Макс

О чем бы Этти не думала в этот момент, выглядело это обескураживающе: голубые глаза поддернуты мечтательной дымкой, губы переминаются из стороны в сторону, пальцы ищут непослушную прядь, которую стоит вернуть на место. Я первым заметил ореховую прядку и так бережно, как только мог, спрятал ее под шапку. На секунду девушка поморщилась, давая понять, что моему «бережно» далеко до идеала, но тут же мягко улыбнулась.

Мои пальцы все еще касались ее щеки, а тело само по себе сокращало дистанцию между нами. Я делал все неправильно: не в том месте и не в той последовательности, но не знал, как остановиться. Как вернуться к точке, в которой я рискую самыми ценными отношениями в жизни, признаваясь в истинных чувствах.

К слову, поцелуй ведь в равной степени может все разрушить, не так ли? Или вероятность краха с поцелуем еще выше? Что, если Этти его не хочет?

— Твою ж налево! — дернулась она, когда в ее сумке заиграла знакомая мелодия.

На экране телефона девушки высветился забавный коллаж из фото, на которых она корчила рожицы, явно пребывая в прекрасном расположении духа. И все было бы замечательно, не будь на каждом снимке такого же через край счастливого Кевина МакКензи.

Этти глядела на экран, будто не решаясь ответить на звонок. Это вселило в меня подобие надежды, но в то же мгновение за спиной раздалось:

— Вот ты где, Коллинз!

Полетт

«Уйди, сгинь, испарись!» — кричала я взглядом, угрожая МакКензи на ментальном уровне. Растерянность маской легла на его лицо, одна нога сделала неуверенный шаг назад.

Зачем я только попросила его меня забрать?

— У вас намечалась встреча? — спросил Макс (что примечательно) у МакКензи.

— Эм, не совсем, — чесал затылок тот. — Я просто искал Полетт и вот…

— Решил, что она ошивается возле стриптиз-клуба? — заиграл свою шарманку Макс.

Если что-то и могло произойти, то момент упущен. Словно камень с горы, неудачное стечение обстоятельств покатилось вниз, расплющив мои надежды и мечты.

— Я попросила его отвезти меня домой, — одернула воинственного братца я.

Обогнув его спину, подошла ближе к парню, который пришел с благими намерениями и, между прочим, делал мне одолжение, но не сдержалась — зашипела:

— Не мог на минуту задержаться?

Макс

Один нюанс, о котором я благополучно забыл — Кевин-откуда-он-только-взялся-МакКензи. Даже не появись он в момент, исход которого я предвидеть не мог, забывать о нем было ошибкой. Я не желал обманывать Керу или делать ей больно, но чуть не поставил в аналогичное положение Этти.

— То есть ты хотела сбежать от Келли и первым делом позвонила МакКензи? — сказал ревнивец во мне, и я мысленно дал ему пинка.

Стоило Этти нахмуриться, поджимая губы, как ревнивцу во мне устроили «темную».

Конечно, она позвонила ему, он ведь ее парень. Хороший парень, раз приехал чуть ли не ночью и пошел искать, когда я уволок ее от места встречи. Почему же тогда мне так хочется подержаться за его шею?

— А сам-то ты как тут оказался? — прищурилась Этти. — Если ты знаешь, что я пришла с Келли, значит, встретился с ней внутри.

— Я приходил к Пэм, мне нужно было очистить голову.

— То есть ты хотел отдохнуть и первым делом пошел к Памеле в стриптиз-клуб?

Я хотел было возразить или начать оправдываться, но девушка схватила МакКензи и решительно зашагала в противоположном от меня направлении.

Минут десять стоял столбом, прокручивая в голове все произошедшее. В частности диалог после появление третьего и очень даже лишнего. Я, конечно, могу ошибаться, но ведь с ее стороны это тоже была ревность, да?

[46] Премия Дарвина — виртуальная антипремия, ежегодно присуждаемая лицам, которые наиболее глупым способом умерли или потеряли способность иметь детей и в результате лишили себя возможности внести вклад в генофонд человечества, тем самым потенциально улучшив его.

23 февраля

Полетт

Что может быть лучше, чем провести воскресный вечер с другом и котом? Провести его с возлюбленным, вероятно. Но откуда мне знать?

— Я определенно кошатница. Если не выйду замуж до сорока, заведу кошачью ферму. Буду разводить пушистиков.

— В сорок жизнь только начинается, — монотонно произнес МакКензи.

Я ткнула его коленом в бок.

— Ауч, Коллинз, ты чего?

— А ты чего заголовками статей от меня отделываешься, когда я тебе душу открываю?

МакКензи неохотно оторвал взгляд от журнала, в котором одиноким дамочкам в возрасте советуют не унывать, зевнул и выдал:

— Если до сорока ни у кого из нас не будет пары, можем пожениться.

— Неужели тебе на тренировке настолько сильно мячом по голове попали? — нахмурилась я.

— Нет, просто при таком раскладе ты избежишь смерти в качестве кошачьего корма, когда мяукающие исчадия ада покончат с покупными смесями и решат поживиться человечинкой.

— Ладно, больше не буду при тебе красить ногти. Видимо, ты надышался ацетоном.

Я закрутила баночку фиолетового лака и направилась к окну, чтобы впустить в комнату немного свежего воздуха.

— Если не хочешь куковать до сорока, в следующий раз проси, чтобы тебя забрал тот, чьей заботы действительно хочешь, — в сотый раз упрекнул меня МакКензи.

— А я тебе так признательна за нее, — в сотый же раз сказала я. — Ты меня очень выручил!

— Вот и рассказала бы то же самое Максу.

Пон-Пон протиснул свои жирные бока сквозь приоткрытое мною окно. Я еле успела поддержать котяру за хвост, чтобы его толстые лапы не соскользнули раньше времени, а вместо благодарности получила возмущенное мяуканье.

— Ну кто ж знал, что Макс окажется неподалеку и будет вести себя так, словно последних четырех месяцев не было?

— А ты позвонила бы и узнала, — не унимался МакКензи. — Пойми меня правильно, Коллинз, мне не трудно, и я только рад помочь, но по итогу оказаться виноватым в том, что нарушил какой-то особенный момент…

Он покачал головой, а я состроила невинные глазки:

— А если бы Макс был с Керой? Или начал возмущаться, что я гуляю где ни попадя в поздний час?

— В первом варианте Керу он поставил бы выше тебя. Парень, которому ты дорога, так не сделает, а значит, фантазии о «вас» можно было бы смело вычеркивать. Во втором: ну, возмущался бы, и что? Пригрозил бы тебе пальцем, а ты похлопала ресницами, назвала спасителем… — МакКензи хлопнул в ладоши и развел их в стороны, сообщая итог: — Он отвез тебя домой с полными счастья штанами.