Мэтокс вздрогнул и открыл глаза. За окнами начинался вечер. Тело затекло, потому что он спал в неудобном кресле. Подняться. Выкурить сигарету. Выпить чашку кофе. Выйти на улицу. Когда-нибудь пустота поглотит этот город, как во сне тени поглотили родной город Крины. Мэтокс поднял голову к небу. Закат был невзрачным, словно солнце забыло вспыхнуть напоследок, залиться стыдливой краской своего бегства.

Теперь купить газету, идти в бар, где работал прежде, в другой жизни. Пианино сутулится на крохотной сцене. Черно-белые клавиши ждут пальцев музыканта. Пальцы ждут мыслей. Мысли – вдохновения. Но вдохновение мертво. Мелодия льется пустотой. Никаких чувств. Мэтокс закуривает. Пепел падает на клавиши. Дым попадает в глаза. Зажмуриться. Темнота. Есть лишь мертвая музыка. Штиль.

Кто-то трогает Мэтокса за плечо. Бармен улыбается, говорит, что Мэтокс хорошо играл.

– Это твоя новая песня?

Мэтокс кивает, выходит на улицу. Ночь окружает его. Живые тени прячутся в темных углах, крадутся вдоль неестественно изогнувшихся улиц. Мэтокс слышит их шепот. Они созданы Вайорелем. Мэтокс не боится их, наоборот, они напоминают ему Крину и сон, где тени, сожрав мир, сжимаются до абсолютной плотности, а затем вспыхивают миллионами звуков, цветов, запахов, жизней. Мир умирает, и мир рождается вновь.

Мэтокс улыбается. Тени прячутся в его квартире, пока не наступает рассвет. Солнце убивает эти порождения тьмы. Но солнце не вечно. Когда оно заходит, когда ночь укрывает город, дети Вайореля возвращаются. Неужели вендари оберегает его? Или же пытается держать под контролем? А может, это древнее существо само не знает, что случится завтра, как выбраться из петли, в которую он сам забрался?

Мэтоксу снова снится старый Бухарест и молодая Крина. Десятки повторяющихся снов за одну ночь. Как слова в газетах, которые он читает, не особенно понимая смысл. Лишь однажды глаза цепляются за одно из заглавий. С дешевой газетной бумаги на Мэтокса смотрит растерянный Гирт Делавер. На заднем плане фотографии видна дорога и лужа черной жижи, оставшаяся от Надин Торн. В левом верхнем углу на фотографии еще одна крошечная фотография топора, которым подозреваемый разрубил Надин. Мэтокс пробегает глазами текст. Люди думают, что Делавер воспользовался химикатами, чтобы избавиться от тела. Люди ничего не знают. А на следующий день в газетах появляется статья о том, что Гирт Делавер убил себя теми же химикатами, которые использовал, чтобы избавиться от тела Надин. На фотографии комната для допросов и еще одна лужа черной жижи.

Мэтокс закуривает, закрывает газету. Он все еще ждет. Как ждут тени в углах его квартиры. Их шепот на десятках мертвых языков то затихает, то становится громче. Мэтокс не понимает, о чем они говорят. Иногда его удивляет, как он еще понимает родной язык. Особенно в газетах. Мэтокс покупает все, что попадаются ему на глаза. Газеты лежат повсюду. Вся квартира завалена газетами. Тысячи статей. Миллионы слов. Цветные и черно-белые фотографии. Заголовки, сноски, номера страниц… Где-то среди этой макулатуры лежит газета с короткой статьей о ночном наезде на женщину. Статья рассказывает о черном «мустанге» прошлого века и чудовищных метаморфозах, которые произошли с изувеченной женщиной. Свидетеля зовут Хэнк Дэрил. Он ветеран войны. И газета уверяет, что Дэрил видел не женщину, а настоящего монстра. Газета, которая рассказывает о пришельцах, лепреконах и гремлинах, поселившихся в конденсаторах местной подстанции, в результате чего пригород остался без света. На фотографии под статьей старик с собакой. На заднем плане многоэтажный дом, где он живет. Мэтокс знает этот дом, знает адрес, который можно увидеть на табличке дома. Он читает статью и откладывает газету, берется за новую. Он все еще не особо понимает, о чем читает. Понимание приходит позднее. Но газету уже не найти. Их слишком много в этой квартире. Можно лишь закрыть глаза и попытаться отыскать нужные подробности в своей голове.

Теперь одеться. На улице поздний вечер. Такси новое и пахнет пластиком. Лифт в доме, где живет старик, не работает. Мэтокс не знает номер квартиры, но соседи уже подняли шум, во дворе стоит неотложка и пара патрульных машин. Выкурить сигарету, подняться по лестнице на последний этаж. Дверь в квартиру старика открыта, и там все еще прячутся тени Вайореля. Мэтокс чувствует их. После смерти Надин у Гэврила не осталось слуг, чтобы скрыть улики. Поэтому Вайорель послал Вимала закончить начатое Надин – уничтожить следы, свидетелей. Мэтокс пытается отыскать в толпе Вимала, но безумный слуга уже ушел, скрылся.

