Вернулось давящее ощущение первых дней. Сколько же она всего натворила, по незнанию и со страха!

Арелис расправила плечи. Как бы там ни было, она готова ответить за свои поступки. Объясниться с человеком, которому всё-таки оказалась слишком много должна.

Однако при виде исходящего тьмой мужа её уверенность снова пошатнулась. Он поднялся из-за стола, олицетворяя всё могущество драконов, вызывая внезапный трепет и почти ужас. Вдруг вспомнилось, что она всего лишь аристократка обедневшего рода, с мнением которой он мог бы вообще не считаться. Как тот же король.

Сзади хлопнула высокая закруглённая створка, будто ставя точку, отрезая от остального замка.

Кон Рунг так и стоял, опираясь ладонями о стол, и Арелис, сделав несколько шагов, тоже остановилась, стараясь не отводить глаз.

– Спасибо, что спасли Тавора.

Ратмир распрямился и медленно вышел из-за стола. Арелис чуть попятилась.

– Теперь вы со спокойной совестью можете осуществить свои мечты выйти за него замуж. Только будьте любезны дождаться официального расторжения нашего союза, придерживаясь приличий. Не хотелось бы, знаете ли, прослыть рогоносцем.

– Вам это не грозит, судя по всему.

– Объясните, – ещё шаг к ней, ещё шаг от него.

– Вы предельно ясно обозначили свою позицию. Целовать на глазах своих подданных и вашей «официальной» жены другую – для вас вполне прилично.

Дракон махом одолел последние несколько шагов, разделявших их, Арелис отступила ещё назад, пока не оказалась прижатой к двери.

– Будьте любезны, сударыня, растолковать, как и зачем вы отправились на Валанж? И кто такая эта рыжая воровка?

– Воровка чужих мужей и поцелуев, – пробормотала Арелис. Ратмир с недоумением изогнул бровь, словно бы поощряя продолжать.

– Ревнуете? – шепнул на ухо.

– Дракона, который, пока его свита подбирала ему невесту... желательно из тех, кто не смогут отказать ни герцогу, ни тем более королю, развлекался со своей фавориткой?

Ратмир странно застыл. Свёл брови.

– О нет, я не ревную. Мне неприятно, да, и я не могу дождаться, когда уже истечёт этот срок и мы забудем о нашей «семейной жизни», как о страшном сне! Вы вернётесь к фривольной жизни, а я... к Тавору.

Ратмир отпрянул, резанул ледяным взглядом.

– Вы ещё не объяснили свой побег.

– Это не побег!

– Слушаю очень внимательно.

– Она появилась из Нави... через Навь. Я не знаю, как. Не знаю, почему вы не увидели. Я растерялась, запуталась и... она просила помочь ей уйти, и мне казалось, если я помогу – все проблемы сразу же исчезнут.

– Вы понимаете, что лишь создали новых?

– Понимаю.

– А если бы это был демон или...

– Она не демон!

– Вы не представляете, на какие хитрости только не идут тёмные силы, чтобы пробраться в Явь!

– Представляю. Она человек. В ней нет Тьмы... поверьте. Я отличаю.

– Демоны хитры, они освобождают тело и даже отражение, оставляя лишь тонкие нити связи, а потом атакуют в самый ответственный момент! И друг, которого вы считали чистым, вдруг выступает против вас, – Ратмир сжал зубы, лицо словно судорога прошила. – Если бы вы отличали...

Дракон запнулся, Арелис с недоумением взглянула на него:

– То что? – вдруг вспомнился монстр. Но дракон предпочёл не отвечать.

– Даже будучи уверенной в себе, вы не должны были так рисковать! Почему сразу же не сообщили о ней?

– Потому что... Хотела, чтобы она просто ушла так же... как появилась.

– Но вместо этого сами бросились в Навь.

– Нет, я не бросалась! Она ломилась в дверь на вашу половину, а я пыталась остановить, и... не понимаю, что произошло.

– То есть это она вывела вас на Валанж?

– Я не знаю!

– Любой из моих воинов, сотвори нечто подобное, сразу же понёс бы наказание.

Арелис закрыла глаза. Только не сказать о саламандрах. Кто знает, что им грозит здесь, у драконов. Резко открыла:

– Я... готова понести наказание. Хоть и не ваш воин.

– Но почему, ворговы тархи, почему вы ничего не сказали?! После всех предупреждений, после...

– Я боялась вас! Как вы не понимаете? Боялась вашей реакции! Я просила найти Тавора, но вы даже не соизволили меня известить, что освободили его от демонов! Что я должна была думать, на что рассчитывать? Если она оказалась тут случайно, если бы просто ушла... и не было бы... ничего вот этого.

Ратмир несколько мгновений разглядывал её. Арелис отстранённо подумала, что Тьмы в глазах больше нет, и сейчас они тёмно-серые. Почти чёрные, и всё же почти. Как предгрозовое небо. И в них столько всего сменялось, будто он взвешивал и обдумывал её слова, и никак не мог определить свою реакцию на них.

– Не верю в такие случайности. Вы следили за мной в Нави? – всё же выбрал основное герцог.

– Нет. Я была в Нави.

– Но как?

– Не знаю. Мне не довелось этому учиться.

– Четвёртый уровень, – пробормотал он.

Она кивнула.

– И вы были в Нави.

Снова кивок.

– И дракон не раздавил вас, сжимая в когтях.

Пожатие плечами.

– И...

Ратмир резко прижал её к двери твёрдым телом, накрывая губы губами. Упёрся ладонями в полотно, не давая и шанса освободиться.

Значит, на поцелуи отвечала именно Арелис, а не какое-нибудь её подобие.

Конечно, нужно всё проверить. Девушка и сейчас могла обманывать. Но руки скользнули по его плечам, обвивая шею, а губы раскрылись в таком жарком поцелуе, будто это не она только что рассказывала, как хочет вырваться отсюда.

Дракон с удовольствием втянул воздух носом, не отпуская жену. Пьянящий запах, пьянящий вкус – даже если это лишь действие магии Родового Дерева, он хотел насладиться по полной. Впивался снова и снова, не желая выпускать губы из плена. И девушка отвечала, даже не пытаясь сопротивляться. Он чувствовал её мягкие пальцы в волосах, от чего его дракон начинал довольно урчать – где-то там, в Нави; чувствовал горячие губы, подававшиеся навстречу, впускавшие его настойчивый язык, от чего его дракон довольно порыкивал внутри.

Он готов был взять её здесь и сейчас, у этой двери или на этом столе, или на ковре у камина, или... да где угодно. Но тонкий, ни с чем не сравнимый аромат с привкусом магии совершенно точно говорил, что девушка невинна. Это дурманило, охмеляло и останавливало одновременно.

Нельзя ничего испортить, для девушек первый раз слишком важен. Однажды она уже отказала ему. Второго шанса он ей не даст. И ощутить себя обиженной и использованной тоже.