Хельги легко шел по его следу, не ослабляя сверх меры и ненатягивая веревку, и улучал еще время разглядывать отчаянно храбрых наседок,вжимавшихся в камень в какой-нибудь пяди от его лица. Капли белого пометаприставали к одежде. А когда птица не выдерживала и слетала, на узенькомвыступе оставалось пятнистое яичко, резко суженное к одному концу и потому нескатывавшееся вниз. Их можно было брать хоть прямо губами, но Хельги не былголоден, и птицы возвращались, переставая кричать. Потом он поднял голову иувидел, что запасливый Карк привязал к шее свою шапку и собирал в нее все яйца,до которых мог дотянуться. Больше Хельги на него не смотрел.

Он как раз добрался до карниза в целый локоть ширины, накотором можно было удобно устроиться и перевести дух. Оттар уже побывал здесь испускался дальше, придирчиво ощупывая камни. Хельги невольно залюбовался им,ловким, как дикая кошка… И вдруг казавшийся прочным уступ рассыпался подОттаром в прах, точно вылепленный из песка! Оттар повис на одной руке, тщетношаря в поисках хоть какой-нибудь трещины. Похолодевший Хельги увидел, какнеотвратимо крошилась и та единственная опора, что еще держала его надпустотой.

Оттар не попросил помощи, надеясь выкарабкаться сам, ноХельги не стал дожидаться: обвил ногами надежный гранитный желвак, торопливонамотал на руку веревку, чтобы под тяжестью Оттара не так сильно рванула, изаорал что было мочи:

– Выступ слева! Иди по скале!

Оттар посмотрел на него и кивнул, убедившись, что Хельгисидел действительно крепко. И убрал пальцы с предательски разламывавшегосякамня, намереваясь упереться в стену ногами и сдвинуться левее, где будетполегче.

…Веревка лопнула как раз посередине. Лопнула, едванатянувшись, точно свитая из гнилого мочала. Глаза Оттара изумленнорасширились, а в следующий миг он полетел вниз.

У него хватило выдержки уже в падении кое-как оттолкнуться,уходя от обрыва, а потом высвободиться из лямок и пинком отбросить мешок. Онпадал нескончаемо долго, постепенно делаясь меньше… Белый венец буруновпоказался Хельги огромным. И очень зловещим.

Хельги стащил свой мешок и повесил на выступ, потомперехватил ножом веревку, скреплявшую его с Карком. Покрепче вбил нож обратно вножны… Карк что-то кричал, но Хельги не слушал. На узком карнизе было неразбежаться. Хельги взмахнул руками и прыгнул прямо с места. Мелькнул,впечатываясь в память, одинокий синенький колокольчик у края расселины…

…Да, этот откос определенно был побратимом Железной Скалы.Такая же ведьмина забава. А вода, встретившая Хельги!.. Недаром искрилиськружевами белые забереги. В Раумсдале тоже бывала зимой такая водичка, но Хельгивсегда благоразумно обходил стороной проруби и полыньи…

Он глубоко канул в этот прозрачный жидкий огонь, но потомвынырнул и увидел неподалеку мокрую, без шапки, облизанную голову Оттара. Оттарподплыл, яростно загребая руками, и хрипло велел:

– К берегу! Живо!..

Он знал, что в подобной воде совсем необязательно тонуть.Человек погибает в ней прежде, чем кто-нибудь сосчитает до тысячи.

Хельги поплыл с ним рядом; плылось гораздо труднее, чем тотраз дома, хотя и тогда он не на шутку боялся замерзнуть. Отлив мешал им, ивозле самого берега Хельги вдруг разом перестал чувствовать руки и ноги. Оттарза шиворот выволок его на сушу. Здесь не было солнца, зато ветер, стекавший следяных гор, немедля вонзил отточенные ножи. Это был холод, какого Хельгиникогда раньше не знал. Проковыляв несколько шагов прочь от воды, он увидел насвоей одежде расползавшиеся пятнышки льда и понял, что это воистину приближалсяконец. Он подумал о смерти почти равнодушно. Что-то в нем еще требовало борьбы,но кровь и жизнь быстро отступали в глубь тела, и сознание съеживалось, уходя.

– Раздевайся! – крикнул Оттар. – Раздевайся,щенок!

Хельги поднял руки, но пальцы не гнулись. Оттар содрал снего полушубок. Сам он был уже голый, белый с синими губами и какой-топо-особому гладкий, точно сделанный из подтаявшего снега. Хельги, наверное,выглядел не лучше. Оттар сунул ему в руки увесистый камень:

– Беги! В гору беги!..

Хельги выронил камень и попытался сесть. Жестокая оплеухазаставила выпрямиться, но ненадолго. Холод добивал его, холод, в который простонельзя было поверить. Холод по имени Модсогнир – Высасывающий силы. Хельги непонимал, что такое гора.

Оттар заставил его снова взять камень и вытянул по спинепоясным ремнем, на котором еще болтался обрывок веревки:

– Бегом, говорю, ты, рожденный в мусорной куче!..

Серебряные бляшки ранили кожу, но крови не было. СперваХельги едва тащил ноги, однако удары и ругань сыпались беспощадно, и он зашагалуверенней, потом побежал. К концу подъема он начал соображать, что происходило.Он сказал Оттару:

– Хватит меня пороть, теперь я не упаду.

Вниз они спускались наперегонки. У воды повернули и сновапобежали наверх, каждый со своим камнем. Вот когда Хельги почувствовал в спинеи плечах саднящую боль, провел ладонью и увидел на руке красные капли!.. Телооживало, всю кожу кололи изнутри маленькие иголки.

Они взбежали на косогор еще два или три раза, и к нимподоспел Карк. Он тяжело дышал, но Хельги сразу понял, за что Оттар называл егосамым ловким. Карк даже не растерял птичьих яиц из шапки, висевшей на шее. А вглазах вольноотпущенника стояли, кажется, слезы. Этот с радостью вспорол бысебе живот, только чтобы Оттар мог обогреть руки!

– Костер разложи, – велел ему викинг. –Побольше!..

Карк бросился складывать плавник. Его спальный мешок осталсясухим; Оттар не пожелал греться один, и пришлось сделать из мешка одеяло. Внего закутались оба, и Карк постарался, конечно, чтобы Оттару достался самыйтеплый и пушистый кусок.

Одежда сохла отчаянно долго, и камни пригодились еще не раз.Карк хотел раздеться, но Оттар ему не позволил:

– Не легче замерзать втроем, чем вдвоем.

Карк испек собранные яйца и все предлагал их Оттару, но наеду никого не тянуло. Наконец Оттар и Хельги влезли в горячие, пропахшие дымомполушубки и немедленно повалились спать прямо на камнях. Не было сил дойти доблизкого уже дома и постучать в дверь. Или хоть удивиться, почему никто невышел спросить, что случилось и отчего столько шума на берегу.

Хельги не знал, сколько они спали. Долго, наверное. Может, полсуток,а может, и больше. Он проснулся с ощущением тревоги, и точно, Оттар осторожносжимал его руку:

– Медведи…

Хельги сразу вспомнил, что накануне у них остался на всеходин лук и два копья. Незачем спрашивать, отчего Оттар не спешил на охоту.

Он медленно приподнял голову, высовываясь из-за валуна.Сначала ничего не было видно, но вскоре звери появились из-за дома и принялисьиграть около заросшей стены, обложенной землей и камнями. Ветер дул с ихстороны, и они не чуяли людей.