– Если найдете, оставьте его мне.

– Оставим, – пообещал Азамат и прекратил разговор.

Назирхан знаком приказал группе трогаться. Он не видел, что сразу за ними из-за камней вышла другая группа, численностью тоже в шесть человек. Все они помимо автоматов несли гранатометы РПГ-7. Эти люди двигались неслышно, не показывались на глаза бандитам, но и не отставали от них. Они остановились там же, где и группа Назирхана, в самом узком участке ущелья, неподалеку от южного выхода из него.

Назирхан отправил трех бойцов на один склон, сам с двумя другими полез на высокую площадку напротив. Эмир заранее знал об этом месте, удобном для засады.

Вторая группа тоже разделилась на две части и начала подъем. Ее позиции были уже подготовлены чуть ближе к пещере. Они находились выше площадок, облюбованных Назирханом. Гранатометы легли на заранее выложенные каменные брустверы. В темноте людей Назирхана видно не было. Но бойцы второй группы знали, что с рассветом их позиция станет идеальной. Они прикроют отряд, входящий в ущелье, от губительного огня заслона Тимирбекова.

Капитан Вьюгов установил растяжку и удовлетворенно хмыкнул себе под нос, представляя то, что здесь должно произойти. Под лучом фонарика он тщательно выровнял носки башмаков часового и даже выдвинул их чуть-чуть вперед. Если кто-то пройдет здесь, то обязательно зацепит обувь ногами и проявит любопытство, не совместимое с жизнью. Только после этого, уже в темноте, он выглянул из своего коридорчика в главный проход, идущий по краю большого зала и отделенный от него естественной изгородью, образованной крупными сталактитами и сталагмитами, между которыми вполне мог пройти человек.

Костер, совсем небольшой, не такой, какой разводят в лесу, когда нет необходимости экономить топливо, горел по ту стороны этой изгороди. Возле огня на грубых, невыделанных овечьих шкурах сидели и лежали несколько человек.

Пламя костра, даже такое маленькое, аккуратное, отсвечивало в сталактитах и сталагмитах, рисовало на их полупрозрачных телах причудливые сказочные узоры. Такую картину хотелось сфотографировать, но пришлось использовать память. Она тоже обладает фотографическими свойствами.

Бандиты лежали и сидели вокруг костра. Кто-то лицом к главному проходу. Куда они смотрели, было непонятно, просто не видно в сумраке пещеры. Пламя костра лица освещало неровно, а глаза, казалось, оставались в полной темноте.

Поэтому капитан прижался к земле и пополз. Вообще-то, его можно было увидеть и так, потому что сам проход был выше уровня костра и оказался чуть-чуть склоненным к нему. Вьюгову приходилось полагаться на то, что люди, которые сидят к нему лицом, находятся по другую сторону костра. Это они освещены, а он – нет.

Капитан хорошо знал, что человек, вышедший со света или смотрящий на него какое-то время, не сразу начинает видеть в сумраке. Это был шанс Вьюгова. Ему необходимо было проползти этот участок, и он справился с этим. Когда проход увел его в стену, противоположную той, по которой следовало спускаться в долину, капитан подумал, что он на верном пути. Теперь Вьюгов потерял из вида костер. Следовательно, и его оттуда тоже никто увидеть уже не мог.

Капитан зажег первую спичку. Пламя сразу шевельнулось, показало, что воздух циркулирует и Вьюгов правильно идет к какому-то выходу. Хотелось бы, чтобы не просто к вентиляционной шахте, но пусть даже это будет окно в вертикальном склоне, крошечная бойница, в которую можно просунуть автоматный ствол или осмотреть местность. Капитан все равно решил не расстраиваться и не впадать в панику. Неудачный результат поиска – это обязательно тоже результат. Он сразу снижает сложность дальнейших действий.

Но вести поиск желательно все же в темпе. Поэтому Вьюгов торопился. Он быстро двинулся вперед. Капитан иногда зажигал фонарик и светил себе под ноги, чтобы вовремя заметить какое-то опасное место. В результате он чуть не пропустил боковое ответвление коридора.

Здесь ему пришлось зажечь вторую спичку и с сожалением подумать о том, что их так надолго не хватит. Из бокового прохода несло таким сквозняком, что даже лицо его чувствовало. Это был почти ветер, который доносил какие-то запахи. Капитан не сразу понял, что это съестное. Только после десятка шагов вперед он подумал, что где-то здесь у бандитов, наверное, находится кухня.

У него снова появилась мысль о том, что скитаться в горах, когда он выберется наружу, ему, возможно, придется несколько дней. Голодному одолевать горные тропы гораздо труднее, чем в меру сытому. Именно в меру, не больше. Следовательно, надо было сделать хоть какие-то запасы продуктов. Капитан подумал, что по причине ночного времени на кухне никого не должно быть, и решил обзавестись едой хотя бы на пару дней.

Нос Вьюгова не подвел. Он и в самом деле попал на кухню, которая не была снабжена сигнализацией в виде пустых консервных банок. Все же дверь предательски заскрипела петлями, давно не знающими смазки. Это заставило капитана на несколько секунд замереть с выключенным фонариком, напрячься и подождать. Неприятностей, к счастью, не произошло, и он вошел в грот, размерами раза в три превышающий его недавнюю камеру.

Фонарик помог рассмотреть самую настоящую кухню, в которой имелась даже газовая плита. Красный баллон стоял у стены, от редуктора тянулся к плите резиновый шланг, уложенный в желобок. Капитан сразу подумал о том, что газовую плиту обычно зажигают с помощью спичек. Это воодушевило его почти так же сильно, как возможность поживиться продуктами. Вьюгов сразу постарался убедиться в том, что в помещении больше никого нет. Несмотря на это, он старался не шуметь, передвигался осторожно, чтобы ни за что не зацепиться ногой и ничего не уронить.

В стенах грота были выдолблены ниши, в которые вставлены деревянные полки. На них хранились консервы, пакеты с крупами и с макаронами. К сожалению, ничего подходящего, что могло бы заменить рюкзак, капитан не нашел. Даже сумки здесь для него приготовлено не было. Все, что он считал для себя пригодным, пришлось укладывать в карманы. Благо у разгрузки они просто необъятные.

На тех же полках уже во второй нише нашлось изрядное количество спичечных коробков. Понятно, когда живешь в горах, не имеешь возможности каждый день бегать в магазин, и потому запасы здесь делались солидные. На случай, если вдруг ему случится промокнуть, капитан засунул в карман разгрузки побольше коробков.

В этот момент он почувствовал холодное прикосновение стали к шее.

– Я всегда считал, что «краповые» – воры. Как и все федералы, – спокойно, с естественным хладнокровием, которым славятся кавказцы, сказал кто-то, одной рукой придавливая лезвие к шее, второй пытаясь снять с плеча Вьюгова автомат. – Рашид!..

Он кого-то позвал на помощь, но сам слишком торопился. Попытка снять автомат с плеча капитана была явно несвоевременной. Да и нож, приставленный к шее, не гарантировал безопасности его обладателю. Если ты взял нож в руку, то нужно бить им, хотя бы в ногу, в бедро, чтобы лишить противника способности правильно двигаться. Человек с ножом, кажется, знал, с кем именно имел дело, но свои силы он явно переоценивал. Это свойство тоже характерно для всех представителей кавказских народов. Самоуверенность часто бывает губительной.