— Никогда не знаешь… — проговорила Мэгги. Онисидели и смотрели вдаль на бухту. — Люди порой совершают странныепоступки. Даже те, кого, как нам кажется, мы знаем и любим. Я буду за васмолиться, — пообещала Мэгги. — Вы тоже молитесь, если можете.Доверьтесь Господу. Пусть Он вам поможет принять правильное решение.

Сара кивнула и с улыбкой повернула заплаканное лицо к Мэгги.

— Спасибо. Я знала, что разговор с вами принесет мнеоблегчение. Не представляю, что буду делать, но мне уже легче. Хотя, собираяськ вам, я чувствовала себя в полной растерянности.

— Приезжайте в любое время или звоните. Я пока поживуздесь. — Мэгги предстояло еще много работы в Пресидио. Долг обязывал еепомогать людям, обреченным по воле стихии здесь жить еще не один месяц.Открывшееся для нее огромное поле деятельности вполне соответствовало еемонашеской миссии. Всем, с кем встречалась, Мэгги дарила любовь, мир иутешение. — Будьте милосердны. — Это был ее последний советСаре. — Сострадание — важная составляющая нашей жизни. Но это не значит,что вы должны принести свою жизнь в жертву мужу. Однако, принимая окончательноерешение, каким бы оно ни было, вы должны быть милосердны и по отношению к нему,и по отношению к себе. Любить его не значит остаться с ним, любить его — значитсострадать. Именно здесь нас осеняет Божья благодать. Вы это сами со временемпоймете.

Они остановились перед лазаретом.

— Спасибо, — сказала Сара, обнимая Мэгги. — Ябуду поддерживать с вами связь.

— А я молиться за вас, — пообещала Мэгги и сулыбкой, полной любви, помахала рукой вслед удалявшейся умиротворенной Саре.

Она поехала в машине Пармани домой — по бульвару Марин вюжном направлении, потом поднялась на холм и покатила по Дивисадеро. Машиназатормозила перед домом в тот момент, когда его покидали двое агентов ФБР. Сараобрадовалась, что во время допроса ее не было дома, и дождалась, когда ониуйдут. Генри с Сетом подводили итоги.

Когда ушел и Генри, Сара вошла в кабинет Сета.

— Ты где была? — спросил он, совершенно измученныйи разбитый.

— Нужно было продышаться. Ну как дела?

— Хуже некуда, — мрачно ответил Сет. — Они ввыражениях не стеснялись. Требуют предъявления обвинения на следующей неделе.Словом, мне не поздоровится. Тебе стоило бы сегодня побыть дома. — Он сукором посмотрел на нее. Никогда еще Сара не видела его таким жалким. И,вспомнив слова Мэгги, она постаралась вызвать в себе сочувствие к нему. Ониспортил ей жизнь, но глубоко увяз и сам. Ей стало жаль его, гораздо больше,чем раньше, до разговора с Мэгги.

— ФБР хочет встречи со мной? — заволновалась Сара.

— Нет. Ты тут ни при чем. Я им сказал, что моя жена неимеет к делу никакого отношения и ничего не знала. Да они и не могут заставитьжену свидетельствовать против мужа.

Сара немного успокоилась.

— Это мне нужно, чтобы ты была рядом.

— Я рядом, Сет. — По крайней мере сейчас. Толькоэто и могла сделать для него Сара.

— Спасибо, — тихо ответил Сет.

Сара, выйдя из комнаты, стала подниматься наверх к детям.Сет больше не произнес ни слова. Как только она вышла, он зарыдал, уронивголову на руки.

Жизнь Сета продолжала рушиться. Федеральный прокурор передалего дело на рассмотрение Большого жюри, а там Сету предъявили обвинение. Черездва дня его арестовали. Приехавшие за ним федеральные агенты зачитали ему егоправа и отвезли в здание федерального суда. Там Сета сфотографировали,предъявили уже официальное обвинение и зарегистрировали. Ночь Сет провел втюрьме, а на следующее утро судья назначил сумму залога.

Незаконно переведенные средства постановлением суда быливозвращены в Нью-Йорк. Так что инвесторы Салли не пострадали. Обманутымиоказались инвесторы Сета, которые купились на искусственно раздутый капитал вшестьдесят миллионов и вложили свои средства в его фонд. Поскольку судья небоялся, что Сет сбежит, его преступление не повлекло человеческих жертв иобошлось без физического насилия, Сет имел право на освобождение под залог. Содеянноеим было гораздо менее явным злом, чем открытое насилие. Однако характер итяжесть его преступления заставили судью установить залог в десять миллионовдолларов. Один миллион причитался поручителю, который «съел» все имевшиеся вналичии у Сета с Сарой деньги. Дальше выбора не было — оставалось выставить наторги дом. Стоил он около пятнадцати миллионов, и Сет в тот же вечер,вернувшись домой, объявил Саре о необходимости продажи дома. Десять миллионовпойдут поручителю на покрытие залога, а пять — адвокатам. Генри уже назвалприблизительную цифру их гонорара за участие в судебном процессе — около трехмиллионов долларов, поскольку дело тяжелое. Дом на Тахо, по словам Сета, тожеследовало продать. И вообще, продать надо как можно больше. Во всем этом былтолько один положительный момент: особняк на Дивисадеро являлся их необремененной собственностью в отличие от дома на Тахо, кредит за который былеще не полностью выплачен. Если его сейчас не продать, он будет съедать частьдохода, тогда как деньги, выплачиваемые в счет ипотечного кредита, можнопустить на адвокатов Сета и прочие судебные издержки.

— Я продам свои драгоценности, — с застывшим лицомсказала Сара. Драгоценностей ей не было жаль, но потеря дома просто убила.

— Мы можем снять квартиру.

От самолета Сет уже отказался. Деньги за него выплатили ещене полностью, и Сет на этом понес убытки. Хеджевый фонд закрыли. Так чтодоходов было ждать неоткуда, а расходов уйма. Шалость с шестьюдесятьюмиллионами дорого им обойдется, она лишит их всего имущества. К тюремномусроку, если Сета к нему приговорят, прибавятся умопомрачительные штрафы. Апоследующие иски инвесторов уничтожат его окончательно. Так в одну ночь онистали нищими.

— Я буду жить отдельно, — тихо проговорила Сара.Это решение она приняла накануне ночью, пока Сет находился в тюрьме. Мэгги вовсем оказалась права. Как поступить дальше, Сара не знала, но отчетливо поняла,что в настоящий момент жить с ним не может. Не исключено, что они потом сновасойдутся, но сейчас ей казалось правильным устроиться на работу и жить с детьмиотдельно.

— Ты съезжаешь? — Ее решение поразило Сета. —Что подумают в ФБР? — Его сейчас волновало только одно.

— Вообще-то мы оба съезжаем. А в ФБР подумают, что тысовершил ужасную ошибку и она настолько меня потрясла, что я решила какое-товремя пожить отдельно. — Слова Сары точно отражали действительность. Онане подала на развод, ей просто хотелось личного пространства. Слишком тяжелобыло смотреть, как рушится их жизнь из-за Сета. После разговора с Мэгги Сара многомолилась и вскоре принятое решение стала воспринимать без угрызений совести.Оно, несмотря ни на что, показалось ей единственно верным. Как и говорилаМэгги, а она знала, что говорит, главное — не спешить.