его последователями, затем, гораздо медленнее, к феодальным традициям и к новому праву английского королевского суда. Даже в XII веке новое течение было чем-то бо́льшим, нежели возрождение законов римского права, – это было также возрождением и распространением римской системы и образа мышления.

В раннее Средневековье римское право существовало в двух формах – в виде правовых обычаев римского населения и в кодифицированном варианте VI века, который отражен в «Своде гражданского права» (Corpus Juris Civilis) Юстиниана. Первая преимущественно опиралась на «Кодекс Феодосия» 438 года, который в германских королевствах на Западе был представлен в виде выдержек, объединенных в такие сборники, как «Римский закон вестготов» (Lex Romana Visigothorum), также известный как «Бревиарий Алариха», «Эдикт Теодориха», «Римский закон бургундов» (Lex Romana Burgundionum) и «Римский закон Реции» Восточных Альп (Lex Romana Curiensis). Согласно принципу личного права, в большинстве германских королевств римляне и церковь жили по собственным законам. В местах с высокой плотностью римского населения – в Италии и Южной Франции – римское право охватывало весь регион. И хотя ученые мужи могли периодически обращаться к этим письменным сводам законов, для большинства римское право прекратило свое существование с того момента, как наступило торжество местного обычая, понятного всем, но являвшегося в некотором роде отсталой формой права, которая в той же мере соотносилась с классической юриспруденцией, в какой народная латынь – с классической. Римская традиция в некотором смысле продолжала жить в этой форме права, но она лишь отдаленно напоминала юриспруденцию.

Римские источники права были представлены «Сводом гражданского права», состоявшим из «Кодекса» – кодификации имперского законодательства, «Дигест» – краткого изложения трудов римских юристов, «Институций» – учебника для юридических школ, «Новелл» – позднего законодательства времен Юстиниана. Из этих сочинений наибольшая важность неизменно придавалась «Дигестам», поскольку имперское законодательство по стилю и даже по содержанию отошло от ясности и лаконичности золотого века римской юриспруденции. «Дигесты» же, пусть и в отрывках, сохранили формулировки и методы великих юристов – Павла, Ульпиана и других, чьими руками римское право превратилось в «писаный разум» и непревзойденный образец юридической мысли. Утверждение юридической науки в Западной Европе зависело от доступа к «Дигестам», а «Дигесты», по выражению Ф. Мейтленда, чудом избежали забвения в Темные века. Фактически целостность «Свода» Юстиниана на Западе пострадала по той причине, что он был составлен и издан в Константинополе уже после того, как ряд западных провинций навсегда откололись от Рима. «Свод» не имел юридической силы в Галлии и Испании, а его влияние в Италии серьезно ослабилось из-за лангобардского завоевания, которое произошло вскоре после того, как в 554 году он был там закреплен. «Свод гражданского права» также был заложником своего объема, и хотя по сравнению с колоссальным количеством предшествующей юридической литературы он может показаться кратким и сжатым, – что, впрочем, было вполне удобно для распространения в смутные времена – все-таки для Темных веков это была большая книга, занимавшая несколько томов в то время, когда пергамен был в дефиците и любой области знания приходилось довольствоваться лишь простейшими компендиумами.

Разумеется, римское право не исчезло на Западе, не уснуло мертвым сном, словно спящая царевна в ожидании, что в XII веке явится принц, как выразился Ф. Шупфер. Историки более не признают древнюю легенду, согласно которой возрождение права произошло благодаря открытию копии «Дигест» в Амальфи в 1135 году, откуда жители Пизы вывезли ее и хранили до 1406 года, пока она не была навечно перенесена во Флоренцию. Эта история искажает факты из-за допущения, что римское право пребывало в спячке в течение нескольких предшествующих веков, – эта точка зрения правдива лишь в отношении «Дигест» как отправной точки для дальнейшего развития. Традиция и нотариальная практика поддерживали жизнь в римском праве, поскольку для составления юридических документов требовались определенные знания. В результате современных исследований были обнаружены сборники кратких изложений, извлечений и глосс, созданных для студентов и практиков, но, несмотря на все это, мы не можем говорить о юридической науке. «Дигесты» исчезают из виду между 603 и 1076 годами, когда на них ссылались лишь в судах Тосканы, и за весь промежуточный период известно только два манускрипта. Само существование «Дигест» повисло на волоске, и возрождения юриспруденции не могло случиться до тех пор, пока они вновь не явились на свет. В те дни своды законов и выдержки из них потеряли свой независимый статус и стали подчиняться свободным искусствам – главным образом риторике. Те же, кому доводилось обращаться к юридическим понятиям, довольствовались краткими выписками из универсальной энциклопедии – «Этимологий» Исидора.

Принято считать, что возрождение римского права в начале XII века связано с Болоньей и с именем правоведа Ирнерия, которому более поздние авторы приписывали создание Болонской школы права и обновление юридической науки. Как выразился в следующем веке Одофред, он был «очень известным человеком», «светочем закона и первым, кто озарил нашу науку». Однако мы оказываемся в затруднении, когда пытаемся придать конкретный смысл этим фразам. До Болоньи существовали и другие центры изучения права, такие как Рим, Павия и Равенна, а сама Болонья еще до Ирнерия стала домом для правоведов, в частности для Пепо, «ярчайшего и блистательного светила», чье имя мы впервые встречаем, возможно, уже в 1065 году и точно – в 1076-м, в судебном протоколе, где как раз впервые упоминаются «Дигесты». Подлинного Ирнерия следует искать в документах того же времени и в тех его трудах, которые удалось восстановить. Он родился около 1060 года и проявил себя к концу столетия. Его жизненный путь можно проследить до 1125 года или чуть позже. Он не был кабинетным юристом, поскольку сначала принадлежал к окружению маркграфини Матильды Тосканской, а после ее смерти в 1115 году продолжил служить императору Генриху V, при котором ему нередко доводилось выполнять функции судьи, а в 1118 году он стал одним из юристов, поддержавших выбор антипапы. Тем не менее Болонья была основным местом его деятельности в качестве преподавателя и автора. Список его трудов, часть из которых утрачена, а другая все еще ждет публикации, состоит из множества глосс к тексту «Свода», особенно к «Дигестам», и, вероятно, сборника «Вопросов о тонкостях права», наряду с дошедшими до нас небольшими фрагментами его других сочинений. Как преподаватель Ирнерий привлекал множество студентов своим педагогическим мастерством. Он окончательно отделил право от риторики и придал ему статус независимой науки, опирающейся уже не на отрывки и выдержки, но на полный текст «Свода». Методы его обучения отражены в глоссах, в которых он ставит перед собой задачу ясно и последовательно истолковать каждый сложный отрывок, анализируя