— Пять минут, не дольше, — и поджала губки.

— Ладно, будем работать с тем, что есть. — Марияр окинул трех девушек, сидящих рядом с ним, цепким взглядом и начал раздавать указания: — Работаем быстро. Мелис преображает Кат…

— Меня?

К такому повороту событий я была не совсем готова, но возиться с шокированной аллиночкой тут никто не собирался.

— …я показываю фото, Катарина представляет его и переносится…

— Она может переместиться в место с фотографии?! — В этот раз в роли шокированной аллиночки предстала Анна.

И получила.

— Она — не ты, — бросил ей Марияр. — Кат у нас вообще много чего может.

Девушка завистливо вздохнула и дальше сидела молча, будто и нет ее рядом с нами.

— Там тебя встретит Данриш. Нужно будет применить замедление, он покажет к чему. И быстро назад! Поняла?

Чувствуя себя фарфоровой куклой, я заторможенно кивнула. Данриш… Этот парень пугает меня. Неприятно будет оказаться с ним наедине. Но деньги не даются легко! Я сама во всем виновата, придется терпеть.

— Это его вы хотите разыграть?

— Не совсем. — Марик снисходительно улыбнулся. — Риш задумал произвести впечатление на одну девчонку. Та аллиночка из хорошей семьи и даже не смотрит на него… Ну, сама понимаешь, как это бывает. Клянусь, ничего опасного!

Тем не менее на душе было как-то гадливо. Не люблю навязчивых парней.

— Начали! — скомандовал воспитанник отца.

Мелис уставилась на меня так, будто собирается съесть. Но не успела я почувствовать себя неуютно под ее взглядом, как по коже, от макушки до кончиков пальцев на ногах, прокатилась волна мурашек. Холодных, б-р-р! И зеркало на стене в противоположном конце земляного зала отразило совсем другую девушку. Тоже аллиночку, темноволосую и миловидную, но другую! Она… то есть новая я, была тоньше и выше, исчезли нелюбимые ямочки на щеках и полудетская наивность из облика, глаза сделались синими, а белое платье, которое изящными складками спадало к полу, выглядело на порядок дороже.

— Хватит любоваться, иди уже. — Мелис бесцеремонно толкнула меня в плечо. — Долго облик не продержится.

Как-то даже не удивилась, увидев на подсунутой Мариком вырезанной из газеты фотографии часть срединного города. Мне предстояло появиться среди сухих ив у тихого пруда. Опасно, конечно, но вряд ли в коммерческой части столицы найдется много любителей чахлой природы.

Но чтобы я еще раз обратилась к кому-то из жителей подземелий с просьбой? Ни-ког-да!

Задачу я себе усложнила и перенеслась на ходу. Так, чтобы если кто и увидел, это выглядело, словно я прогуливаюсь.

Следующие события пронеслись стремительно.

Картинка перед глазами сменилась, как если бы я перевернула страницу какого-нибудь иллюстрированного издания. Теперь аллиночка шла не по сырому залу под Кардианом, а среди сухих ив. Разница в общем-то небольшая.

На третьем, шаге сквозь рукав просочился холодок. Данриш подхватил меня под руку, будто мы изначально прогуливались вместе. Если кто и видел, вряд ли мы вызвали интерес. Он похож на храна, я — аллиночка. Непримечательная пара.

— Рад встрече, Катарина. — Его голос дрожал, будто парень испытывал что-то сродни благоговению.

Сквозь ткань ощутила поглаживающее движение. Меня передернуло. Попаду домой — первым делом вымою руки до самых плеч!

— Даже под пытками не смогу сказать тебе того же, — мило улыбнулась я в ответ.

— Как-нибудь проверим. — Его ухмылка выглядела похабной. — Смотри на дорогу. Сейчас с одним вагончиком возникнут проблемы. Ты замедлишь падение, чтобы никто не пострадал. Сможешь?

Ответить я не успела, как и задать наиглупейший вопрос: с чего бы транспортному средству падать? Утешало одно: Марик не солгал. Сейчас я тут быстренько и желательно незаметно всех спасу и исчезну, а Данриш предстанет в глазах девушки героем. Он, конечно, мне совсем-совсем не нравится, но вдруг это судьба?

Тем временем вагончик действительно появился. Черный, блестящий, и механические лошади почти не скрипели. Неужели это все действительно работает на энергии, которую в изоляции выкачивают из людей со способностями?

— Катарина, не спи, — одернуло меня противное шипение.

Что он сделал (и он ли), я не видела, но новенький и наверняка комфортный вагончик действительно качнуло. Он стал заваливаться набок. Послышались женские вскрики. Испугалась я жутко, но не подвела. Все из способностей вытянула, при этом ни рукой не шевельнула, ни даже бровью не повела. В голове не просто покалывало, казалось, она взорвется сейчас. Лоб и ладони вспотели.

Но я сделала это! Вагончик кренился медленно-медленно и почти без грохота завалился на обочину. Механические лошадки тоже упали, но, даже лежа на боку, продолжали перебирать ногами.

— Молодец, — даже похвала из уст Данриша прозвучала как издевка. — А теперь брысь отсюда!

Улочку заполнили крики и топот. Не будь мне так плохо, я бы, может, еще проявила любопытство, но сейчас могла думать только об одном: хоть бы хватило сил на перенос! Если мой облик изменится на виду у всех — это будет конец! Тут даже принц не поможет.

В результате свалилась прямо в руки Марияра.

Секунду спустя почувствовала, как влияние Мелис спало.

Плохо… Как же мне плохо…

— Ты недооценила себя, — довольно крякнул Марик, поглаживая дрожащую меня по волосам. — Изменения оставались стабильными чуть больше семи минут.

Кажется, девушка мурлыкнула благодарность за похвалу.

— Малышка Кат тоже замечательное приобретение. — Сегодня Марияр был невероятно щедр на добрые слова.

— Я не приобретение, я пойду, — простонала и отстранилась от него, как только решила, что способна самостоятельно удержаться в вертикальном положении.

— Куда это? — Воспитанник отца насторожился.

На помощь пришла Анна, за что ей большое спасибо. Объясняться сил нет. Тут хоть бы обратно перенестись.

А если кабинка окажется занята?

— Ее учитель ждет. Он у нас очень строгий, особенно к Катарине.

— Аллиночка Брей, что вы себе позволяете? — У фонтана меня встретило едва слышное, но исполненное раздражения шипение. — Где вас носило полчаса? Только не говорите, что в библиотеке или хранилище!

Сил на страх и смущение не нашлось. Да их еле-еле на то, чтобы вернуться в Колледж, хватило! По правде сказать, я уложилась в те самые двадцать минут. Последние десять провела в уборной, плеская в лицо холодной водой, и руки вымыла, как и собиралась. Не скажу, что эти манипуляции сильно отразились на самочувствии, но так я хотя бы не чувствовала отвращения к себе…