— Да? — улыбнулся дворовой. — Так, стало быть, и ему понравилось? А я такмо для вас, барин, старался. Чтобы вам мягше сиделося в ентом склепе-то. Чтобы пахло приятнее.

— Спасибо тебе за это.

Тихон явно был чем-то обеспокоен и не спешил уходить. И я понимал, что если его не поторопить, то мы тут до утра будем языками чесать.

— Ты чего хотел-то, Тихон?

— А чего мне хотеть? — деланно удивился дворовой. — Я работаю, все выполняю как положено. Вон, кролов выгнал из огорода, муравейник перенес в лес. А как я справился с хорями!

— Понимаю, — кивнул я, с тоской посмотрев на окна дома.

Похоже, я нескоро освобожусь от своего собеседника. Мне удалось сдержать вздох, чтобы не обидеть дворового. Не хватало еще испортить с ним отношения.

— Знаете, барин, как тяжко с хорями? Они живут по много зверей в норе. И роют ходы к курям. А потом их таскают из сарайчика. И вот что я делаю, значица, — мужичок бросил шляпу наземь и вынул из кармана тонкую веревку. — Я ее сворачиваю петлей и накладываю на выход норы, которую…

— Тихон, — мягко прервал я разговорчивого мужичка, — ты ведь для чего-то меня тут ждал?

— Да? — рассеянно уточнил дворовой, затолкал веревку обратно в карман, поднял шляпу и забормотал, — Чего мне надо то? Да всего у меня вдосталь. И даже хоревых шкурок много. Я, вона, жилет себе справлю на зиму. И жинке своей тоже…

— Семья — это важно, — кивнул я.

— Точно, — живо согласился мужичок и переступил с ноги на ногу. — Семья — это главное. И я вам так благодарен, что вы пожалели деверя моего двоюродного деда, который моей жены золовки приемный брат.

— Чего? — ошалело переспросил я и тут же пожалел о сказанном.

— Вы в Салтыковке были, барин, — внезапно заявил Тихон. — И там встрели Миколу.

— Кого?

— Так говорю ж, деверя двоюродного деда, который моей жены золовки приемный брат, — как ребенку пояснил мне Тихон.

— Так тот опивень — твой родич?

— Деверь…

— Я понял-понял, — вскинув руки, остановил я речь дворового. — Микола из твоей семьи.

— Верно, — вздохнул Тихон. — Он не самый ловкий из нашей семьи. Но все ж не посторонний. Не чужой. И жена моя так мне и сказала: пойди, грит, котя моя…

— Кто?

— Меня жена котей зовет, — нехотя пояснил мужичок. — Что с бабы взять? Любит она меня. Видит, какой ей красивый муж достался.

— Понятно, — скрыл я улыбку.

— Так вот, она мне и говорит, чтобы я к вам пришел и в ноги поклонился. За то, что вы Миколу не пришибли.

— Не за что, — я пожал плечами.

— Да только это не все, — Тихон утер нос рукавом и воззрился на меня с надеждой. — У Миколы было золотишко.

— И? — нахмурился я.

— Оплата, которую он должен был отдать в профсоюз.

— Чего? — опешил я.

— А чего? Неужто вы думаете, барин, что у нас нет своего профсоюза? Что мы живем без законов и организаций?

— Прости, Тихон. Я как-то не думал об этом.

— Ясно дело, — вздохнул человечек. — Мало кто из людей думает о том, как нам живется. Да и не думает вовсе…

— Так что с Миколой?

— Выгнали его, — горестно вздохнул Тихон. — Он денег не принес? Не принес. И никому нет дела, что их у него отняли.

Тут Тихон с осуждением посмотрел на меня. Я даже попятился, так как не ждал подобного от дворового.

— Мне жаль, но золото стало вещественным доказательством в деле об отравлении селян.

— Какие вы слова умные знаете, барин, — уважительно закивал Тихон. — Вот только сейчас Микола без работы и с долгами.

— И? — тут уже мне стало интересно.

— Что «и»? — оглянулся дворовой и, не найдя никого другого рядом, повернулся ко мне. — Он к нам жить собрался.

— К нам?

— К вам, — подтвердил Тихон.

— Опивень? — уточнил я, чтобы не ошибиться.

— Да, — мужичок был доволен моей понятливости. — И я рад, что вы не против. Спасибо, княжич. Ох, и заболтали вы меня! А у меня ведь дел много…

— Стоять, — потребовал я, вдруг осознав, что дворовой что-то не так понял. И чо, если я не поясню — завтра к нам переедет жить бес.

— Чего? Это вы кому, барин? — крутнулся Тихон.

— Я не давал разрешения на переселение опивня в наш дом.

— Разве? — грустно уточнил Тихон. — А чего вам, жалко? Он очень хороший опивень. И будет исправно…

— Что? Заставлять нас спиваться?

— Ну… — Тихон смутился и сглотнул. — Как контракт составите, так и будет работать.

— Он же не дворовой.

— Толерантостей вам не хватает, барин! — неожиданно заявил мужичок. — Микола многое что может. Дайте только возможность. Профиль и ква-кваликацию сменить — и станет помогать.

— И чем? — я решил выслушать предложение дворового.

— Вот вам в Морец нужен такой специалист, верно говорю.

— Зачем? Чтобы спаивать селян?

— Вы опять нетолерантничаете, — дворовой топнул ногой. — Он ведь может людей уговаривать есть побольше пирогов, пить квасу, покупать всякие бусики.

— Зачем? — совсем запутался я.

— Михаил Владимирович, — Тихон хитро улыбнулся. — У вас же гости ездют по Золотому обручу. В деревеньки ваши, что для гостей построены.

— Верно.

— А тут опивень свойский, то бишь нашенский, им начнет подсказывать, чтобы покупали всякие сувениры. Чтобы в харчевнях больше кушали.

— И он это может?

Дворовой кивнул:

— Просто никто не договаривался о таком. А вы с ним договор подпишите.

— Зачем сразу договор?

— Чтобы все по закону было, — Тихон замялся и выдал, — депортируют его. А жена мне потом ни за что не простит.

— Так, — я почесал затылок. — Идея хорошая.

— Я б негодного и не посоветовал, барин.

— Надо составить бумаги…

— Вот же, — из большой шляпы тут же был изъят свиток.

— Сначала ознакомимся с бумагами и примем на испытательный срок.

— Пытать