Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эверетт ее подначивал, и она поняла это. Мэгги, однако,давно уже вышла из подросткового возраста и могла постоять за себя.
— Глупо будет, если вы или я забудем, что я монахиня.Но этого не произойдет, не правда ли, мистер Эллисон? — проговорила она сосмешком, намекая на старую картину с Деборой Керр и Робертом Митчумом.
— Конечно-конечно, — подхватил Эверетт, закатываяглаза. — В итоге я возвращаюсь в морскую пехоту, а вы остаетесь вмонастыре, как в том фильме. А вы, случайно, не смотрели каких-нибудь фильмов,где монахиня в итоге выбирает мирскую жизнь?
— Я на такие не хожу. Смотрю только те, где монахиниостаются верны своему обету.
— Терпеть не могу такие, — поддразнил ееЭверетт. — Тоска зеленая.
— Ничего подобного. Это фильмы о замечательныхженщинах.
— Что бы вам, Мэгги, не быть такойзамечательной, — не удержался Эверетт, — и такой верной своемуобету? — Сказать больше он не отважился, а Мэгги ничего не ответила. Онснова начал свою атаку, но она перевела разговор на другую тему.
Так они пролежали на солнце почти до вечера. С их места быловидно, как начинают восстанавливать город. Когда в воздухе стала ощущатьсяпрохлада, они вернулись в Пресидио. Перед отъездом Мэгги пригласила Эвереттапоужинать в их столовой. Она рассказала, что Том уехал в Беркли, чтобыосвободить квартиру. Но в лагере по-прежнему мелькало много знакомых Эвереттулиц.
Они поужинали супом, и Эверетт проводил Мэгги до дома, а онапоблагодарила его за то, что он приехал.
— Я приеду еще, — пообещал Эверетт. Пока ониразговаривали, лежа на солнечной поляне, он сфотографировал Мэгги еще несколькораз. Глаза ее были как синее небо.
— Берегите себя, — на прощание пожелалаМэгги. — Я буду за вас молиться.
Эверетт, кивнув, поцеловал ее в щеку, нежную, как бархат.Женщина без возраста, Мэгги в своей дурацкой фуфайке выглядела потрясающемолодо.
Она проводила его взглядом до главных ворот. Все та жезнакомая походка, которую она теперь сразу узнавала, ковбойские сапога изчерной ящерицы. Он несколько раз махнул ей рукой, затем повернул кЛомбард-стрит, где собирался взять такси до аэропорта. А Мэгги поднялась к себев комнату и еще раз просмотрела фотографии. Снимки оказались отличные. УЭверетта талант. Но кроме таланта, было в нем что-то еще притягательное. Мэггипротивилась, но никакие могла побороть этого влечения женщины к мужчине.Никогда прежде, ни разу за всю ее взрослую жизнь, с тех пор как она ушла в монастырь,такого с ней не случалось. Он затронул в ней особые струны, о существованиикоторых она раньше не подозревала.
Мэгги закрыла коробку с фотографиями и положила на кроватьрядом с собой. Потом легла и закрыла глаза. Ей не хотелось, чтобы с ней этопроизошло. Она не могла позволить себе полюбить. Это невозможно. И она даласебе слово, что не допустит этого.
Она долго лежала так, молясь про себя, пока не вернулись еесоседки. Никогда еще она не молилась так истово, снова и снова повторяя:«Господи, прошу Тебя, не дай мне полюбить его». Оставалось одно — надеяться,что ее молитвы будут услышаны. Она не должна была полюбить его, а потому вновьи вновь твердила себе, что принадлежит одному Богу.
Через неделю после отъезда Мелани Том вслед за ней покинулСан-Франциско и отправился в Пасадену к родителям. По приезде он сразу жепозвонил Мелани.
Собрав за два дня все вещи, он погрузил их в свой фургон иотправился на юг. Хотелось поскорее увидеться с Мелани.
