Обнаружила, как помочь Протею победить глухоту.

Разве этого было мало, чтобы оправдать ложь Эйкке? Он-то, если быть откровенной, в ответ вообще ничего не приобрел. Разве что рассвет увидел.

Первый за пять лет Кассин рассвет. И именно это казалось сейчас необъяснимо важным.

Зачем Эйкке так смотрел на нее на краю ущелья, что у Касси до сих пор при воспоминании об этом начинали гореть щеки? Нет, не почудилось, хоть он и моментально отвел глаза от ее глаз, скрывая собственный интерес. А Касси потом раз за разом кидала на него быстрые взгляды, цепляясь ими то за меняющие свой цвет волосы, то за густые сведенные брови, то за пробивающуюся щетину. Вот странность-то: Ксандр был старше Эйкке, но на его подбородке изредка пробивался разве что легкий пушок, а вот Эйкке мог похвастаться самым что ни на есть настоящим мужским богатством, и Касси ловила себя на мысли, что ей почти невыносимо хочется дотронуться до его щеки, почувствовать пальцами непривычную колкость, увидеть в его глазах веселое одобрение…

Не из-за этих ли глупостей она теперь так тосковала, и металась в незнании, что делать, и кажется… отчаянно скучала по Эйкке? Слишком привыкла за какие-то три недели видеть его каждый день. И слишком хорошо понимала, что он больше не придет. Несмотря на то ли шутливое, то ли серьезное обещание взять ее в команду. Зачем? На этот вопрос у Касси тоже не было ответа. Ему нужна была драконья кровь, это не подвергалось сомнениям, и он каким-то образом умудрился переманить на свою сторону Ксандра, способного при помощи своих изобретений быть ему весьма полезным. А Касси? Проку от нее никакого — ну разве что интересную идею могла подкинуть, так и то на чистом везении. А Эйкке между тем совсем не отказывался от ее помощи, даже вопреки возражениям Ксандра. Понимал, что для нее самой это важно? Или… тоже просто хотел ее видеть?..

Щекам стало жарко, а в сердце прокралась нежданная радость. Нет, все это глупости, у Эйкке просто было какое-то неведомое Касси дело, а ее он обманывал без всякой совести! Ему нельзя верить, он и привязанность мог лишь изображать, а на самом деле считать Касси недалекой и докучливой девицей и терпеть ее только из-за… Ксандра?

Это было самым горьким.

Ксандр рванул за Касси, когда она, наградив Эйкке своей ненавистью и гордо задрав нос, отправилась подальше от этого лгуна. Пытался как-то успокоить, но как он мог оправдать подобную подлость? Особенно когда Касси вдруг сообразила, что он-то как раз знал о том, что Зои не существует, а подругу известить об этом не удосужился. И снова у нее была отличная возможность, воспользовавшись замешательством лучшего друга, выяснить у него причину такого решения, однако навалившаяся с удвоенной силой обида не позволила ей даже слова нужного произнести. Зато с радостью подтолкнула ненужные:

— Это бесчестно, Ксандр!

Кажется, он подался тогда к ней и даже вдохнул, чтобы ответить, но потом только мотнул головой и отвел глаза.

— Когда-нибудь ты все поймешь, Касси, — грустно, но очень твердо сказал он. — А пока еще не время. Прости!

Что же, выходило, у них с Эйкке имелась какая-то тайна, в которой не было место Касси? Да когда же они успели так спеться? И как так получилось, что Касси оказалась в их компании лишней?

И наверное, могла она распытать Ксандра, пригрозив ему пожизненной обидой за молчание, и момент был самый что ни на есть удачный, да только поняла это Касси всего несколько минут назад, а вовсе не второго дня, когда упустила его без всякой жалости. А потом еще запретила Ксандру себя провожать. И вчера отказалась выйти к нему. Ниобея даже обеспокоилась, не поссорились ли нареченные, и Касси пришлось изображать недомогание, чтобы не вызывать последующих расспросов. Не хватало еще из-за одной проблемы нажить себе другую. А ну как воспользуется любимая мачеха их с Ксандром размолвкой и снова решит падчерицу в чьи-нибудь золоченые руки пристроить? Отец, правда, в последнем письме порадовал жену добрыми вестями об удачной торговле, но аппетит Ниобеи не могло удовлетворить никакое богатство. А Касси так не вовремя разругалась с Ксандром! Стоило, наверное, поприжать уже немного гордыню и поговорить с ним по душам. Не мог Ксандр зла ей желать! А значит, имелась у него причина и помогать Эйкке, и скрывать от подруги его ложь. И Касси должна была ее узнать!

Она вздохнула и опустила в воду пальцы, разбивая свое отражение.

Почему так страстно хотелось, чтобы эта причина оказалась достаточно весомой для оправдания Эйкке? Чтобы убить в ее душе горечь и обиду и вернуть туда необъяснимое вдохновение, рожденное именно им и им же и уничтоженное? Чтобы убедить ее, что она на самом деле нужна новому другу и он вовсе не променял ее на Ксандровы изобретения? Более глупой ситуации невозможно было себе и представить. Да только даже Ксандру не под силу избавить Касси от этих сомнений.

А на объяснения от Эйкке не стоило и рассчитывать. Даже будь Касси нужна ему для дела, после ее ласки он вряд ли когда-либо еще захочет ее видеть. Довольно и в первый раз хлебнул унижений. Нынче для них совсем уж не было причины.

На глаза набежали слезы.

Сколько можно плакать, оправдывая себя оскорбленным самолюбием? Может, стоило уже признаться, что ей просто понравился парень, которому сама она оказалась безразлична? Хоть одна правда в ее жизни. Самая горькая правда на свете…

— Касси…

Она вздрогнула, не веря своим ушам, но голос Эйкке ни с чем нельзя было спутать. Низкий, чуть приглушенный, словно сдавленный, и как будто бы виноватый — а у Касси сильно застучало сердце. Неужели все-таки нужна? Ведь иначе не пришел бы!

Она чуть повернула голову, боясь выдать истинные чувства, и нахмурила брови.

— Как ты сюда попал? — старательно сердито бросила она. — И с какой целью? Крови перламутрового дракона у нас точно нет, иначе мы не загибались бы в ожидании нищеты. Или ты о еще одной своей сестре вспомнил?

Ох, не то она говорила, но глупые обидные слова вырвались против воли, а от сжавшихся в кулаки пальцев Эйкке Касси вдруг стало совсем страшно.

— Поговорить надо, — сквозь зубы процедил он. — И лучше не здесь.

Касси фыркнула: такой его тон уж точно не способствовал скорому прощению.

— Сомневаюсь, что хочу услышать от тебя еще одну слезливую историю! — заявила она. — Отныне я буду верить только собственным глазам, и вряд ли у тебя есть, чем их удивить!

У Эйкке заходили желваки, но он все же не двинулся с места.

— Я не клоун, чтобы фокусы тебе показывать! — с самой настоящей яростью проговорил он. — Если хочешь узнать правду, пошли со мной! Или можешь продолжать упиваться собственными обидами: мне, в общем-то, от них ни жарко ни холодно!

Касси прищурилась: нет, вот уж в этом он точно врал!

— Зачем тогда пришел? — поднялась она с края фонтанной чаши и раздраженно шагнула к Эйкке. — Было бы все равно — забыл бы о моем существовании и чудно проводил время с Ксандром! Может, стоит признаться, что тебя совесть замучила и ты ее задобрить пытаешься? Хоть с собой-то будь честен, Эйкке! Говорят, это иногда даже полезно!