Я пошла за ней.

Мороз крепчал, зима вступила в свои полные права, но мне было все равно — в душе пустота, ничего не радует, плетусь следом за принцессой, утираю горькие слезы и уже даже не заморачиваюсь со следами, оставляемыми мной на свежевыпавшем снегу.

Мариша быстрыми шагами добралась до теплицы, оглянулась, укоризненно зыркнула на меня и, стремительно дернув дверь, зашла внутрь.

И тут же раздался ее пронзительный крик.

Словно очнувшись, я рванула к дому, падая, поднимаясь, снова спотыкаясь, путаясь в полах длинного плаща.

Влетела внутрь, на ходу сняв его вместе с булавкой, становясь видимой для всех.

— Что? — воскликнула, оглядываясь по сторонам.

— Украли! — взвыла Мариша.

Я бросила плащ на крышку ближайшего сундука. Вроде все на месте, даже Зорэк, пусть и застыл с перепуга с кустом помидора в руках, но все-таки рядом.

Посмотрела на принцессу, не понимая, что ее так расстроило.

— Моих малюток украли! — возмутилась она, заметив мое замешательство.

Еще раз осмотрела комнату. М-да, как-то сразу и не заметила, что сундука с полосатиками, который стоял возле самой двери, не хватает.

— Да кому они нужны? — возразила я.

Нет, ну не могли же их и вправду украсть! Хотя… Судя по разбросанной вокруг земле, могли, но монстрики без боя точно не сдались!

— Откуда мне знать? — запричитала принцесса. — Морковка тоже никому не нужна была, но и она пропала бесследно! Причем вся, до сих пор даже ботвы найти не могу, а полосатики, они же такие хорошие были, чистоплотные, добрые, заботливые, а урожай как охраняли!

Черт, и не поспоришь! Права принцесса. Вопрос только, кто это такой бесстрашный выискался, что решился на такое, воспользовавшись моментом, пока в теплице никого нет?

— Морковку украли орки, — вдруг сообщил малыш, потупившись и спрятав за спиной испорченный зеленый куст.

Мы синхронно повернулись к нему.

— Что? — переспросила принцесса, подходя к Зорэку поближе.

Она присела перед ним на корточки, взяла за плечи и заглянула в его грустные глазки.

— Они… они решили… — начал орчонок шепотом рассказывать нам страшную тайну.

В итоге мы с Маришей узнали о том, как орки, увидев, что полосатики покусали всех, кроме Зорэка, задались вопросом: «А почему?» И пришли к выводу: те не тронули мальца, так как он кровожадно, на виду у монстриков, сгрыз их сородича — морковку, богатую не известными оркам волшебными витаминами! Поэтому они толпой ворвались в теплицу, поставили на сундук полосатиков бочку с водой, чтобы те не вылезли, и принялись вырывать из земли и поглощать немытые корнеплоды.

Мариша, дослушав Зорэка, потрясенно цокнула языком.

— Но ведь ты сама сказала им, что все дело в правильном питании! — напомнила я ей.

— А ботва где? — возмутилась она.

— Они с ботвой жевали, — добавил малыш. — Я не стал их отговаривать, побоялся.

Принцесса выпрямилась, походила с задумчивым видом из угла в угол, а потом, остановившись в центре, растерянно спросила у Зорэка:

— А где полосатики? Орки их тоже съели?..

Зорэк неопределенно пожал плечами.

Принцесса в ужасе плюхнулась на пушистую шкуру.

— Этого просто не может быть! — пробормотала она, всхлипнув, рукавом вытирая побежавшие по щекам слезки. — Они же были такими маленькими, такими хорошенькими, а бутончики какие у них красивые, а листочки мягкие, бархатистые…

— Золотце, — обратилась я к ней, садясь рядышком. — Ну, ты чего, полосатиков не знаешь? Да скорее это они съедят всех орков, чем наоборот! Ты вспомни, какие у них зубы, а шипы какие, острые, длинные, про цепкие щупальца вообще молчу!

— Они же совсем крошки, и их всего двое, а орков вон сколько!

— Ничего себе крошки, а кто слопал целый бараний окорок? — напомнила я ей.

— Так это с голоду! Или с похмелья, — протянула принцесса.

— И что? Вспомни сегодняшнее утро, скоро орки сами прибегут и умолять будут, лишь бы ты забрала своих монстриков.

— Ты так думаешь? — снова всхлипнула она, посмотрев на меня глазами полными надежды.

— Ну конечно! — воскликнула, вытерев с ее лица слезки.

Зорэк нерешительно подошел, уселся по другую сторону от принцессы и тихонечко погладил ее по волосам. Мариша улыбнулась орчонку, крепко прижав к себе его маленькое тельце.

— Надо уходить, — напомнила я ей, что время идет, с каждой минутой делая наш побег все более нереальным.

Зорэк вдруг резко вскочил, запустил руку в широкий карман своих штанишек, вытащил оттуда маленький тряпичный мешочек и протянул его мне.

— Ой, забыл, это Зирг просил передать, — сообщил он.

Меня наполнила радость. Прикипела я к братцу сердцем, даже если это магия скрепляет нас — плевать, он стал мне родным. А его внезапный уход из замка говорит не об очередном предательстве, не о том, что он бросил меня, а наоборот — решил помочь, как говорят воины: «прикрыть мне спину».

— Что там? — Мариша первой вырвала у Зорэка мешочек, развязала веревочку, заглянула внутрь, разочарованно поморщила носик и с тяжелым вздохом высыпала себе на ладонь часть содержимого.

— Песок! — констатировала она.

Да, песок. Но какой? Черный! Крупинка к крупинке — словно россыпь кристаллов играет светом на руке моей подопечной.

— И чем он нам поможет? — возмутилась она и дунула на него.

Черные песчинки слетели на каменный пол.

Раздосадованная глупым действием принцессы, я поднялась с мохнатой шкуры, уверенная в том, что если Зирг передал мне этот песок — значит, он пригодится.

Присела, чтобы собрать черные крупинки. Лишь прикоснулась к ним и ошеломленно замерла, наблюдая, как они внезапно «ожили» и стали притягиваться друг к другу.

— Дай сюда! — воскликнула нервно, выхватив мешочек из рук принцессы.

Высыпала оставшееся содержимое на пол и снова уставилась на хаотичное движение кристалликов.

Явное послание в виде беспорядочно меняющихся картинок показывало нечто совершенно для меня непонятное.

— Ну, и как это расшифровать? — слегка виноватым тоном поинтересовалась Мариша, тоже встав со шкуры и присев рядом со мной на корточки.

Мы с ней синхронно посмотрели на орчонка, который незаметно улизнул от нас и теперь усердно пытался посадить обратно в сундук с грунтом выдернутый им куст томата.

— Зорэк, нам нужна твоя помощь, — окликнула его я.

Малыш подошел, взглянул на картинки, потом на нас, нахмурился и нехотя начал говорить, водя пальчиком над песком: