— Это ни о чем не говорит, — возразилаСофья. — Ничто не мешало ей вернуться. А Хоботову она могла позвонить илиуспела переговорить с ним здесь, пока никто не видел. Не забывай, что АглаяТатьяну ненавидела. Вот и забыла про скаредность, лишь бы насолить ей.

— «Насолить» не совсем подходящее слово, раз речь идето двух убийствах. Это должно быть что-то посущественнее запятнанной репутации.

— Татьяна сейчас очень популярна, и слава ее растет.

— Тем более. Тебе ли не знать: плохая реклама — тожереклама. Бум в газетах ей лишь на пользу.

— А если она, к примеру, кого-то убила ненароком? Асрок давности еще не истек? Тюрьма такое место, куда никто не стремится.Согласна?

— Согласна, — кивнула я. — Придется пошаритьв Татьяниной биографии.

— К тому же то, что ее не было в доме, скореесвидетельствует за, чем против, — продолжила разглагольствоватьСофья. — В милиции будут рассуждать так же, как и ты: не было, значит, неона. Наверняка и алиби запаслась. А этот ее шофер? По-моему, оченьподозрителен. Что, если он не просто шофер? Он зашел в дом, чтобы немногооглядеться, Татьяна договорилась с Хоботовым и Аглаей о встрече, а парень ихукокошил.

— Что-то скверно я себя чувствую, — пожаловаласья. И в самом деле желудок воспротивился всем нашим домыслам. Я подумала о своемжелудке, потом сразу о но-шпе, и тут…

— Банка с но-шпой, — сказала я.

— Что? — не поняла Софья, и немудрено. Где тутпонять, если мысли скачут, как блохи.

— Наталья нашла но-шпу. Помнишь?

— Ну.., но-шпа-то здесь при чем?

— Не знаю. Но если мы взялись за расследование, надоучитывать все. Игорь якобы потерял запонку, а Наталья вместо нее нашла но-шпу,и на банке был записан номер телефона. Идем, — позвала я, вскакивая скресла.

— Куда? — Но я уже летела по коридору, Софья едвауспевала за мной.

Я открыла стеклянный шкафчик. Баночка с ношпой вединственном экземпляре. Вторая — та, что нашла Наталья, — исчезла.

— И что? — задумчиво произнесла Софья, глядя наменя. А я завопила:

— Наталья!

Разумеется, та прибежала на зов, теряясь в догадках, отчегоменя так разбирает.

— Кто-нибудь брал но-шпу? — спросила я, дляубедительности ткнув пальцем в шкафчик.

— Я не брала. А что случилось?

— Помните, вы нашли баночку?

— Помню, вот она.., нету, — удивиласьНаталья. — Не знаю, куда делась. Давайте я в аптеку Семеныча пошлю?

— Подождите. Лучше скажите, вас о но-шпе никто неспрашивал?

— Никто.

— А Игорю вы говорили о том, что но-шпу нашли?

— Игорю? Говорила. Я ведь его запонку обыскалась, ну исказала, нет вашей запонки, ищите в другом месте и на меня не думайте, я каждыйсантиметр проверила, а нашла только банку с но-шпой.

— А он что?

— Извинился за беспокойство. Говорит, может, в садуобронил и не заметил. Очень просил, если найду.., память, говорил, о родителе.

— А куда вы дели найденную но-шпу, не спрашивал?

— Нет. Зачем? Все знают, где в доме лекарства хранятся.Вот и шкафчик не запирается. Слава богу, все взрослые, не от кого прятать.

— Спасибо, — пробормотала я. Наталья удалилась внекотором недоумении, а Софья напустилась на меня:

— Что ты привязалась к этому пузырьку?

— Там был записан номер телефона. Возможно, это прямаядорога к убийце.

— Слушай, у тебя же отличная память, неужели ты незапомнила…

— Запомнила, — кивнула я, — но доказательствау нас нет. Баночка с но-шпой — это доказательство.

— Ты меня с ума сведешь. Давай сначала позвоним, может,там прачечная или справочная вокзала, и выйдет, что это не доказательство, аполная фигня.

Софья достала из кармана мобильный, а я продиктовала номер.

— Знакомый вроде бы, — заметила она хмуро.

Софья не способна запомнить простейшую комбинацию изнескольких цифр, то, что ей что-то там знакомо, вовсе ничего не значит.

Набрав номер, Софья машинально сунула телефон мне, а я также машинально его взяла и услышала длинные гудки, а вслед за этим женский голоспроизнес:

— Да.

— Простите, я хотела бы…

— Ларка, это ты? — с удивлением вопросила женщина,и я с еще большим удивлением узнала Татьяну. — Чего звонишь в офис? Тыменя застала совершенно случайно.

— У меня в голове такая каша, что неудивительно, —начала оправдываться я.

— А что случилось?

— Аглаю сбила машина. Недалеко от нашего дома. АХоботов взял и утонул. Представляешь?

— Как утонул? Совсем?

— Вытащили, но толку от этого никакого, если" онумер.

— Ужас. А что с Аглаей?

— Аглая в морге.

— Господи.., в голове не укладывается.

— У меня тоже.

— Вот жизнь… Еще вчера вместе сидели за столом… Что тутскажешь: все под Богом. Хочешь, чтобы я приехала?

— Если сможешь..

— Постараюсь приехать. Правда, дел по горло.

Тороплюсь закончить книгу. Целую. Да, лучше звони намобильный, меня здесь практически не бывает. Живу на даче, там работатьспокойнее.

— Подожди, — взмолилась я. — Это ты но-шпупотеряла?

— Что потеряла?

— Но-шпу, таблетки?

— А-а.., нет. Почему ты спрашиваешь?

— Наталья нашла пузырек, никто вроде бы не терял, ядумала, может, ты?

— Ну, если и я, ничего страшного.

— Так ты или не ты?

— Сейчас посмотрю в сумке, если тебе такинтересно. — После непродолжительной паузы она сказала:

— Мой пузырек на месте. Целую.

Я отдала телефон Софье.

— Не вспомнить Татьянин номер, — укоризненнопокачала я головой, не зная толком, чье беспамятство меня удивляет: Софьино илимое.