Первый вечер дома он провел с родителями и сестрой, которыедо сих пор места себе не находили, переживая из-за него. Теперь они ждали отТома подробного отчета. Вечер в кругу семьи прошел замечательно. Том пообещалсестре вскоре взять ее с собой на концерт, а на следующий день, сразу послезавтрака, сорвался и поехал в Голливуд. Уезжая, предупредил, что вернетсяскорее всего поздно. По крайней мере он на это надеялся. Мелани пригласила егок себе, и Том рассчитывал вечером повести ее на ужин в какой-нибудь ресторан.После их стремительного сближения в Пресидио он непрестанно думал о ней исегодня хотел побыть с ней как можно дольше, тем более что в июле она уезжала.Ему и самому следовало заняться делом. Ведь после землетрясения работа вСан-Франциско ему, ясное дело, не светит. И Том решил искать место вЛос-Анджелесе.
Мелани уже ждала его. Увидев подъезжающую машину, онанажатием кнопки открыла автоматические ворота. Том въехал, и Мелани, сияя отрадости, выбежала ему навстречу. В это время в окно выглянула Пэм. Онаулыбнулась, увидев целующихся Мелани и Тома. Потом Мелани стала показывать емудом — тренажерный зал, бильярдный стол на первом этаже в игровой комнате,кинозал с огромным экраном и уютными креслами, огромный бассейн. Онапредупредила Тома, чтобы тот захватил с собой плавки. А Том все никак не могнаглядеться на Мелани. Он снова обнял ее и нежно поцеловал в губы. Время дляних остановилось.
— Как же я соскучился, — проговорил Том, счастливоулыбаясь. — Когда ты уехала, в лагере стало просто невыносимо. Я всеболтался около Мэгги, надоедал ей. А она тоже по тебе скучала.
— Надо бы позвонить ей. Мне ее очень не хватает… как нехватало тебя, — прошептала Мелани.
В этот момент на лестнице послышался шум, там началасьуборка, и Мелани с Томом засмеялись. Мелани повела Тома наверх показать своюкомнату. Бело-розовая, по вкусу матери, спальня Мелани показалась Тому какой-тодетской. На стенах висели фотографии Мелани в компании с разными актерами,актрисами и певцами, в основном известными. Один из снимков запечатлелполучение «Грэмми». Эту фотографию мать поместила в рамочку. Здесь же виселиснимки любимых рэперов и поп-звезд Мелани. Затем Том проследовал за ней вниз почерной лестнице на кухню. Там они налили себе содовой и, выйдя на улицу,уселись возле бассейна.
— Как твоя запись в студии?
Том высоко ценил творчество Мелани, хотя большого значенияее звездному статусу не придавал. Мелани его привлекала как обычная девчонка инравилась ему именно такой. Теперь, находясь рядом с Мелани, он с облегчениемобнаружил, что она с тех пор ничуть не изменилась — осталась такой жесимпатичной, как и при их первой встрече в Сан-Франциско, когда он в неевлюбился. Сейчас их чувство друг к другу, казалось, еще больше окрепло. В своихшортах, майке и босоножках вместо вьетнамок, в которых она шлепала в лагере беженцев,Мелани не выглядела более усталой или какой-то «звездной». Она совсем неотличалась от той, с кем он познакомился в Пресидио. Это была все та же Мелани.Вот она сидит рядом в шезлонге, а теперь на краю бассейна, болтая ногой. До сихпор не верится, что она звезда с мировым именем. Хотя для него это ровнымсчетом ничего не значило. И Мелани чувствовала это и тогда, в Сан-Франциско, исейчас. До ее славы ему не было дела.
Они сидели у бассейна и тихо разговаривали. Меланирассказывала о записи в студии, когда на подъездной дорожке появилась машинаматери. Дженет остановилась у бассейна посмотреть, с кем и чем там занята еедочь. При виде Тома радости она не испытала, и ее приветствие не отличалосьтеплотой.