Люди толкаются, пытаясь заглянуть в комнату старика, но Мэтокс потерял интерес к этому зрелищу. Он знает, куда делся ветеран войны – стал лужей на полу, вязкой, не поддающейся анализу жижей, которую сейчас лакает его собака. В такую же жижу превратилась и Крина. Мэтокс знал это, видел, словно воспоминания Вимала, который был здесь, оставили свой след, и он, Мэтокс, все еще может читать их, изучать, всматриваться в эти обрывки смерти…

Мэтокс не двигался. Просто стоял и смотрел вокруг. Реальность и прошлое смешивались, сплетались. Но чувств не было. Пустота. Когда Мэтокса арестовал детектив Джейсон Оливер и отвез в участок, он так ничего и не почувствовал, не перестал вспоминать. Комната для допросов была закрыта, и его отвели в кабинет местного психолога. Мысли людей были доступны, словно газеты, которыми была завалена квартира Мэтокса, нужно было только пожелать – и любая статья найдется, но Мэтокс не хотел искать, не хотел ничего. Он просто сидел и ждал, что будет дальше. Ждал, пока в кабинет не вошла Клео Вудворт и не начала спрашивать его о тенях. «Она знает. Откуда она знает?» – Мэтокс заглянул в ее странные, хаотичные мысли. Еще один свидетель, за которым придет Вимал, чтобы скрыть следы вендари. Еще одна жертва, которой нравится быть жертвой. Мэтокс видит воспоминания Клео Вудворт. Видит ее отчима, ее желания. Почему, глядя на нее, он вспоминает Крину? Разве эти женщины похожи? В голову вгрызаются подробности недавней поездки Клео в резервацию. Мэтокс нервничает, вспоминая мать.

– Кто ты такой, черт возьми? – спрашивает Клео. Мэтокс называет свое имя. – Я спрашиваю не имя, – шипит она.

Мэтокс молчит. Чтобы рассказать свою историю, ему не нужны слова. Его мысли льются, подобно цветным картинам кинематографа прошлого века, в сознание Клео. Может быть, Крина была права, и он действительно особенный, не такой как все? Мэтокс пытается найти ответ на этот вопрос в воспоминаниях Вайореля, которые открылись ему недавней ночью в доме вендари. Почему, не став слугой, он может делать спустя год употребления крови вендари то, на что у других уходят столетия? Как долго будет расти его сила? И что станет итогом? Он превратится в такого же безумца, как Вимал и его свора, или сожжет себя, как это сделала Тсера? Или это просто очередная аномалия? Очередной виток эволюции человечества? Как вирусы, которые оберегают людей от вендари и их ненасытных слуг. Оспа, бубонная чума, сифилис, ВИЧ, двадцать четвертая хромосома… Сколько вендари пострадало от зараженной крови? Сколько молодых слуг умерло, вкусив этот запретный плод? Природа словно сама придумывала защиту, которая с каждым разом становилось все сильнее и сильнее.

Последний вирус, запирающий людей в резервации, уже не убивает, лишь поражает треть своих жертв. Другие две трети живут, не замечая эту заразу в своей крови, ставшей непригодной для рассеявшихся по миру вендари, которые когда-нибудь все превратятся в безумных, ненасытных псов, как тот, которого когда-то давно в Румынии убил Вайорель. Но и сам Вайорель не застрахован от подобного безумия. Этот мудрый и грациозный Вайорель, который тешит свое сознание мыслями о своей человечности. Но он не человек. В нем только тьма, пустота. Мэтокс видел это, чувствовал. Но кто, черт возьми, он сам, Мэтокс? Продолжать ли ему искать свои корни в прошлом, или же истоки его бытия прямо здесь, в настоящем? И есть ли еще такие, как он? А такие, как Вайорель – как Вайорель среди вендари? Может быть, они оба ошибки своего рода? Или же его новые, улучшенные образцы? Но если так, значит, Крина выбрала его не случайно. Выбрала их: сначала девочкой, выбрала Вайореля, затем старухой с молодым телом выбрала Мэтокса. Крина, которой уже нет. Тело ее сожрали тени и огонь. Мэтокс видел, как дом, где они встречались, сгорел, превратился в прах. Пожарные сказали, что не нашли тел. Но огонь не мог быть настолько прожорлив. Вимал привел в дом пару голодных теней, а уже потом устроил пожар. Мэтокс представил, как некогда прекрасное тело его возлюбленной превращается в лужу жижи. Мысли об этом принесли боль и новый холод застывшей где-то в груди жажды мести, сравнимой разве что с голодом вендари…