– У них уже есть легенда?

– Съемки рекламного ролика для фильма. Сбой оборудования. В киноиндустрии трудится много Саб Роза. Они оплатят все штрафы и ответят на судебные иски. Но это будет в первый и последний раз. – Видок делает такое лицо, будто унюхал запах протухшего две недели назад мусора. – В этом деле никто не будет на твоей стороне.

– Они собираются вышвырнуть меня из волшебного профсоюза? Лишить заслуженной пенсии?

– Это не шутки. – Видок захлопывает книгу. – Они могущественные люди. Здесь была сама Медея Бава. Она оставила это для тебя.

Он подает мне маленький белый льняной сверток, перевязанный конским волосом. Внутри вороньи перья и окровавленный волчий зуб.

– Инквизитор? Это же бабушкины сказки. Инквизиторов не существует.

– Эта леди была вполне реальна, – говорит вернувшаяся Аллегра. – И лицо ее изуродовано сильнее, чем твое.

– Эти люди смогут тебя уничтожить, – добавляет Видок.

– Пусть попробуют. – Я встаю и иду к двери. – Передай этим Саб Роза и их контролершам, что, если они хотят, чтобы я убрался из Лос-Анджелеса, то у них есть только три пути: помочь мне, держаться от моих дел подальше или попытаться меня убить.

В коридоре стоит какой-то парень с двумя переполненными пакетами с продуктами. Он замирает как вкопанный, не успев донести ключ до замка своей квартиры. Поскольку квартира Видока невидима для гражданских, мое появление для него, должно быть, выглядело как из воздуха.

– Ой, здравствуйте, – говорит парень.

– До свиданья, – отвечаю я и исчезаю в тени прямо перед ним.

КАРЛОС СТАВИТ передо мной тарелку с рисом, бобами и энчиладой[81] в густом соусе моле[82]. Я тут же набрасываюсь на еду. После драки я ужасно голоден, а еда Карлоса настолько вкусна, что я готов на ней жениться.

– Опять занимался своим ниндзюцу? – спрашивает Карлос.

– С чего ты взял?

– Половина твоего лица и руки красные, как от ожогов.

Я смотрю на руки. Они пунцовые и ободранные, будто я весь день жонглировал шлакоблоками.

– Ерунда. К утру все будет в порядке.

– У меня есть запас алоэ, если надо.

Я качаю головой.

– Спасибо, обойдусь. Один-два новых шрама не испортят мое смазливое личико.

– Это точно.

– Карлос, ты всегда такой вежливый? Я сюда не за этим пришел. Я и сам знаю, что далеко не Стив Маккуин[83].

– Моя девушка его обожает. Повезло, что он уже умер, иначе у меня возникли бы проблемы.

Я поднимаю стакан с «Джеком Дэниэлсом».

– За парней, которые красивее, чем мы. Пусть все они сдохнут первыми.

Карлос берет свой стакан, чокается со мной, и мы выпиваем.

Неожиданно мой телефон звонит. Впервые с тех пор, как я его купил. Сначала я даже не понял, что это за звук. Как будто в карман моей толстовки забралась крыса и устроила там истерику. Я достаю телефон и не сразу соображаю, что нажать, чтобы ответить.

– Алло?

– Джимми?

– Кто говорит?

– Это я. Черри. Мне сказали, ты был в магазине. Сначала я даже не поверила.

– Поэтому ты звонишь тому, кого считала мертвым?

– Я звоню, потому что мне нужна твоя помощь. Раз уж ты все-таки жив.

С минуту я молчу, дожевывая кусок энчилады.

– Джимми?

– Не называй меня так. Мне это не нравится.

– А как тебя лучше звать?

– Парнем, которому ты помогла отправиться в Ад на одиннадцать лет мучений. – Я встаю и иду к музыкальному автомату, продолжая тихо говорить: – Парнем, который всерьез подумывает украсить твой магазин твоими же внутренностями.

Теперь ее очередь молчать.

– Я понимаю, что ты в бешенстве.

– Слово «бешенство» – это бледная тень того, что я чувствую.

– Я слышала о твоей драке с Паркером.

– Кажется, об этом уже знают все.

– Ты в курсе, что Джейн-Энн умерла?

– Когда?

– Прошлой ночью. Ее убил Паркер. По крайней мере, мне так сказали.

– Так вот почему тебе понадобилась моя помощь. Я иду к Джейн, и Паркер тут же убивает ее, чтобы она не успела рассказать мне, как подобраться к Мейсону. Ти Джей и Касабян уже вне игры. Осталась только ты.

– Ты мне поможешь?

– А какая мне от этого польза?

– Я знаю, как найти Мейсона.

Я возвращаюсь к бару, где музыка звучит потише. Мне не хочется ничего упустить.

– Я тебе не верю.

– Никто не может найти его, потому что он не в нашей реальности. Он где-то в другом месте. Но я подумала, если ты сумел сбежать из Ада, то сможешь найти способ добраться и до него.

– Откуда мне знать, может, Мейсон стоит сейчас рядом с тобой и слушает, о чем мы говорим?

– Откуда мне знать, может, ты выстрелишь мне в спину, как Паркеру, после того, как я скажу тебе, где Мейсон?

Мейсон или Черри. Если она говорит правду, то выбора нет. Особенно после того, что случилось сегодня. Конечно, я был бы не против разбить носы каким-нибудь любопытным старостам Саб Роза, но глупо нарываться на лишние неприятности, когда за мной уже охотятся Паркер с Мейсоном.

– Ладно, – отвечаю я. – Сделка есть сделка. Когда и где мы встретимся?

Она замолкает на несколько секунд, затем говорит:

– Кто-то идет. Перезвоню попозже.

Я прячу телефон в карман и возвращаюсь к еде. Карлос уже успел заново наполнить мой стакан.

– Дай угадаю. Ты разговаривал с женщиной. Для этого даже необязательно слышать слова. Все дело в тоне, – говорит он. – Они звонят, когда им что-то от тебя надо, и бросают трубку в самый неожиданный момент.

– Это не только женское. Это человеческое. С ними невозможно жить. И нельзя всех убить.

Я продолжаю есть и думаю о Черри. По телефону ее голос звучал взволнованно, но я не могу быть в этом полностью уверен. Полагаю, мое новое паучье чутье не работает через телефон. Но если она хочет меня подставить, не было бы разумней предложить время и место встречи немедленно? Так можно ходить кругами до бесконечности, выискивая тайный смысл в каждом слове и паузе разговора. Если меня подставляют, я хочу прийти во всеоружии, чтобы не заглотить очередной паркеровский файербол. В подобной ситуации я обычно обращаюсь к Видоку за советом или защитным заклинанием. Но сегодня не самый подходящий для этого день.