поняла. Та кивнула, внимательно всмотревшись в лицо своего друга. Судя по всему, придётся прогулять школу. Не бросать же его сейчас одного.

А там уже и станция. И поданный как на заказ поезд. Пара часов езды — и всё. Отправление примерно через двадцать минут.

Маленькое здание вокзала, немного людей на платформе. В основном местные. Приветливо кивают Мальцу и Марии, удивлённо косятся на их нового знакомого: никогда раньше его здесь не встречали. Да и не встретят больше, наверное.

Друзья стояли в молчании. Многое хотелось сказать друг другу, о многом подумать и помолчать — но только когда? И главное — зачем? Не то время, не то место.

— Ты нам друг, Сон, — улыбнулась Мария и протянула руку. — Спасибо тебе.

— Даже не знаю, за что именно ты меня благодаришь, — улыбнулся тот, принимая рукопожатие. — Но спасибо и взаимно. Был рад знакомству.

— Скажешь тоже, — усмехнулась девушка.

Мальц молчал. Ни слова не говоря он крепко обнял парня и похлопал его по плечу. Они знали, какие слова хотели сказать друг другу. И не было нужды их озвучивать.

Опустившись на одно колено, Сон склонился перед Адольфом.

— Вольно, — улыбнулся мальчик. — Возвращайся скорее, как закончишь со своими делами. Нам ещё есть, над чем работать.

— Обязательно, — кивнул тот. — До скорого, Альф.

— Ади, — поправил мальчик.

Ещё раз окинув взглядом всю троицу, Сон запрыгнул в вагон: электричка отправлялась. Деньги на билет были, а значит — доберёмся.

Уже разместившись с солнечной стороны и провожая взглядом некогда кромешный чёрный лес, Сон увидел знакомую фигуру. Призрак в алых одеждах стояла в отдалении, едва заметная на фоне густой осенней листвы. Но их глаза встретились.

Астра зажмурилась, улыбаясь, чтобы подавить подступающие слёзы: значит, всё-таки уехал. Ну да ничего, быть может, оно и к лучшему. Он не знает её, она не знает его. Были вместе всего три дня и сказали друг другу куда больше, чем иные — за всю жизнь. Нет. Она не забудет его. Никогда. Его голос найдёт своё отражение в её нотах. И, быть может, когда-нибудь, даже исполнит арию, написанную для него.

Братья и Мария провожали уходящий состав в молчании. Девушка всё это время пристально наблюдала за своим другом, ожидая беды. Но её не было. Понимая тревогу своей подруги, Мальц повернулся к ней, одаряя светлой, исполненной искренней радости улыбкой.

— Я его отпустил. Спасибо тебе за всё.

Девушка виновато опустила взгляд, думая, что это она послужила причиной столь скорого отъезда.

— Расскажешь, как всё было? — робко спросила она.

— Конечно, — кивнул парень. — Пойдём к нам? У нас ещё есть много праздничной еды, а у меня отменное настроение. В кои веки хочу общаться.

Мария сдержанно улыбнулась.

— Как скажешь. Идём?

Мальц кивнул и взял коляску с младшим братом.

— Идём.

***

Сон набрал Полину, сообщил ей примерное время прибытия и откинулся на спинку сиденья в ожидании назначенного часа. Время возвращаться в родной могильник. И могильник ли? Отдохнув и набравшись сил, Харьков уже не казался ему таким отталкивающим, как раньше. Но с другой стороны — белый замок чудесного отшельника, Мария, Астра, Адольф… Не Альф, Ади, и сам Мальц — нет, он не хотел терять никого из них. А ведь даже не узнал ни названия станции, ни деревни. А с другой стороны — зачем это ему? Найдутся все, где бы и когда бы ни были — было бы желание.