Продолжая беззвучно пробираться по двум параллельным коробам к вентиляционным решеткам, через которые уже можно было выбраться наружу, оба Горностая внимательно прислушивались к происходящему в комнате. Наконец Песец добрался до цели и, вцепившись пальцами в ее край, осторожно выглянул между перекрещенных прутьев.

– Вот только на спасательном катере лишь одно место, – проговорил Уоллес, направив плазмомет на белого гостя.

Времени бросаться на перехват у Песца уже не оставалось, и он выстрелил из неудобной позиции прямо через решетку. Прицелиться как следует из такого положения было невозможно, да Родим и не пытался снять стрелка – в его силах было только отвлечь негра.

Так и получилось. Едва услышав, как в комнате оглушительно взвизгнула перегретая плазма, оба ублюдка, белый и черный, резко пригнулись, и Уоллес, рывком развернув дуло плазмомета на девяносто градусов, без подготовки, не целясь, прямо из нижней позиции прострелил вентиляционный короб. Бедро Пестрецова ожгло адским пламенем, со стены грянулся об пол большой художественный фотоснимок главной улицы американской столицы, стекло на нем брызнуло шрапнелью в разные стороны.

Родим был готов стрелять еще раз, сбивая Марселласу прицел, но второго выстрела не понадобилось: воспользовавшись выигранными мгновениями, Лось уже выкатился из своей вентиляционной шахты в противоположной стене и всей массой обрушился на негра, крепко приложив его головой о твердую стенную панель.

Между тем Пестрецов тоже рванулся вперед и успел выпрыгнуть из вентиляции как раз вовремя, чтобы сбить с ног мистера Ивенса, который секундой раньше сунул руку в карман и выхватил портативный разрядник, направив его в голову Уоллеса. Песец поломал беспокойному белому гостю линию огня, и смертельный электрический разряд впустую хлестнул в потолок, вдребезги разнеся вычурную люстру.

«Что с ногой, командир?» – встревоженно спросил Лось, когда Родим, шипя от боли, скрутил противника.

«Не попал, – отозвался Песец. – Но заряд прошел совсем рядом, так что припекло знатно. Все в порядке, активно действовать не помешает. Только…»

– Стоять!!! – взревел Лось, мимо оторопевшего Пестрецова бросаясь на гостя.

Еще раз сбив тщедушного противника с ног, Казимир с такой силой рванул того за ворот, что половина пиджака осталась в его руках, и мистер Ивенс, попытавшийся впиться зубами в собственный воротник, только впустую клацнул челюстями. Быстро пробежав по оторванному вороту пальцами, Витковский выдавил из него в ладонь крошечную продолговатую ампулу.

– Классика? – участливо поинтересовался он, зажав ампулу в могучем кулаке. – Цианистый калий?

– Натрий, – хладнокровно ответил гость, пытаясь восстановить сбитое дыхание. – Цианистый пентонатрий что-то там плюс плюс. Срабатывает примерно втрое быстрее цианистого калия. Если нужны подробности, я скачаю тебе ссылочку. – Он с максимальным достоинством оправил на себе разорванный пиджак.

– Спасибо, оставь себе, – разрешил Лось. – Может быть, тебе еще понадобится. Не последний раз встречаемся…

Вырубленный Марселлас Уоллес едва слышно застонал, обратив на себя внимание Витковского.

«Этого тоже придется взять с собой, – распорядился Песец и, отвечая на вопросительный взгляд напарника, уточнил: – Думаю, он споет нам много интересного о своих грязных контактах».

«Вечно мне достается всё самое тяжелое», – тяжело вздохнул Лось.

«Ты большой и славный, поэтому все на тебе ездят». – Родим глянул на пленного Ивенса. – Спиной повернись, мистер. Ты же понимаешь, что этот черный собирался тебя хлопнуть?

– Понимаю. – Мистер Ивенс был вполне спокоен – как может быть спокоен опытный боец, которого только что собирались хлопнуть.

– Потому что надеялся хлопнуть его первым. – Пестрецов затянул заведенные за спину запястья противника пластиковыми наручниками. Внимательно посмотрел в его безмятежное лицо. – Звездный Тюлень? Разведка Соединенных Миров?..

– Вы совершаете большую ошибку, – безразлично произнес мистер Ивенс. – У меня дипломатическая неприкосновенность.

– Дипломаты цианистый натрий не глотают, когда их ловят за руку на горячем, – ласково пояснил Песец, неделикатно подталкивая пленника к отверстию, оставшемуся от выбитой вентиляционной решетки. – А ну, пошел!..

Текила и Сатана осторожно кружили с ножами посреди покинутого помещения, которое служило когда-то приютом для нескольких десятков девушек. Теперь Кэт была предельно осторожна, потому что не знала, чего ожидать от противницы. Тура, наоборот, прекрасно знала, на что способна Текила, и поэтому тоже осторожничала, стараясь не раскрыть раньше времени своего бойцовского уровня.

Тем не менее для Сатаны стало сюрпризом, когда Текила, оказавшись возле работающих обогатительных механизмов, отрезавших им обеим путь наружу, внезапно кинулась на пол и без всякой подготовки перекатилась между двумя раскачивающимися решетчатыми фермами, мгновенно скрывшись из виду.

Не раздумывая ни секунды, Тура немедленно последовала за ней. Кто ее знает, какие еще сюрпризы припасены у черной стервы по ту сторону обогатительной линии, если неосторожно позволить ей выбраться наружу.

Следовало отметить, что движущаяся линия затруднила Кэт Текилу ничуть не больше, чем Туру в прошлый раз. Похоже, бывшая Звездная Тюлень регулярно тренировалась с этими механизмами, используя их как своеобразную полосу препятствий.

В этот раз Сатане пришлось значительно тяжелее. Она ринулась в гущу работающих машин, не просчитав темпоритма их движений и не успев ввести себя боевой медитацией в состояние живой машины. Теперь уворачиваться от смертоносных механических монстров приходилось не бессознательно, на четких бойцовских инстинктах, а задействуя рассудок, который в своем обычном состоянии, помимо мгновенного расчета безопасной траектории для тела, выполнял еще кучу не важных сейчас вспомогательных функций. В автоматическом режиме всё происходило словно бы само по себе; в режиме рассудочном же приходилось тщательно обсчитывать каждое движение и одновременно следить за множеством массивных предметов, перемещающихся и раскачивающихся независимо друг от друга.

На полигоне в школе будущим диверсантам, конечно, приходилось выполнять подобные задания, но, во-первых, они всегда выматывали курсантов до предела, отбирая кучу сил. И во-вторых, ни одно из них не грозило ужасной смертью в случае неудачного выполнения. В худшем случае госпиталем…

Оставалось надеяться, что Текиле, которая тоже явно не успела ввести себя в состояние боевой медитации, приходится сейчас так же трудно.

Пристально наблюдая за тяжелыми механизмами, то и дело проносящимися над головой, Света-Тура перекувыркнулась через вращающийся шнек для подачи породы, ушла от лобового столкновения с огромной стальной плитой, руками вперед прыгнула через ленту транспортера, тут же уйдя в перекат – и едва не пропустила жестокий удар ножом в лицо, лишь в последний момент заметив световой взблеск на десантном лезвии.