— Если я буду помнить все номера, никакой головы не хватит, —обиделась Софья. — Что мы имеем? Татьяна но-шпу не теряла.

— Довольно глупо записывать свой собственныйномер, — вздохнула я.

— Я тоже так думаю. А кому из присутствующих могпонадобиться ее номер?

— Ты не правильно ставишь вопрос. Кому понадобилось этоскрывать?

— А может, никто и не скрывал? — нахмуриласьСофья. — Потеряли но-шпу, затем обнаружили ее в шкафчике и, разумеется,взяли. И никакого криминала.

— Я хотела бы знать, кому принадлежал пузырек.

— Пойдем и спросим?

— А если это улика?

— Тогда надо вывести разговор на но-шпу вроде быслучайно…

— Хорошая идея, пойдем осуществлять. Для начала бы нехудо собрать всех в одном месте.

Через двадцать минут все собрались на веранде пить чай.Скворцова была подозрительно любезной с Крысей. После недавней выходкипоследней это выглядело несколько странно.

Софья разливала чай, широко улыбаясь, при этом делая мнекакие-то тайные знаки. Мне надоело их разгадывать, и я принялась болтать сИриной.

У Софьи были свои представления о случайно оброненном слове,оттого она с места в карьер заговорила о здоровье. Свое у нее было крепчегранита, разумеется, она стала приставать ко мне.

— Как твой желудок? — спросила она с таким видом,точно ждала, что я скончаюсь с минуты на минуту. Я хотела ответить, чтожелудок, в отличие от нервов, не беспокоит, но тут сообразила, что это хитрыйход.

— Спасибо, хорошо. Я выпила таблетку.

— Но-шпу?

— Разумеется.

Тут Софья принялась распространяться о достоинствах но-шпы исложила оду страниц на пять, но ответных признаний не дождалась. Все согласномолчали, потому что, понятное дело, в целебных свойствах но-шпы никто несомневался. Софья свирепела, ее грандиозный замысел летел к чертям.

— Кстати, — вздохнула я. — Наталья нашлапузырек но-шпы в столовой, сказала, кто-то из гостей уронил. Так что…

Молчание. Похоже, но-шпа взялась из ниоткуда и ушла вникуда. Софья очень скоро охладела к разговорам и под благовидным предлогомпокинула веранду. Я тоже удалилась в свою комнату, куда она незамедлилаявиться.

— Ну что? — сказала она с порога.

— Ничего, — пожала я плечами. — Но-шпа моглабыть у Игоря, а могла и не быть. И он в самом деле потерял запонку.

— Зачем Игорю телефон Татьяны?

— Затем, что она мать Крыси.

— Тогда зачем скрывать, что потерял пузырек, и вратьпро запонку? Чепуха какая-то.

— Значит, это не Игорь.

— А кто? Слушай, а если это Хоботов?

— Вполне возможно. Но не за это же его убили.

— Вот что, я бы хотела убедиться, что он действительнопотерял запонку, — сказала Софья.

— Каким образом?

— Надо обыскать его комнату, — заявила онасовершенно серьезно.

— И кто будет обыскивать?

— Ты, конечно. А я позабочусь о том, чтобы он сидел наверанде. В крайнем случае ты всегда можешь сказать, что проверяла, меняет лиНаталья вовремя полотенца.

— Гениальная идея.

— Я тоже так думаю. Приступим?

Софья вернулась на веранду, а я побрела в комнату, которуюзанимал Игорь. Затея представлялась мне глупой. В то же время хотелось узнать:врал Игорь или нет? Дверь была заперта, но ключ торчал в замке, как это былозаведено в доме. Быстро оглядевшись, я отперла замок и шмыгнула в комнату.

Оглядевшись и отдышавшись, я направилась к туалетномустолику. Дезодорант, туалетная вода, расческа. Запонок нет. Я выдвинула ящики,они были пусты. Прошлась по комнате, заглянула в прикроватную тумбочку. Мужскойжурнал и газета с кроссвордами. Я открыла шкаф, на плечиках висел костюм, и ябеззастенчиво проверила карманы. В левом нагрудном что-то было, я вытащиланосовой платок, развернула его и увидела две запонки с гранатами. Вряд ли онвозит с собой две пары. Значит, о том, что потерял запонку, Игорь все-такисоврал.

Но зачем?

Я торопливо завернула запонки в платок и убрала на место.Закрыла шкаф и тогда услышала за своей спиной:

— Нашла что-нибудь интересное?

Павел стоял возле двери и скалил зубы.

— Вам-то что? — не удержалась я.

— А если он об этом узнает?

— Собираетесь настучать?

— Нет, если объяснишь, что ты надеялась найти.

— С какой стати? — спросила я с усмешкой,намереваясь покинуть комнату, но он по-прежнему стоял у двери, и выйти непредставлялось возможным. — Пустите, — сказала я, глядя куда-то врайон его плеча. Он не шелохнулся. — Хорошо, — кивнула я, и мы вместевышли из комнаты.

Я направилась в свой кабинет, Павел за мной.

Он запер дверь на ключ и поторопил:

— Ну…

— Что «ну»? — удивилась я.

Он подошел, довольно невежливо толкнул меня в кресло и,нависая надо мной, сердито спросил:

— Что у этого парня есть на вас?

— Прекратите разговаривать со мной в таком тоне. Вам-точто за дело, в конце концов?

— Можешь поверить, это и мое дело, — не оченьубедительно произнес он.

— Да? Вы принимаете происходящее здесь близко к сердцу,потому что преклоняетесь перед талантом моего покойного мужа? Или вас кто-тонанял?

— Нет.

— Что «нет»?

— Меня невозможно нанять. Слишком дорого.

— Сплошная самореклама. Выходит, у вас есть свойинтерес?

— Есть, — кивнул он. — Твое счастье, еслименты ничего не заподозрят.

— Вы слишком взволнованы, — пискнула я. —Опять мне тычете.

— А ты — наглая дура, которая всерьез решила, что удачабудет вечной.