Громко выдохнув, сиплым голосом пробормотала:

— Даже не догадываюсь, что туда кинула, темнело уже. Странный эффект получился, жаль не узнаю, что туда попало. А зачем тебя в пелёнки замотали, если ты ходишь?

— А, это, — махнул рукой малыш. — Да я уснул, а маманя в куклы не наигралась, говорит, что совсем не успела «полялькать». Вот и закутывает меня в тряпки каждый удобный момент. Собирайся, или ты тут хочешь ночевать? В твою сумку я больше не полезу, душно в ней, да и окон нет.

— А куда мы пойдём? Я заблудилась.

Малыш неожиданно скуксился и собрался реветь.

— Ты чего надумал?! Только что рассуждал как взрослый. Нет, только не плачь… Сейчас придумаю, как выбраться, — заметалась я вокруг костра словно ночной мотылёк.

Догорающий костёр дрогнул и решил покинуть нашу дружную компанию.

— Не смей! — грозно крикнула я, ни на что не надеясь, но костёр послушно выровнял огонь и через мгновение вспыхнул, словно, в него подлили горючего. И ещё немного. А через секунду ещё литр. И тут до меня дошло, что и не костёр — это вовсе.

— Равн лесной! Мы спасены! — запрыгав вокруг огня, подбежала к малышу, обняла его и кинулась обратно к костру. — Как я рада, что вы сами меня нашли! Я очень надеюсь, что ничего не произошло с вашими прекрасными шалунами! — я тянула, улыбаясь, руки к огню.

— Магическая клятва. Позови меня, Констанция, — шелестел костёр, — дай мне выйти и принять другой облик.

— Да, конечно, — встав в подобающую позу, я громко произнесла: — Равн лесной, я, Констанция Ангелина Аника фон Чистосвет, призываю тебя! Выполни моё желание, согласно магическому договору, помощи прошу.

Я шла след в след за равном и восхищалась:

— Нет, ну как это возможно, ик… как у вас так точно получается прорубить огнём просеку. Нет, даже не просеку, а маленькую тропинку. Я готова смотреть на этот безумный танец огня бесконечно. Взмахнул рукой — огонь появился, опустил руку — нет огня, и только искрится великолепный кристалл. Какие красивые всполохи, огонь играет словно… ик-ик… — я махнула рукой и постучала себя по груди, пытаясь унять икоту. Набрала полные лёгкие воздуха, надула щёки и замерла, в глазах запрыгали чёрные точки. — Уффф-ф, пусть поможет… ик…

— А как счастлив Гарл-младший! Так увлёкся собиранием кристаллов, что даже не хнычет, бежит вприпрыжку, боясь упустить цветастый подарок.

Равн молча шёл вперёд. Ну, нет, так не пойдёт.

Я догнала молчаливый огонь и затараторила:

— А только ваши дети могут принимать человеческий облик? А вы? Вы тоже можете, или у вас только две ипостаси: костёр и огненный человек? А вам не больно гореть? А какого цвета у вас глаза? Ик… А женитесь только на девушках-кострах? А почему вы молчите? Решился вопрос с варварами, они больше не беспокоят ваш сон? А как вас зовут? О нет, вы только посмотрите, как загорелся кроваволистный цветок — это просто шедевр огненного искусства!

Равн после моих слов замешкался, его плечи затряслись.

— Я вас смутила? Но это правда, вы кудесник огня! Я вами восхищаюсь. Ваши следы красиво горят! Ик… Вы сами очень красивый, весь такой… жидкий огонь! Можно вас потрогать? — я перешла на шёпот, покраснела и перестала икать.

Равн споткнулся и остановился. Просека расширилась и резко ушла далеко влево. От неожиданной остановки своего спутника я сбилась с шага и врезалась в спину огненного мужчины.

— Какой резкий поворот. Вы уверены, что нам туда? Там, кажется, лягушки квакают, не болото ли. Какой вы тёплый! — я рукой потрогала плечо огненного молчуна. — Мечта, а не мужчина: красивый, красный, горячий…

Смех равна разносился по лесу, пугая сонных жителей. Всеобщее звериное возмущение поддержала сова, громко заухав прямо над нашей компанией. Пролетела так низко, что я кожей головы почувствовала резкое дуновение ветра.

— Развеселила, богиня, и больше скажу — смутила. Меня зовут Савуш, я сын главы племени. Хорошо, можешь потрогать меня, где твоей душе угодно, если есть такое желание. Но оно будет засчитано по договору и вычтется из общей суммы обязательств.

Я гневно посмотрела на равна и пожала плечами.

— Налево так налево, — со вздохом повернула голову в сторону квакающих икроносцев. — Не буду тратить желание. Каким вы меркантильным оказались. А ещё сын главы…

Савуш ещё сильнее залился смехом и резко обернулся костром.

— Здравствуйте, мы приехали! И надолго вы ушли в себя? — я потыкала палочкой в костёр. Тот, возмущённый моим поведением, ярче вспыхнул, отобрал орудие труда и внаглую слопал.

Решила обойти костёр с другой стороны и уже почти подхватила полено, как почувствовала резкий толчок в бок. Сначала толкнули с одной стороны, и тут же получила такой же удар с другой стороны. Меня кидало словно соломинку на ветру. От окружающих деревьев шёл смех, гогот и противное похрюкивание.

От такого наглого и неожиданного нападения невидимок я просто растерялась и пришла в себя только после крика Гарла-младшего:

— А ну, мелкие уродцы, быстро отпустили Констанцию!

Не успел малыш договорить фразу, как тут же подлетел вверх и резко ухнул в высокую траву.

Я, плохо соображая, что делаю, в мгновение перекинулась и поймала малыша не за штаны, как бы хотелось, а за жизненный поток, и, замычав, взяла свою силу в железные тиски, уговаривая саму себя тихо отпустить ребёнка, не трогая его малышовых сил.

После моей метаморфозы около костра стихли смех и шорохи, все замерли на мгновение, а затем тишину прорезал грозный голос:

— Смотри-ка, на нежить напоролись. Добить её что ли… Вряд ли она просеку с огненными камушками прорубила, — похоже, не все камушки малыш подобрал, да и как подберёшь в темноте. — А вот костерок, сразу видно, магический.

— Эй, ты, в балахоне, твой костёр? Ты камни разбрасываешь? Говори. Надеюсь, жить хочешь? Если твой, не тронем. Камушков мешок подкинете, и мы вас отпустим целенькими, а нет… Первым в расход пойдёт твой защитничек. Даже в темноте видно, что великаново отродье. Наш командир с товарищами как раз добивает одну деревеньку, которая была под защитой великанов.

— Врёшь! — Гарл со слезами на глазах разбежался, подпрыгнул и повис в пустоте.

Я ахнула, мысли лихорадочно заметались: «Нет, нет, не может быть, чтобы все погибли! Это я виновата, нельзя было уходить, я бы всех защитила. Джинн бы мне помог, обвил синим туманом. Что же я наделала? Послушала Джинни… Я же никогда его не слушаю, только обещаю. Глупая… Так, стоп, никто не погиб! По крайней мере, с Джиниусом всё в порядке».

С облегчением выдохнула. Если бы он погибал, то я бы увидела, как разрушается магический договор. Со счастливой улыбкой вернулась мыслями на поляну и охнула. В моём кулаке были зажаты десятки жизненных потоков, а поляна наполнялась хрипящими звуками. Я медленно ослабила хватку, выпустила из рук нити малыша и равна, ещё раз улыбнулась и потянула на себя вкуснятинку.